Ноль (сборник)
Шрифт:
— А мы и не предлагаем вам принародно демонстрировать ваш талант, и уже тем более мы не представляем правительство. Мы скорее оппозиция власти. Наша организация занимается уравновешиванием социальных весов нашей страны. Проще говоря, мы следим, чтобы не произошло второй Октябрьской революции и одновременно не допускаем хаоса и анархии со стороны народных масс. Но в последние двадцать лет правительство резко изменило линию своего поведения. Теперь идет почти полное использование всех запрещенных технологий: психотропное оружие, техника массового зомбирования, создание так называемого Центра — все это лишь шаги к Новому Мировому Порядку, где человек перестанет быть личностью,
Я сидел и думал, вот зачем, оказывается, меня проверяли в милиции. Правительство думало, что я уже состою в повстанцах. И этот урод, избивший меня, был только предупреждением. Ну что ж, они своими руками создали свою погибель.
— Насколько я понял, моим способностям найдут достойное применение для борьбы с Новым Мировым Порядком. Единственное, чего я хочу, чтобы моя девушка была со мной, и вы ей обеспечили надежную охрану. Если эти требования будут выполнены, то я согласен работать на вас, — ответил я с гордостью.
— Вы и ваша девушка теперь находитесь в безопасности, и пока вы работаете на нас, все наши сотрудники будут защищать вас до последней капли крови, — торжественно произнес Владимир.
Что-то это стало походить на какую-то присягу. Хотя, в серьезном сопротивлении все так и должно быть, поэтому я так же серьезно ответил.
— Клянусь до последней капли крови защищать идеи сопротивления.
— Клятву принимаю, — уже встав из-за стола, медленно произнес Владимир Сеафонтович.
— Теперь вы официально зачислены в ряды нашей организации, и ваш дар будет служить на благо Родины, — продолжил он.
После этих слов за его спиной беззвучно открылся проем, откуда слепящим потоком лился белоснежный свет. Он, приглашая следовать за ним, махнул рукой и направился к двери. Ксения еще сильнее сжимала мою руку, словно боясь, что я опять куда-нибудь исчезну. Я молча поднялся из-за стола и, ведя за собой Ксению, направился к своему будущему… Будущему, которое сделало мое проклятье моим даром…
Две сестры
Острие 1. Свет\тьма
— Ирка, ты долго еще будешь копаться? Я уже полчаса возле двери жду! — раздался голос сестры.
— Да, все уже! Мобильник только найду, и идем, — ответила я.
Аньке почему-то всегда кажется, что это я копуша. Хотя, когда она собирается по часу, я безропотно ее жду. Ну вот опять непонятно куда телефон делся, наверное, опять за диван завалился. Но, заглянув в тайное убежище нашей кошки, я кроме старого Анькиного тапка ничего не обнаружила.
— Ань, набери мне! — крикнула я сестре.
Через несколько секунд мелодичная трель сообщила мне о том, что сотовый благополучно лежит в моей сумке. Вот, блин, вечно у меня странный маразм по утрам просыпается. Так, вроде все взяла, теперь успеть бы, пока Анька не до конца разозлилась.
— Не прошло и года, — язвительно заметила она.
— Ну, прости, прости! Все, я собралась и готова идти, куда скажет моя повелительница, — с улыбкой сказала я, шутливо опускаясь на одно колено.
— Хватит паясничать! Мы и так уже опаздываем.
Но Аня все равно улыбнулась и, схватив меня за руку, помчалась вниз по лестнице. Лифта мы с ней принципиально
Запыхавшиеся и красные, мы стоим у проходной института. Достав студенческие и немного приведя себя в порядок, мы, продолжая держаться за руки, вошли в двери института. Там нас, как обычно, встретили жадно-похотливые взгляды охранников и провожали вплоть до раздевалки. Ничего плохого не хочу сказать про этих парней, я даже понимаю их хроническую похабность, но все же иногда это раздражает. Тем временем мы, раздевшись, направились к расписанию. Поздоровавшись по дороге минимум с пятьюдесятью знакомыми и друзьями, мы, наконец, прорвались к нужному нам месту. Быстро пробежав глазами расписание, я поняла, что тут нам с сестрой придется расстаться на целую пару. Хотя мы были в параллельных группах, занятия иногда проводились в разных аудиториях. Аккуратно чмокнув Аньку в носик, я побежала к себе на пару. Забежав в кабинет, я уселась, как обычно, на первую парту. В группе меня считали ботанкой и зубрилой, но мне, если честно, было глубоко наплевать. Ведь я училась и жила для себя, а не для кого-то другого. Так что мое отношение к группе, ее ко мне — в итоге получался сплошной игнор. Безропотно отсидев лекцию, и даже записывая скучнейшую нудятину препода, я, наконец, дождалась конца пары. Выбежав в коридор, я поспешила в аудиторию, где были занятия у Аньки. Она, как обычно, стояла в окружении девчонок и парней, увлеченно им что-то рассказывая. Изредка из толпы, окружавшей ее, раздавались возгласы восхищения и восторга.
— Извините, что приходится красть у вас эту замечательную персону, но дела семейные, как вы понимаете, — с этими словами я подхватила Аню под локоть и буквально вытащила ее из окружения жаждущих продолжения истории.
Несколько коротких пробежек — и мы, наконец, одни.
— Вечно ты в центре внимания, прямо подобраться нельзя, — пошутила я.
Но Аня восприняла эти слова всерьез.
— Ну что ты такое говоришь? Я же нужна им, они меня любят, им интересно со мной. Разве я могу отказать им в общении со мной. Ведь многие слова помогают им решить свои проблемы.
— Ты прямо Мать Тереза! Всем всегда помочь готова. Вот только окажут ли все они тебе помощь, когда ты будешь в ней нуждаться, — с сарказмом ответила я.
— Они сами помогут, если захотят. Я просто учу их делать правильный выбор.
— Все, все! Хватит, а то сейчас опять поссоримся. Лучше расскажи, что будем вечером делать, и как там у тебя на личном фронте, а то что-то про Максима давно не было слышно?
— Максим предложил мне вернуться к дружеским отношениям. Он, видите ли, не может встречаться с девушкой уже целый месяц и ни разу не заняться с ней сексом. Так что мы благополучно вернулись к тому, с чего начинали. Каждый остался при своем: я при девственности, а он при преждевременном семяизвержении, — с грустной улыбкой поведала мне Аня.
— Ну, ты знаешь, этого следовало ожидать. Всем этим особям мужского пола лишь бы тело было, а все остальное приложится. Для них хороший секс — главное, а все остальное можно и с друзьями сделать. Может это немного и глупо, но я иногда начинаю понимать лесбиянок. Две девушки вместе, что может быть прекрасней. И, прежде всего, они понимают друг друга. Понимают так, как не поймет ни один мужчина, как бы он ни старался, — но, увидев готовые скатиться по щекам Аньки слезы, я поспешила перевести разговор на другую тему. — А мы с тобой пойдем сегодня в клуб и будем танцевать до упада.