Nomen nescio. Имя неизвестно
Шрифт:
– Эн, – голос эрла был глубоким, чистым, сострадающим. – Эн, что ты делаешь? Посмотри на себя. Ты убила невинных людей, устроила бардак в городе.
Эн оцепенела. Снова выглянула. Эрл выглядел печальным, он спокойно стоял на тросе, ветер развевал его волосы, плащ хлопал по ногам. Одна рука была за спиной. Эн опустила глаза. Внизу она увидела Уильяма, в его глазах были тревога, отчаяние и жалость. Она осмотрелась – ее товарищи по оружию, ее друзья, ее отец, ведь эрл всегда был ей отцом. Лицо Эн смягчилось.
– Эн, ты больна, но мы все поправим, тебе будет лучше. Ты скоро придешь в себя и снова станешь одной из нас, – голос эрла проникал в каждую ее клетку. Ей стало
Эн снова выглянула и посмотрела на Уильяма. Что-то было не так. «Не верь!» – в голове раздался голос Пр'oклятого, грубый, как карканье. Она моргнула. Исса. Аманда. Вот там стоит Джордж, она знала его, чуть ближе Раймондо, хороший парень с отличным чувством юмора. Сейчас каждый из них держит ее на мушке. Краем глаза она увидела, как Уильям шевельнул пальцами, и прядь волос срезало пулей. Только чудом ей удалось уклониться. Эн задержала дыхание. «Спасибо, Пр'oклятый, что не оставил меня». Эрл подавляет ее – теперь она слышала эти обертоны, ломающие ее волю, подчиняющие себе.
– Сдайся и положи оружие, – голос эрла стал еще глубже, завибрировал, зашелестел, пройдясь легкой щекоткой по нервам.
Эн посмотрела вниз. Если она прыгнет, то ее выловят с катеров – она видела сети, натянутые между ними. Это при условии, что она не покалечится и не станет еще более легкой добычей, упав в воду с нескольких десятков метров. Но другого варианта сбежать не было.
– Я сдаюсь, мой господин, – сказала Эн. Подняв руки, она появилась из-за конструкции и встала напротив. Эрл смотрел на нее своими бледными глазами и улыбался. Невольно она тоже улыбнулась. Сдаться было так просто, так легко, ей хотелось вернуться домой в свою комнату. Вот только… Почему одну руку эрл держит за спиной?
– Эн, – голос эрла снова притянул ее. – Посмотри на себя, бедная моя девочка.
Она видела себя его глазами. Вся в грязи, воняющая мусоркой и канализацией, кровь растекается по рубашке и стекает по бедрам, волосы как комок выблеванной кошачьей шерсти.
«Прыгай! – заорал голос в ее голове. – Прыгай». Крик Пр'oклятого почти перешел в ультразвук.
Годвин видел, что Эн поддалась. Она доставила много хлопот, но сейчас все будет кончено. Да, он был не Гвинн, но он все-таки Истинный, и ему тоже по силам подчинить своей воле Вечную. Он смотрел ей в глаза и улыбался победе, когда Эн внезапно застыла. Эрл вздрогнул, ее глаза на секунду стали лавандовыми, а зрачки расширились так, что почти заполнили радужку. Годвин, не раздумывая, невидимым глазу движением вскинул руку с пистолетом и выстрелил.
Эн легко, на секунду зависнув в воздухе, прыгнула и полетела в темнеющую под мостом реку. Годвин выстрелил несколько раз. Эн попыталась рывком сгруппироваться, чтобы перевернуться вниз ногами. Не успела. Каждая попавшая в нее пуля была с ультрафиолетом, каждая разрывала ее тело и отравляла кровь. Она упала в воду спиной, уже не чувствуя боли, не зная, что катера разворачиваются к месту ее падения, не видя, как вокруг нее скручиваются натянутые к лодкам сети.
Эрл спрыгнул на мост.
– Найти ее тело.
Уильям коротко поклонился. Темная вода под мостом тихо облизывала опоры.
Часть II
Кровавый Легион
Глава 1
Начо Доминго, глава всего Легиона, мрачно сидел в кабинете и хмурился. Ему всегда не хватало окон. Казалось бы, за столько лет на руководящих постах в Легионе он должен бы привыкнуть. Но он не привык. Наверно, это единственное, что омрачало его работу. Он любил то, чем занимался,
Начо Доминго знал историю Легиона с момента его создания еще в Римской империи, когда Вечные обрели слишком большую власть над миром и нужна была сила, которая могла им противостоять. За многие сотни лет существования Легион стал домом тысячам Вечных и людей. Задачей Легиона было поддержание баланса сил на Земле. Легион создавал равновесие, наводя порядок в бесконечных войнах за влияние между кланами, между людьми, которые не знали о Вечных и боролись друг с другом за куски земли, между людьми, которые знали о Вечных и примыкали к ним, между Вечными и Инквизицией. В зависимости от задач Легион выступал то дипломатическим корпусом, то военной организацией и в какой-то момент занял высочайшее положение при Совете, обладая правом вето и даже обязанностями суда. Но в дела внутриклановые вмешиваться было запрещено, внутренние разборки оставались прерогативой властителей регионов.
В Легион все приходили сами, проходили жесткий контроль и приносили клятву на верность. Она автоматически становилась индульгенцией для любого – будь то Вечный или человек, – все его преступления и прегрешения отныне были в прошлом, значение имел только Легион. Жизнь была подчинена только приказам и заданиям Легиона. Для всех остальных легионер становился неприкосновенным, что бы он ни совершил ранее и кто бы за ним ни охотился. И даже связи крови Легион взял под свой контроль, заставляя Инициатора кровью подписывать документы, если его Вечный собирался уйти от него. Нарушение соглашения каралось смертью.
На протяжении веков это, конечно, привлекало в Легион отщепенцев, преступников, маньяков, убийц, революционеров и перебежчиков всех мастей. Люди приходили в Легион и с другой целью – продлить себе жизнь кровью Вечных, а то и для инициации, такие случаи тоже были. Однако сначала любой новичок годами должен был доказывать, что его желание начать новую жизнь искреннее. При нарушении правил, необоснованной жестокости или возвращении к старым привычкам легионера выгоняли. И там, за пределами Легиона, его ждала смерть. В особых случаях его уничтожали его же бывшие товарищи.
В отличие от других людей, Начо не приходил в Легион, чтобы замаливать свои грехи. Его путь был предопределен еще до его рождения. Начо знал о распределении сил с детства. Семья Начо долгие годы была связана с Легионом, когда туда пришел прапрапра и, может быть, еще пару раз прадедушка Доминго, сбежавший от Инквизиции алхимик. Он нашел тут новый дом и семью, а его сын, которого он привел с собой, вступил в Легион. С тех пор так и повелось – один из детей Доминго оставался в Легионе, остальные, давая клятву неразглашения, при желании уходили. Зачастую, правда, возвращались. Сложно жить в мире, зная не понаслышке, какой он на самом деле, зная о Вечных, помня о постоянной опасности, которая исходила от них. Начо знал, что сила Вечных легла в основу легенд и мифов всех народов. Что уж говорить об Истинных.