Нора Галь: Воспоминания. Статьи. Стихи. Письма. Библиография.

Облонская Раиса Ефимовна

В столовой - рыжая Тамара: Цыганский вой, и визг, и лай: – Эх, пой-звени, моя гитар-ра - Рра-аз-говар-ривай!! ... Но бьют часы: слегка качаясь, Бредет одиннадцатый час. Все за столом: «стаканчик чаю», Коньяк и груши «ананас». Ирландский пес виляет, служит... – Мильтон, иси!
– летит кусок. – Да-с, власти! Не было бы хуже... – Пока - того... печется бог! Супруг

острит о пятилетке... ... Щегол. Пирог. Комод. Киот. – Живем-с!.. почти как жили предки... Живут... и черт их не берет!

20.10.1930

* * *

Среди сильных, суровых и серых, В электрическом скучном чаду - Кто шепнул, что без грани и меры За границы миров перейду? Может - так, без мечты угадалось, Что в толпе пробегает Другой, И в сияньи высокого зала - Неизведанный черный огонь... И уж не было страшно, ни странно, Что, смуглея, мелькнул у стены Светлый лоб - зачарованным храмом Небывалой и мудрой весны. Очерк профиля тонок и странен Под суровым окрыльем волос... Мне открылось тогда: марсианин, Сам собою не узнанный гость! А лицо, утончаясь, слабело, - И, прозрачный, - бросал сквозь ряды Неестественно легкое тело Воин мстительной Красной Звезды. И виоловым вальсом качался Гибкий голос вдоль бледной реки... Залом правили нервные пальцы И огромные мраком зрачки. И от них, неземных и ужасных, От печальных и мстительных глаз Плыли, жаля и тихо кружа, сны - И какой-то невнятный приказ. Но уж знала, что дьявольский дар свой, Сам не зная, проносит ко мне Стройный сын непогасшего Марса С легким телом в нелепом сукне.

31.10.1930

* * *

Над самой высокой крышей Еще не сгорел закат; Темнеет его игры шелк, А синий - сметен и смят... Красней у последних вышек, Лови голубой Москвы шаг - И тихо усни у врат.

24.12.1930

* * *

Я почему-то помню лагерь: Прошла гроза, дышала свежесть, И гордый красный ястреб флага Расправил крылья, в ветре нежась. У речки - песня: там - ребята, А я - в палатке полотняной... За полем сизо-полосатым Закат зализывает раны.

13.02.1931

* * *

Вечером,

в час встреч, кино и сказок Я пойду к реке одна.
– Там ребячьим изумленным глазом Смотрит круглая луна. Там, в тени замшелых старых башен, Дремлет тихая зима... Но и Кремль сегодня мне не страшен: Старый выжил из ума, - Пусть бормочет, словно дед на печке, - Буду слушать и его, - И глядеть, как бродят человечки Над моей рекой Москвой. Пусть бежит игрушечный вагончик По звенящим струнам рельс - Знаю: скоро ласковей и звонче Мне споет в лесу Апрель; За Сокольниками - ельник мелкий, Сосны, старые, как мир... Я же там знакома с каждой белкой, - Только, знаешь, не с людьми!.. А пока - задумчив снежный вечер... Мне - вечерний слушать сказ, Чуть грустить о невозможной встрече - И - немножко - помнить Вас.

13.02.1931

* * *

Как всегда, трещали трамваи, Задыхался авто гудок. На углу толпа, надрываясь, Осаждала серый ларек. С постовым ругался извозчик. Улыбнулась дама в мехах. С высоты на мокрую площадь Озиралось ВэЭсЭнХа... Заскользил ногой у подъезда, Подвернулся к шее ледок, Дрогнул мир - и все перерезал Глупо треснувший позвонок...

13.04.1931

* * *

В саду пробегало низкое солнце, Золотило тихий, тенистый мир, Косилось в страницы: «Два веронца», Шекспир. И чьи-то глаза искали в поэте: Что надо помнить, и как - любить. А воробьи лепетали, как дети, И дети чирикали, как воробьи. И молодая, но строгая кошка (Снежная манишка, безупречный черный фрак) С высоты забора презирала: «Не поймешь - как Люди и собаки не могут жить без драк (ф-ф!)». Столь сильного презренья вовсе не заслуживая, Мальчик Марат и собака Бой По саду нечто среднее плели, как кружево, Между эстафетой и французской борьбой. А в небе резвился, крылья распластав, Серебром вычерчивая петлевые линии, «Пума»: зверь: современный кентавр: Азиатоскулый и дюралюминиевый.