Нора

Палмер Диана

— Джек боялся, что вы не разрешите ему ухаживать за мной, что вы с папой будете против нашего брака из-за его репутации. Но он — очень хороший человек, мама, а его бывшая жена была ужасной женщиной.

— Да, я знаю. Честеру недавно стала известна история его развода от одной из родственниц бывшей миссис Лэнгхорн, — тихо сказала Элен. — Мы будем рады видеть у нас твоего избранника, Мелли. Ни за что на свете я не хотела бы, чтобы ты оказалась в таком же положении, как Нора, чтобы тебе пришлось сбежать из дома,

чтобы тайно обвенчаться. Для меня это печальный Урок.

— Мне жаль Нору. Этот год оказался таким грустным для нее.

Элен с любовью погладила темные волосы дочери.

— Для тебя тоже. Но я надеюсь, что впереди нас всех ждут более счастливые времена. Скоро Рождество. Мелли поморщилась.

— Для нашей бедной Норы Рождество не будет счастливым. И для мистера Бартона тоже. — Она нахмурилась, — интересно, куда он уехал?

Кэл Бартон отправился в, Эль-Пасо, а точнее, он . поехал домой, в Латиго. Когда Кэл поднялся на крыльцо, стеклянную дверь отворила молодая красивая женщина с золотистыми волосами и большими карими глазами. Она шагнула ему навстречу, и только тогда Кэл заметил на ее руках младенца в пеленках, и замер на месте. Тень страдания пробежала по его лицу.

Амелия Говард Калхэйн с любопытством посмотрела на стройного светлоглазого незнакомца. У родителей мужа и у его брата Аллана были темные волосы и темные глаза. Зато у Кинга глаза были серебристо-серого цвета, даже светлее, чем у приехавшего мужчины, и такая же гибкая, стройная фигура, типичная для истинного ковбоя — длинные ноги, широкие плечи и узкие бедра. Молодая женщина заметила ту же надменность, столь свойственную ее мужу.

— Бог мой! Вы должно быть Кэллауэй, — внезапно догадалась Амелия. — Я — Амелия, жена Кинга. А это наш сын Рассел, — гордо произнесла она, улыбаясь крошечному существу, завернутому в одеяло, — пожалуйста, проходите.

С запозданием сняв шляпу, Кэл пригладил рукой густые темные волосы и вошел в дом. Помощник конюха принес из экипажа, нанятого на станции, его дорожную сумку. Как удивительно снова почувствовать себя дома после долгого отсутствия.

— Энид! — позвала Амелия свекровь. — Иди посмотри, кто к нам приехал!

Маленькая темноглазая женщина вышла из кухни и остановилась на полпути, увидев гостя.

— О, мой дорогой, — тихо произнесла она и протянула руки к сыну.

Кэл подхватил мать, легко оторвав от пола, и нежно прижал к себе. Как ему не хватало поддержки семьи все это время. После того, что с ним случилось, он нуждался в теплоте и участии еще больше.

— Как хорошо снова оказаться дома, — сказал Кэл, опуская мать на пол и устало улыбаясь.

— Мне кажется, ты не был дома целую вечность, — упрекнула Энид. — И почти ничего не писал! Ты останешься до Нового года?

Кэл пожал плечами.

— Пожалуй, это возможно. На буровой вышла из строя

очень важная деталь, и мы ждем, когда ее поставят. Но это произойдет только в начале января.

— А почему не использовать такую же деталь от старой буровой установки? — предложила Энид.

— Потому что сейчас у нас совершенно новое оборудование, и мы не можем воспользоваться запасными частями от прежних установок. Мой партнер остался на месте, чтобы следить за участком, пока мы снова не сможем приступить к бурению. Надеюсь, что задержка не составит больше двух-трех недель. Придется потерпеть.

— Брэнт, Аллан и Кинг будут очень рады тебя увидеть, — сказала мать, — они до сих пор не могут понять, почему ты не согласился обосноваться на ранчо и не занялся скотоводством.

Кэл засмеялся.

— Латиго принадлежит Кингу. Это всем нам хорошо известно, — бросив взгляд на стоящую рядом с матерью молодую женщину, он слегка помрачнел, — Кинг женился и уже стал отцом, — Кэл покачал головой. — Я просто не поверил, когда Аллан рассказал мне.

— Я тоже долго не могла поверить, — иронично вставила Амелия. — У нас все шло очень сложно вначале. Но теперь Рассел — наша самая большая радость. Ему уже две недели, — добавила молодая мать с гордостью.

Кэл не смог взять ребенка в руки. Он попытался, но его лицо стало напряженным, и он с трудом выдавил улыбку.

— Я не могу обращаться с детьми, — пожал Кэл плечами, — но он очень мил.

— Рассел-копия отца, -гордо заявила Амелия и мечтательно улыбнулась.

— Кинг никогда не был ребенком, — заметил Кэл. — Не успев родиться, он сразу стал отдавать приказы и укрощать лошадей.

— Мне рассказывали об этом, — Амелия весело сверкнула глазами.

— Пойдем выпьем кофе, — позвала сына Энид, откинув со лба седеющие, влажные от пота волосы. — Я только что затопила печь.

Напоминание о том, что его мать сама справляется с домашней работой, причинило Кэлу боль. Это напомнило ему о Hope. Мысли о жене не оставляли его ни на минуту. Пока Энид готовила кофе и укладывала только что испеченное печенье на фарфоровое блюдо, женщины рассказали Кэлу последние семейные новости.

Ребенок заплакал на руках Амелии и, заявив, что нужно сменить пеленки, молодая мать вышла из кухни.

Энид с сыном прошли в гостиную. Кэл помог матери донести поднос с кофе и печеньем.

— Ну а теперь, — обратилась к сыну Энид, — расскажи мне обо всем. Почему ты приехал домой? Что тревожит тебя? И почему у тебя на руке кольцо?

Кэл громко вздохнул. Он совсем забыл о кольце, которое купил в Сан-Луисе, где по дороге на ранчо они делали пересадку. Он считал, что этот подарок должен как-то облегчить разочарование Норы от «церемонии» бракосочетания.

Долгим и тяжелым взглядом он смотрел на свое кольцо.