Норман
Шрифт:
– Только тише говори, услышат – разгонят.
Я сел рядом с ней.
– Рассказывай.
– Что рассказывать?
– Ты лупоглазиком не прикидывайся, что у вас происходит?
– Ничего не происходит.
– Я, значит, ему все рассказываю, а он меня обмануть решил. Ходите все с мечами, дальше вытянутой руки оружие не кладете. Храм, дядя и твой отец всю ночь по очереди дежурят.
– А ты откуда знаешь?
– Прошлой ночью слышала, как меняются. Двери и окна на ночь закрываете. Прямо как на осадном положении. Храм весь в свежих шрамах, интересуюсь, откуда – отшучивается.
– Ну-у… – Я задумался, вроде никто не запрещал рассказывать Нейле, но в то же время, раз не рассказывают, значит так надо.
– Будешь темнить, вообще с тобой разговаривать перестану.
Чувствовалось, что она не шутит.
– Ну, слушай, – поддался я на шантаж.
После моего рассказа, в котором я скромно умолчал о своей роли, Нейла мер пять молчала.
– Арофью жалко. Дядя, конечно, говорил, что она умерла, но как – отмолчался. Одного ты убил?
– Как ты догадалась?
– Ну, во-первых, от твоего меча магией за версту несет. Так как мечи с накопителями дорогие, вряд ли ты его купил. А во-вторых, к Храму без «дядя» обращаешься, явно чем-то заслужил.
– Да. Одного я прикончил, второго – Храм.
– Ну и правильно. За Арофью отомстил.
Нейла посидела, задумавшись, еще меру, потом в ее глазах сверкнула хитринка:
– А покажи меч.
Я потянулся за мечом, который лежал за девушкой под одеялом, нечаянно прикоснулся к ее груди плечом. Она отстранилась назад, и на удар сердца мне стал виден в разрезе ночнушки холмик ее груди с розовым кружком сверху. Если честно, я и так в общении с Нейлой был напряжен, а после этого дыхание перехватило и снизу полыхнуло огнем. С трудом взял себя в руки, достал меч и протянул его. У Нейлы сверкнули глаза:
– Дурачок. – Она накинула край одеяла мне на колени.
Правда, от этого стало только хуже, кровь теперь уже прихлынула к лицу, но я надеялся, что в полумраке это незаметно.
Нейла вынула меч из ножен, неумело махнула им пару раз.
– А ничего, я думала, он тяжелее.
– Мы считаем, что магия подгоняет его вес под каждого, у кого он в руках.
– Хм. Возможно.
Она быстро развернула навершие, оголив камень.
– Ух ты! Эльфийский накопитель!
– Откуда ты знаешь?
Нейла взглянула на меня с укором.
– Чтобы получился накопитель, камень необходимо поместить в какой-либо металл, но при этом металл не должен касаться камня. Чем ближе камень к металлу, тем сильнее накопитель и больше маны поместится. Люди, гномы, орки, все используют разные методы, я встречала даже накопители, завернутые в ткань, и только эльфы делают вокруг камня тончайшую, не различимую глазом пленку. Говорят, они вываривают камень в соке какого-то дерева, но точно никто не знает, так как они это держат в секрете. Поэтому эльфийские накопители самые сильные, мне за пять раз не наполнить. А у моего дяди тоже такой меч есть. Он его прячет, только камень в нем поменьше.
– А ты откуда знаешь?
– Он меня каждый раз просит накопитель наполнить. А у твоего отца еще скипетр темного мага спрятан, правда, он без камней, но, возможно, даже некромантский.
– Чем отличается мана от силы?
– Да
– А ты видишь сейчас потоки силы в мече?
– Конечно. Вот здесь, – она провела пальцем по лезвию, – плетение укрепления, а вот здесь – снижение веса, а вот это – для того, чтобы он сам направлялся при защите, а вот это – чтобы все девушки в радиусе версты влюблялись, а вот это…
– Нейла! – Я понял, что меня попросту разводят.
– Ладно, ладно, – засмеялась она. – Мне для того, чтобы видеть силу, сконцентрироваться надо. Только опытные маги вот так просто видят силу. Сейчас, подожди. Я, правда, знаю только лечебные плетения, ну и бытовых немного, поэтому различить, какие плетения наложены на меч, вряд ли смогу.
Она мер пять посидела, глядя на стену, потом с отсутствующим взглядом стала осматривать лезвие меча.
– Ух ты! Какие глубокие каналы. А сколько силы, он прямо светится. – Девушка перевела взгляд на меня. – И твое плетение на голове аж сверкает.
Нейла вдруг замерла, глядя мне на грудь, через несколько ударов сердца взгляд ее стал осмысленным.
– Ладно, мне пора. – Она протянула меч.
Я, конечно, был удивлен резкой сменой настроения, но проводил ее до двери.
– Ну ладно, до завтра. – Нейла выскользнула в дверь, и тут же раздался вскрик: – Ой!
Я резко открыл дверь и автоматически дернул ее за руку в комнату, уроки орка давали о себе знать. В том месте, где она только что стояла, сверкнул меч. Я встал в стойку напротив проема, приготовившись встретить врага. В дверях появился брат-близнец предыдущих ночных гостей. Он молча бросился на меня, я парировал два его удара, но тут ему в шею прилетел метательный нож, а второй спустя удар воткнулся в плечо. Недолго думая нанес колющий удар в грудь, клинок вошел всего на два пальца, видимо, под одеждой была кольчуга. Едва успев увернуться от удара убийцы, заметил еще два метательных ножа, пролетевших как молнии. Тело «гостя» обмякло.
– Стареешь, Ровный. Ладно, ножи еще метать можешь, – Храм стоял напротив отца.
– Сам не понимаю, как я его проморгал.
– А что тут не понимать. – Лекам стянул с пальца ночного гостя перстень. – Думаю, это не простая вещица: либо рассеивает внимание окружающих, либо глушит звуки, чтобы точнее сказать, артефактор нужен.
– Если в первый раз были сомнения, что гости приходили к тебе, Норман, то теперь сомнений нет. – Храм посмотрел на меня. – Кому-то ты очень сильно мешаешь. Вспоминай.
– Да я только с вами общаюсь, не базарные же их прислали!
– Уж точно не они.
– Что-то мне плохо. Дядя, проводи меня. – Нейла сидела рядом с моим отцом.
– Пойдем в мою комнату, там спать ляжешь.
Нейла с Лекамом ушли.
– Что делать будем, Ровный? Опять стражу вызывать? – Орк присел за стол и глотнул из кружки вина.
– Я думаю, не стоит. Толку от них никакого, а ночь испортят, и завтра придется к ним тащиться. Сейчас Барса запряжем и увезем гостя в квартал к беднякам.