Нортумес. Король вампиров. Часть 2
Шрифт:
Пасть дракона почти сомкнулась.
– Нееет!!! – Раскатистый слышится рёв. Голова поворачивается и сквозь золотистый огонь застивший небеса, пробивается чернильно-чёрная комета. На мгновение она разгоняет золотой огонь и далеко на горизонте, виднеется гигант, что головой касается небес. Его страшное лицо оскалено, и радуга пламеней всех сил бешено вращается вокруг его огромных рук. Один из длинных витых рогов сломан, второй остался и смешно торчит из лысой головы…
Золотистая змея убегает от удара чёрного огня, и культя правой руки падает в пустоту – недалеко упасть она успела, новый золотистый пламень слизнул её, обратив в чистую силу. Ещё немного и пламя, воплотившееся в виде дракона, поглотит её всю без остатка.
Чёрный огонь окутывает
Чернильный огонь, вновь окутывает изуродованное тело и всё меняется вновь. Однако – ледяное пламя яростно накидывается на них и от чернильного огня мало что остаётся.
– Это смерть… – Шепчет рот, лишённый плоти, в коем не осталось и зубов. Шепчет, но звуков нет – нечем их больше издавать. Бой проигран. Другие ещё сражаются, но для неё…
Дракон возник из пустоты и сомкнул челюсти, золотое пламя врезалось в плоть. Ужасный крик разносится по всему миру и вторит ему вопль зачарованного меча – золотой огонь рвёт его на части, поглощает каждую частичку древнего оружия. Золотой огонь замедлился, бросив все силы на меч – только это и спасло.
Надолго ли спасенье то?
– Аррр!!! – Рёв столь безумен и могуч, что легко перекрывает яростное шипение собственной быстро растворяемой плоти.
Чёрный меч разрывает дракона надвое, и сгусток пламени отделяется от него, окутывает изуродованное тело, практически растворённое в Силах. Оружие гиганта летит дальше, Дракон же падает наземь и быстро истаивает его огненное тело. Дракон побеждён, ещё один из многих сотен, ещё один из них сегодня пал…
Вспышка сразу трёх огней – это Межмирье совершенно дикое. Оно молодое, очень молодое и почти неотличимо от Хаоса, что царит за Пределом Миров. Здесь, в столь юном Мироздании, Межмировая тьма почти бесконечна. Здесь, лишь самые могучие из магов и Боги способны путешествовать, разрывая ткань миров, проходя сквозь неё.
Всё скоро закончится…, но что это вокруг? Кто тот гигант? Что за пламя преследовало его…, её? Кто я – хотел спросить владелец изуродованного тела, но не смог, его тело слишком пострадало.
И, с ужасом понял тот, кому принадлежало это тело – пострадала душа, золотое пламя коснулось души. Дракон поглощал не только материю. Он пожирал и души, поглощал Силу, поглощал всё, что есть в этом мире, абсолютно всё, включая само пространство…
Чёрный огонь окутал с головы до ног – то не сложно было сделать, ног ведь уже нет, а от головы осталось не так уж и много. Он всё равно пытается спасти. Огонь пытается сохранить жизнь. Наверное, они с ним друзья, не враги уж точно…, бесполезно – у огня почти не осталось сил. Это последнее что он может сделать. Увы. Чёрный огонь смещал их в прошлое, но золотой огонь преследовал их и там. А потом они ушли слишком далеко в прошлое всех миров. Золотое пламя потеряло их. Кажется, спасение вот оно, в руках. Но, увы, чёрное пламя практически сожгло себя, энергии больше нет. Осталось совсем чуть-чуть. И теперь пламя пытается пробиться в один из множества миров Мироздания. Но Мироздание здесь, такое юное, такое разряженное – здесь слишком мало миров. Оставшейся энергии чёрного огня не хватит, что бы добраться до ближайшего из миров. А Межмирова тьма,
Чернота осталась, но всё же что-то изменилось. Изорванное тело ощутило сильное давление, и боль вернулась с новой силой. Из лишённого плоти рта, вырвался хрип, хлынула кровь – последняя какая могла хлынуть. Сердце ударило в последний раз. Изуродованный труп, замер неподвижно.
Маслянистая чёрная тень выросла из ничего и склонилась над кровоточащими останками. Из тени выросла маслянистая рука и размытые пальцы коснулись оголённого бока, коснулись рёбер и капелек крови, что стекали по останкам истерзанной плоти. Рука не исчезла, тень выпрямилась и спустя мгновение, вокруг них раскинулась бесконечная каменистая равнина, испещрённая каменистыми же, не высокими холмами. Останки пришельца теперь лежали на пологом склоне, в них ещё билась душа – она изо всех сил цеплялась за своё мёртвое тело и никак не желала уходить. Капелька чёрного огня, в ней всё дело – она всё ещё в этом теле и уничтожая самое себя, чёрный огонь пытается сохранить эту душу в теле, а этому телу сохранить жизнь. Ещё несколько мгновений и остатки чёрного огня исчезнут, душа покинет останки, и они окончательно умрут.
Тень протягивает руку, в ней возникает сосуд, полный красной жидкости. В оскаленный рот, течёт струйка живительной влаги – Тень узнаёт в останках то, что узнавать обязано, что узнавать заставило его создавшее удивительное, на грани Божественных, заклинание.
Кровь плещется в бутыли той и вампира останки, жадно впитывают её в себя, хотя уже и не могут, золотой огонь повредил тело столь сильно, что питаться оно уже неспособно на клеточном уровне – остатки чёрного огня позволили её телу принять первые капли крови, получить энергию от них и начать восстановление. И вот, чёрное пламя исчезает окончательно, истратив всё, что ему было доступно, но дело сделано – изуродованное тело обретает плоть, вновь бьётся сердце.
Спустя несколько часов, на пологом склоне лежит девушка, без единой раны на теле. Её лицо прекрасно, её тело, словно Богиня она, и её белые волосы волнами рассыпались по камню…
Её остановившийся взгляд замер, она смотрит в небо – она пытается вспомнить.
– Грядёт Исход. – Вдруг говорит она, и Тень возникает вновь. Девушка поворачивает голову. Ярко-зелёные глаза обращаются к Тени. – Исход не оставит ничего. Дракон – таким будет Исход.
Она вновь смотрит в небо. Ничего. Больше в памяти ничего. Она даже не понимает, что такое Исход…, в душе крепнет боль. Она чувствует, что потеряла нечто очень важное, нечто безумно дорогое для неё. Но что? Она не помнит даже своего имени…
– Имя…, я помню. – Вдруг говорит она, едва заметно улыбаясь.
Тень нависает над ней, но она не обращает внимания.
– Анталия, моё имя Анталия…
Она закрывает глаза, улыбка уходит – её лицо расслаблено, она словно бы спит.
Её сон будет вечен, ибо в этом месте не она решает, когда сюда прийти и когда отсюда можно будет уйти. В этом месте, такие вопросы решать, способен лишь один вампир из сотен прочих.
4.
– Да ебать их в рот! – Взвыл Штык. – Опять! Да вы там ваще охуели???
Никто не отозвался. Он грустно вздохнул.
– Пидоры сука. – Это он второй раз вздохнул, но теперь немного сердито.
Потом обратно помолчал. Поднял руку. Поскрёб пальцем полиэтиленовый мешок. Твёрдый. Ещё и пахнет другим человеком. Вот всегда так. Мой не мой, а вонища остаётся. Впрочем, это для него теперь так, он вампир просто с некоторых пор. А так, наверное, только собака и учует.
– Нет, ну это пиздец какой-то. – Штык приподнял голову, не видно не фига. В мешке-то как увидишь? Свет он не пропускает. Пощупал, чего у него висится там снизу. Нормально, ещё висится, правда, меньше стало, ну это понятно – холодно тут ужас просто.