Норвежские, кельтские и тевтонские легенды
Шрифт:
– Ты ошибаешься, женщина, если думаешь, что дух мой сломлен и теперь я покорюсь твоей власти. Короли Гунтер, Гернот и Гизельхер мертвы, и никто, кроме меня и Бога, не знает, где в глубоких водах Рейна спрятано сокровище. И я никогда тебе этого не скажу.
Кримхильда молча спустилась с трона и взяла в руки острый меч Бальмунг, что лежал рядом с доспехами Хагена.
– Ты хорошо позаботился об украденном у меня золоте, – сказала она. – Но ты украл у меня еще одну вещь. И теперь я держу ее в своих руках. Этот меч висел на поясе у моего мужа, когда я видела его в последний раз в тот день, когда ты предательски убил
Она вытащила меч из ножен, взяла его обеими руками и с такой силой обрушила его на пленника, что с одного удара отсекла ему голову, которая покатилась к ногам Гильдебранда.
Крик ужаса эхом прокатился по залу, и все стихло. Кримхильда вложила окровавленный меч обратно в ножны и сказала:
– Не смывайте кровь с клинка. Бальмунг отвезут в Вормс и положат в могилу Зигфрида. Так он узнает, что его любящая жена покарала убийцу. Все это время я жила лишь любовью и мщением. Моя работа сделана.
– Странно, – сказал Гильдебранд, глядя на отрубленную голову, – храбрейший из воинов был убит женщиной. И хоть он не был моим другом, я отомщу за него.
С этими словами он вытащил свой меч из ножен и нанес королеве смертельный удар. Этцель вскрикнул и бросился на колени рядом с женой. Кримхильда побледнела как полотно и едва только смогла выдохнуть:
– Не наказывайте Гильдебранда, – сказала она, и это были ее последние слова.
Глава 8
Похороны Нибелунгов
Как ни велико было несчастье, обрушившееся на страну и на королевский дом, но мертвых нужно было без промедления похоронить. Сердце короля Этцеля было слишком переполнено горем, чтобы он мог думать о делах, поэтому Дитриху и Гильдебранду пришлось самим отдавать все распоряжения.
Все мертвые были похоронены со всеми возможными почестями, за исключением героя из Тронье, о котором забыли. Когда могильные курганы были уже засыпаны, Гильдебранд вспомнил о храбром воине, чье обезглавленное тело осталось лежать в зале для приемов. Он приказал, чтобы ему приготовили отдельную могилу, где его и похоронили вместе со всем оружием, за исключением лишь доброго меча Бальмунга. По воле Кримхильды меч следовало положить в могилу Зигфрида. Многие из гуннов шли вместе с погребальной процессией, но никто не оплакивал воина, чья сильная рука принесла столько горя их родной стране. Следующей весной все курганы были покрыты цветами, а на могиле Хагена рос лишь чертополох да колючки, посреди которых устроила себе нору ядовитая змея. Все, кто видел эту змею вблизи, отмечали, что у нее только один глаз, как у героя из Тронье. Считалось, что дух Хагена вселился в эту змею.
В Бехларене
Дитрих и Гильдебранд послали гонцов в Бехларен и Вормс, чтобы рассказать обо всем, что случилось. Они поручили благородному менестрелю Свеммелингу быть их послом, потому что у него было чуткое сердце, и он сообщил бы им новость, не причиняя лишних страданий.
Маркграфиня с дочерью сидели у открытого окна, глядя на облака, поднимавшиеся на востоке. У Годелинды внезапно стало тяжело на сердце, ею овладели тяжелые предчувствия, и она не смогла не сказать об этом дочери.
Она сказала, что ждет плохих вестей, потому что прошлой ночью во сне ей явилась королева
– Королева, – добавила Годелинда, – сказала, что забирает героев с собой. Она взяла за руку твоего отца и Гизельхера и повела их прочь, а все остальные пошли следом за ними. Я хотела к ним присоединиться, но она сделала мне знак идти назад. А потом они растаяли в сером тумане, и на его месте выросла гора, высокая, как…
Тут она прервалась, потому что услыхала стук копыт – в ворота замка въехал Свеммелинг со своими спутниками. Маркграфиня увидела коня Рюдигера и его доспехи, и ей стало ясно значение сна. Но даже в горе она старалась держаться, чтобы не испугать дочь, которая сидела бледная как смерть.
Менестрель прошел к дамам. Маркграфиня поднялась ему навстречу и сказала, что обо всем догадалась, и он может не раздумывать, как ему лучше сообщить свою новость. Через несколько минут они уже были готовы выслушать рассказ о том, как встретил свою смерть благородный Рюдигер. Свеммелинг взял в руки арфу и запел о героях, верных долгу и встретивших свою смерть в бою, с оружием в руках. Теперь они живут во дворцах Одина и Фрейи. Их духи летают над морями и землями и говорят с живыми дыханием ветров и шелестом листвы, нашептывая им слова утешения.
Потом он во всех подробностях рассказал им, что случилось в Этцельберге. На следующий день Свеммелингу надо было снова трогаться в путь. Через несколько недель после его отъезда маркграфиня умерла от горя, и Дитлинда осталась совсем одна. Когда Дитрих вернул себе земли Амелунгов, он взял сироту из Бехларена в свиту своей жены, благородной Герраты. Там она покорила сердце отважного воина и вышла за него замуж.
Свеммелинг же торопился поскорее добраться до Вормса.
Вормс
А в Вормсе тем временем жизнь текла спокойно и тихо. Королева Ута проводила долгие часы, сидя за прялкой. Она все время напевала странные песенки, но почти ни с кем не разговаривала. Королева Брунгильда сидела рядом с ней и вышивала сцену убийства Бальдера, скопированную со старых картин. Удивительно, но бог света получался у нее точной копией Зигфрида.
– Взгляни, матушка Ута, – сказала она. – Как я ни стараюсь, на картине выходит Зигфрид, такой, как в тот день, когда отправился на свою последнюю охоту. Это грустная история напоминает мне легенду, что я слышала в детстве в Исландии. В ней речь шла об убийстве, совершенном, чтобы завладеть волшебным мечом. Когда Хаген вернется, я потребую, чтобы он отдал мне меч Зигфрида – Бальмунг, и возвращу его мертвому герою. Боюсь, что, если этого не сделать, Бургундию ожидают такие же беды, как те, что постигли в прошлом Исландию.
– Ни Хаген, ни остальные не вернутся больше в этот дом, на котором грех кровопролития, до сих пор не искупленный, – сказала матушка Ута и, не договорив, принялась напевать одну своих жутких, странных песенок, которые никто не мог слушать без содрогания.
И тут как раз приехал Свеммелинг. Он рассказал королевам о путешествии бургундов в земли гуннов, о теплом приеме, что им там оказали, о последовавшей ссоре, сражении и трагическом исходе. Рассказ менестреля не прерывался ни плачем, ни стенаниями, ни расспросами. Когда Свеммелинг закончил, госпожа Ута сказала: