Носитель Z-32
Шрифт:
— Видишь? — Ваха указал на пленных. Трофимов принял оптику, скользнул вооруженным взглядом по придомовой территории.
— Вижу. Не местные. Одеты не так, да и не приковывают дорогих гостей к позорным столбам.
Ваха вновь забрал оптику и пригляделся к лицам несчастных. Трое, двое мужчин и одна женщина. Все в возрасте примерно от двадцати пяти до тридцати. У одного мужика седые виски, разбита губа, второй, тот, что моложе, обреченно смотрит в сторону. На девчонке разорвана одежда, но так, для острастки и похоже без всякого сексуального подтекста.
Внезапно музыка стихла, из дома вышел еще один, рослый, плечистый. В отличие от остальных, одетых больше по-походному, он был облачен в черное рубище. Огромный капюшон закрывал ему лицо. Пройдя широким
Обстановка менялась стремительно. Теперь разжигали костер под большим котлом. Сектанты не стали особо заморачиваться. Откуда-то принесли небольшую канистру, и плеснули на дрова, пламя вспыхнуло и загудело от первой же спички. В котле что-то начало бурлить, пениться. Люди снова окружили своих пленников, встав в круг. Главарь что-то произнес, в руке у него свернул длинный нож, больше похожий на мачете. Подойдя к человеку с разбитой губой, он наклонился над ним и что-то произнес. Пленник с отвращением тряхнул головой. Смех можно было различить даже отсюда. Человек в капюшоне последовательно обошел всех пленников и у всех о чем-то поинтересовался. Ответ был един, полное отрицание. Даже с чердака можно было заметить, насколько он был разочарован. Снова заиграла музыка в доме, главарь поднял руки вверх, и луч лунного света хищно блеснул на зажатом в кулаке клинке оружия. Дальше пошел какой-то загадочный бред. Люди начали ходить в хороводе, иногда меняясь местами, останавливаясь на месте и делая поворачивая вокруг собственной оси. Через одного сектанты вставали на колени и кланялись сначала главарю, а затем кому-то или чему-то в доме. Музыка нарастала, теперь она звучала отчетливо, больно врезаясь в сознание, заставляя морщиться и одновременно притягивая, и зачаровывая. Ваха даже поймал себя на том, что в какой-то момент стал выбивать ладонью по подоконнику ритм, в такт доносившимся из дома аккордам.
— Твою ж ты мать. — Трофимов ахнул, указав на нового персонажа. На нем тоже был балахон и капюшон скрывающий лицо, но статью это чудовище не вышло. Наверное, вдвое меньше своего коллеги, уже в плечах, и судя по очертаниям скорей всего женщина. Вновь прибывшая держала в руках обычный эмалированный таз с зеленым дном. Подойдя к девушке, она схватила свободной рукой ее за волосы, и подставила таз под подбородок. Мачете в руках первого сектанта молниеносно расчертило воздух, резануло, крики пленников потонули в одобрительном гуле сторонников этого изуверского ритуала.
— Надо что-то делать.
— Что? У них стволов дохрена, да и, обрати внимание на пулеметную точку на крыше.
Ваха перевел взгляд и заметил уставившийся в небо ствол оружия. Мелькнула тень стрелка, на секунду, но было ясно, что при малейшем шевелении, он точно не будет жалеть свинца.
— Может из подствольника?
Хоровод нарастил свой темп, в толпе что-то невнятно кричали, истерические нотки пения забились в исступлении. Девица с тазом
— Ладно, попробуем. — Трофимов зарядил подстволник, выцелил как мог из окна, потянул за спусковой крючок. Пух. Граната ушла за конек, рвануло. Хоровод даже не прервался, однако с двух сторон вспыхнуло пламя, забили пули по кустам.
Вахитов кубарем скатился на первый этаж, метнулся к забору, сорвал чеку с гранаты, метнул, целясь в дом, затем вторую, и не дожидаясь ответной реакции, ласточкой нырнул в кусты. Хоровое пение прервалось, послышались крики, на этот раз злобные, раздосадованные. Из ворот появился первый сектант, которого свалил Трофимов. Кто-то выглянул из-за забора, и тут же поплатился за это. Ваха резанул очередью, и в голове молодчика появилась пара нештатных отверстий. Снова сработал подствольник, на этот раз с веранды. Капитан спешно покинул позицию, перебравшись поближе к черному входу. Из окон адского дома начали поливать свинцом, кто во что горазд, но все больше в «молоко».
Улучив момент, Ваха метнулся к забору, в той его части, где тень от соседнего дома, не позволяла, как следует, рассмотреть местность. За забор к дому вновь ушла граната. Рвануло, крики, стоны. Везло неимоверно. Однако в какой-то момент все опять пошло наперекосяк. Внутри забушевало пламя, сначала неуверенно, потом рев его стал могучим и резким, усилилось пение, резанул по ушам визг боли, потом другой, градом посыпались проклятья. Снова кто-то выстрелил в темноту, но совершенно неуверенно. И на этом все.
Добравшись до нового наблюдательно пункта, Ваха вытер пот со лба, глянул во двор, и обомлел. Дом догорал, догорали хозяйственные постройки, дымились на земле сектанты. Это не была шальная искра. Один из несчастных застыл на коленях, все еще сжимая мертвой рукой ту самую канистру с бензином. С десяток людей в различных нелепых, неестественных позах, расположились на земле. Кто-то скорчился эмбироном, другие наоборот были выгнуты дугой или застыли в судорогах смертельных страданий. Неизвестная секта сделала свое дело. Все три пленника у столбов были мертвы, а после, по одному только известному им ритуалу, они прибегли к самосожжению.
Дождались утра и только тогда рискнули войти. Всего сектантов насчитали двадцать человек. Несколько обгорелых трупов нашли в самом здании. Там они жили, питались, совокуплялись. Там они шли к своей цели и видимо достигли ее, а затем покончили с собой. Массовые самоубийства в религии не новость. Травились, кидались в огонь, резали вены, дышали ядовитым газом, в общем развлекались как могли. На втором этаже в углу нашлась стопка оккультной литературы, вперемешку с научными статьями и журналами по живой природе. Часть их обуглилась, так что толком и разобрать что-то не получилось. В подвале нашелся алтарь. Каменный дом сработан был на славу, выгорев нутром он устоял, не обрушив перекрытия и не завалив проходы. У самого алтаря располагалось несколько канистр, литров по двадцать каждая. Их было три, и наполнены они были маслянистой темной субстанцией, не то кровь, не то кровь с бензином или маслом. Тут же рядком выстроилось множество черепов. Человеческие, вываренные, лишенные последнего клочка плоти, с закрепленной проволокой нижней челюстью, они стояли как банки с соленьями, по периметру помещения, на полках, от пола до потолка.
Обыск ничего не дал. Ни понятия о культе, ни документов, ни карт. Оружие, найденное внутри, было не пригодно для использования, из этого некрополя вообще сложно было что-то унести. Единственное, что не пострадало, так это генератор, но он был настолько тяжелым, что о том, чтобы забрать его с собой, да даже просто куда-то передвинуть и спрятать до поры, не могло идти и речи.
— Это еще ладно. — Нехотя поделился Трофимов. — Под Омском нашли целый поселок, организованный, с охранением и техникой. Каннибалы. Отлавливали путников и делали из них гуляш с котлетами. Целые поисковые экспедиции по городам и весям устраивали, били из луков и арбалетов, притаскивали на веревках в свое логово и там свежевали. Эти еще гуманно поступают по сравнению с ними.