Ностальгия

Карамов Сергей Константинович

Вместо Антона отозвался Вася, печально говоря:

– Как точно подмечено, Андрей! Как похоже на нашу историю! Мы постоянно смотрим лишь назад, постоянно вспоминаем старых политических деятелей без всякой на то нужды, мы ностальгируем, мы пытаемся вставать на одни и те же грабли!

Антон задумался, предпочитая не смотреть на друзей.

К друзьям вразвалку подошли двое санитаров, которые приказали идти в палату.

Друзья медленно поднялись, вышли из столовой.

– Знаешь, Антон, – решил сказать

Андрей, – вот ты веришь мне и сам понимаешь, что мы очутились в прошлом… Но сегодня у нас по-прежнему почему-то десятое апреля, а не двенадцатое.

– Не верю! – воскликнул Антон.

Вася улыбнулся, заметив:

– Слушай, Антон, а ты, как Станиславский, постоянно восклицавший на репетициях:

«Не верю!»

– Да! Не верю! – упрямился Антон.

– Хорошо, тогда внимательно, очень внимательно меня выслушай! – продолжал Андрей. – Скоро ты, Антоша, ударишь психа Наполеона, потом мы на прогулке встретим одну даму.

– И чего дальше будет? – скептически глядя на друга, спросил Антон.

– Что будет? У нее умер муж, она нам все подробно расскажет.

– Неужели?

– Хорошо, скоро все это произойдет… Запомни мои слова!

– Уже их заполнил, – кивнул Антон.

Войдя в палату, друзья остановились в нерешительности у двери. Спать им не хотелось, смотреть на больных тоже не доставляло никакого удовольствия, как и беседовать сними. Выйти из палаты дозволялось только для прогулки один раз в день, приемов пищи, туалета.

Антон засиял, громко говоря:

– Придумал! Скажу, что хочу в туалет!

– Ладно. Сходить, а дальше опять здесь находиться? – вяло спросил Вася, медленно идя к своей кровати.

«И вправду, – подумал Вася, – события прошлых дней что-то повторяются… И драки Антона, и плачущая дама, и наши разговоры… Нелепость на нелепости, фантасмагория какая-то!»

– А потом еще что-нибудь придумаю! – уверенно ответил Антон. – Зуб даю!

Наполеон услышал слова Антона, выкрикнув:

– А ты, псих, своими зубами не швыряйся! А то не хватит тебе зубов!

– Неужто не хватит? – удивился Антон, раздраженно смотря на Наполеона. – Ты бы помолчал, с тобой никто не разговаривать не хочет, псих!

Андрей решил напомнить Антону, что не следует ему связываться с психом, сейчас последует драка, в точности, как и вчера, но Антон не прислушался к совету Андрея.

Андрей подошел к Васиной кровати и тихо сказал Васе:

– Ты видишь, что все повторяется? Сейчас Антон ударит этого психа Наполеона, психи станут орать, прибегут снова санитары.

– Вижу, – отозвался Вася и посоветовал Андрею, чтобы тот лег на свою кровать.

Андрей кивнул и пошел быстро к своей кровати. Антон тоже успел лечь на свою кровать. Вбежавшие в палату угрюмые санитары увидели лежащего на полу стонущего Наполеона и нескольких сумасшедших с подушками в

руках. Только Андрей, Вася и Антон лежали на кроватях, делая вид, что спят.

– Что произошло тут? – раздраженно спросил всех лысый санитар, а санитар с покрасневшим отечным лицом добавил:

– А ну быстро, психи, признавайтесь: чего тут случилось?

Наполеон поднялся, потирая ушибленное место.

– Тебя кто ударил, псих? – спросил лысый санитар Наполеона, однако Наполеон ему не ответил.

Лысый санитар взял за руку Наполеона, поднимая его, и грозно спросил, озираясь по сторонам:

– Ну, психи! Что тут случилось?

После минутного молчания и санитар услышал тихий насмешливый фальцет одного больного:

– Ха! Он сам упал! Псих!

Все больные засмеялись, даже Наполеон неожиданно для санитаров засмеялся.

Санитары приказали сумасшедшим лечь на свои кровати, подождали минуты две, пока все улягутся. Наполеон лег, натянув подушку на лицо, и не двигался.

Санитар с покрасневшим отечным лицом подошел к кровати Андрея, спросил его:

– А ты ничего не видел?

Андрей приоткрыл глаза, удивленно говоря:

– Что такое? Что вы хотите?

– Ладно, шут! – усмехнулся санитар. – Делаешь вид, что ты спал, да?

– Разумеется, я спал, – кивнул Андрей, – а нельзя спать?

– Можно… Но ты ничего не видел?

– А что надо было мне видеть? Скажите, а почему сегодня опять десятое апреля?

– Уф, как эти психи мне надоели… – пробурчал санитар с покрасневшим отечным лицом, махнул рукой и отошел от Андрея.

А лысый санитар погрозил всем указательным пальцем, строго говоря:

– Вы, психи, лежите тут тихо! Надоели как! Еще услышим шум, всем сделают уколы и на всех наденут смирительные рубашки!

Иван Грозный выкрикнул:

– А я ни в чем не виноват! Я – царь!

– Ладно, горе-царь, помолчи! Еще раз повторяю для всех: еще услышим мы шум в палате, всем не поздоровится!

Санитары вышли из палаты.

Минут пять Андрей пролежал молча, натянув одеяло, потом поднялся и подошел К Васиной кровати.

– Вася, спишь? – спросил Андрей, присаживаясь на край кровати.

– Нет, а что? – ответил Вася.

– Поговорим?

Вместо ответа Андрей услышал тяжелый вздох.

– Чего ты вздыхаешь? – спросил Андрей.

– Сколько можно говорить? Без толку всё…

– Неужто?

– Нелепо всё… Нелепо… – тихо отозвался Вася, садясь на кровать.

– Бежать надо отсюда, – сказал Андрей.

Вася отрицательно повертел головой, снова вздыхая:

– А толку? Даже если сбежишь, что делать будешь? А сбежать отсюда нельзя.

– Можно попробовать!

– Андрей, понимаю, ты более уверенный, чем я, но все-таки твоя уверенность здесь напрасна. Ни к чему она… Ничего не выйдет…