Ностальгия
Шрифт:
– А на всякий случай… – ответил лысый санитар, после чего толкнул Андрея к больничной двери, грозя ему:
– Сейчас тебя допрашивать будут! И профессор, и КГБ!
Андрея привели к двери кабинета профессора Сечниковского, но в кабинет зашел один лысый санитар. А другой санитар остался стоять в коридоре вместе с Андреем. Через минуту лысый санитар, весь потный и покрасневший, выбежал из кабинета профессора, не обращая внимания на другого санитара и Андрея. В кабинет профессора вбежали
Андрей спросил санитара:
– По какому поводу такая паника?
– Помолчал бы, псих! – огрызнулся санитар.
Дверь кабинета приоткрылась, ассистент Михаил вышел из кабинета и жестом пригласил Андрея войти.
Профессор, насупившись, сидел, нервно стуча пальцами по столу, а рядом расположилась его свита из ассистентов.
Андрей стоял перед Сечниковским, вздыхая.
– И чего мы вздыхаем? – с интересом спросил профессор Андрея.
– Даже сесть мне не предложите? – спросил Андрей.
– Присаживайтесь, товарищ, – любезно сказал профессор.
Андрей сел и сразу недовольно воскликнул:
– Кажется, я просил вас не называть меня товарищем! Никакой я вам не товарищ!
У нас это обращение устарело, принято обращение: «господин».
– Владимир Николаевич, вы забыли об этом пациенте? – спросил ассистент Михаил, обращаясь к профессору.
– Ничего я никогда не забываю, Михаил! – быстро ответил Владимир Николаевич, после чего он стал говорить с Михаилом и другими ассистентами то по латыни, то по-русски.
Андрей терпеливо ждал, когда закончится врачебный диспут. Наконец, через пять минут Владимир Николаевич обернулся в сторону Андрея и спросил:
– Итак?
– Что значит ваше итак? – не понял Андрей.
– Итак, господин-товарищ, что же произошло во дворе сегодня?
– А ничего не произошло, – коротко ответил Андрей.
– Владимир Николаевич, это, как понимаю, шизофрения? – осведомился Михаил.
– Возможно… – медленно протянул Владимир Николаевич, после чего бросил косой взгляд в сторону Андрея, спрашивая его:
– Послушайте, как чудненько получается, говорили с кем-то во дворе, а он исчезает, так?
– Ну…
– Санитары доложили мне, что ваш таинственный собеседник исчез, так? Словно в землю он провалился. Верно?
Андрей пожал плечами:
– Ну, куда он исчез, мне неведомо… Спросите у своих санитаров.
– Черт, а я вас спрашиваю, извольте отвечать! – повысил голос Владимир Николаевич. – Кто говорил с вами? Откуда он взялся?
– С того света.
Лица профессора и его ассистентов вытянулись от удивления, минуту все молчали.
– Батенька, – наконец, после молчания отозвался Владимир Николаевич, сохраняя строгое выражение лица, – попрошу говорить со мной,
– Психушка, – добавил Андрей.
– Гм, не психушка, а психиатрическая больница, – поправил Владимир Николаевич, смотря пристально на Андрея.
Андрей заерзал на стуле, не выдерживая:
– Послушайте, да сколько ж можно? Ну, встретился с кем-то, говорил, чего пристали? Спросите своих санитаров, они подтвердят!
– Уже! Уже допросил! – заявил Владимир Николаевич. – И еще отдельно будут их допрашивать! И письменное объяснение у них возьмут! А теперь с вами, батенька, беседуем.
– А со мной зачем? Я знаю не больше вашего!
– Неужели? Чудненько!
– Именно так! – рассказывал Андрей. – Ну, подошел к нам кто-то, внезапно появился… Словно из-под земли… Назвался он Николя, так звали моего предка…
– Ах, вашего предка? – с недоверием в голосе спросил Владимир Николаевич, многозначительно глядя на ассистентов.
– Да! Говорили с ним, вспоминали прошлое время, говорили о современном времени и…
– Вот чудненько! – воскликнул Владимир Николаевич, перебивая Андрея. – И как ваш предок оценил наше современное время?
– Веселья оно у него не вызвало…
– Ну, чудненько у вас складывается рассказ, господин или как вас там! – рассердился Владимир Николаевич. – Ладно, Михаил, – Владимир Николаевич глянул на миг на своего молчащего и стоящего рядом ассистента, – понятно, что здесь присутствует шизофрения, дежа вю, но наши санитары? Как они-то стали под стать этим больным?
Михаил к удивлению профессора ухмыльнулся и высказал свое мнение:
– Может, они спирта напились?
– Думаешь?
– А как иначе понимать их слова? – спросил, ухмыляясь, Михаил.
Владимир Николаевич внезапно поднялся, подошел к окну, задумавшись. Минуту он простоял возле окна, повернувшись ко всем спиной.
– Возможно, ты прав, Михаил, – медленно проговорил Владимир Николаевич, садясь на стул и пристально глядя на Андрея. – Другого объяснения не придумать…
Андрей нервно сказал, хотя не надеялся на понимание профессора и его ассистентов:
– Послушайте, люди! К чему постоянно врать?
– Врать?
– Да! Врать, что-то придумывать! Ведь я рассказал вам чистую правду!
Владимир Николаевич скептически поглядел на Андрея и ответил ему:
– Знаете, господин-товарищ, иной раз даже правда, если она кажется кому-то таковой, должна не упоминаться…
– Неужели?
– Правда иногда бывает очень опасной! Вы считаете, что рассказали нам правду, а мы будем заявлять свою чистую правду!
– Но так не бывает! – поспешно возразил Андрей.