Новатор
Шрифт:
Противник, силами до двух батальонов отошел оттуда в направлении сосредоточения основных частей…
Район блокирован нашими частями, уничтожено до двух рот противника, у нас потери до роты.
Рокоссовский вновь кивает и наконец спрашивает представителя властей, Венсенто Рохо:
— Товарищ Роха, как обстоят дела у Ваших подразделений?—
И приходит время отчета командующего республиканскими войсками:
Товарищи,
В ходе боев мятежники потеряли до тысячи бойцов, наши потери оцениваются в пять сотен человек.
Наступление пока остановлено, войска перегруппировываются и наблюдают за противником.
Рокоссовский благодарит испанского командующего и обращается ко мне:
— Даниил, верховное руководство операцией возложено на Вас. Наши дальнейшие действия? — Задает вопрос мне наш командующий и меня это совершенно не удивляет. — Да так и есть, я, по согласованию с правительством выполняю роль Ставки, определяя цели.—
Я встаю, киваю и озвучиваю свои предложения:
Товарищи, пол дела сделана, Гранада уже наша. Но хотел бы напомнить Вам, по тут сторону, то же люди и то же испанцы. Не стоит их загонять в угол. Те кто зверствует, будет уничтожен и мы этим займемся, а вот с остальными надо понемногу договариваться и потому предложения следующие:
Озвучьте противнику, что у него есть только один путь, на Кордову.
Подразделения, уходящие на Малагу, уничтожить, вытеснить противника на дорогу ведущую в Кордову и блокировать ее со стороны Гранады.
Аналогично блокировать дороги с Велеса и Гранады на Малагу. Отходу войск противника на Кордову не мешаем, во всех иных случаях, немедленно уничтожать войска мятежников в жестком варианте, ударами штурмовиков.
Я думаю они быстро поймут, куда им можно идти.
Постарайтесь выйти на связь с командованием сил мятежников в Гранаде и донести до них эти реалии.
И я закончил, смотрю на них и думаю:
— Да так не воюют тут, но кто — то начнет и на этот раз это будем мы.—
Все кивают, все поняли и расходятся по своим подразделениям, а мы с Володей остаемся и дальше в штабе.
— Теперь мы тут, теперь здесь наше место. — Думаю я, поглядывая по сторонам.
19.08.1937
Понедельник
Гранада
07:00
— Ну вот, все и получилось. Все снова получилось, так как и задумывали. —
В итоге мятежники оказались далеко не дураками, начали постепенно отходить, поняв, что вариантов то и нет. Поддержка с неба отсутствует, противопоставить нашим танкам им собственно и нечего. И резервов можно не ждать, дороги блокированы.
И выхода получается всего два, или бесславно умереть, пусть и героически, но абсолютно бестолково или уйти, пока есть возможность. Нет, они пытались пару раз повернуть на Малагу и из Малаги им навстречу пыталась выйти помощь, только быстро передумали и первые и вторые, попав по пушечно-пулеметный удар наших штурмовиков.
Жестоко? Приходится лечить и вообще, а несколько тысяч расстрелянных в Малаге, это не жестоко? За это кому-то еще придется ответить и знаю кому. Операция уже разрабатывается, это будет мой финальный подарок мятежникам, чтобы понимали, вона должна вестись по правилам и нечего всяких туземцев сюда приплетать.
Я уже поставил задачу Рокоссовскому и Ватутину, довести до Смушкевича просьбу, нанести массированный бомбовый удар по подразделениям марокканцев, добавив из пушек и пулеметов, чтобы крови было много.
Они сделали это, местонахождение марокканцев наша разведка совместно с Комминтерном, Интербригадами и Республиканскими спецами вычислила за сутки. Они спокойно отдыхали в районе Кордовы, ждали приказа на выдвижение, а мы повторили удар по Мальорке, только теперь в наземном варианте.
В пять утра на лагерь марокканцев зашли двенадцать штурмовиков, под прикрытием шестерки МИГ-ов, в первом заходе на бреющем, было сброшено девяносто шесть пятидесяти килограммовых бомб, а потом штурмовики ушли на вираж и устроили карусель, расстреливая из пушек и пулеметов, мечущихся по лагерю нелюдей. Пять минут, больше тысячи трупов и неведом сколько раненых.
А напоследок, наши ребята сбросили листовки со всего несколькими словами:
… . За Малагу и марокканцев в плен больше брать не будут, расстрел на месте, приказ доведен до всех частей Республики.
Посмотрим, поймут ли на той стороне мой посыл?
И я выныриваю из этих воспоминаний, осознавая, что пора.
— Пора идти на совещание. — Думаю я и почти бегом мчусь в штаб.
19.08.1937
Понедельник
Гранада
08:00
— Ну вот и все, мы уходим. — Думаю я всего через час и тут же вспоминаю отрывки из недавнего и очень короткого совещания: