Новая Инквизиция

Злобин Михаил

— Излучение пятьсот зиветов в час, — чуть повысил голос ассистент, чтобы перекричать шум работающего оборудования. — Воскрешенный стабилен.

Ученые напряженно замерли, не сводя глаз с десятка индикаторов и дисплеев, но длительное время мертвец никак не реагировал на мощнейшую радиацию, способную убить живого человека за считанные секунды.

— Сэр, наблюдаю визуальные изменения! — воскликнул лаборант, подпрыгивая на месте.

— Так-так, что там Мэтью? — тут же подскочил к мониторам мужчина.

—

Похоже, что наше «бревно» поплыло, мистер Грейси! — с радостными нотками отозвался помощник.

И научный руководитель, видя на экране, как исказились черты лица привязанного зомби и как под его телом начала образовываться лужица мутной слизи, склонен был со своим младшим коллегой согласиться. Однако же, скорость, с которой радиация разрушала мертвую плоть, заставляя ее постепенно растекаться, будто подогреваемый воск, оказалась до обидного медленной. Никакого практического применения такому методу, похоже, отыскать не удастся…

— По моим прикидкам, мистер Грейси, — прервал затягивающееся молчание ассистент, — при текущем уровне излучения понадобится никак не меньше шести-восьми часов, чтобы уничтожить телесную оболочку Воскрешенного. Пусть мы и нашли подтверждение вашей гипотезе — гамма-излучение действительно приводит к разрушению клеточных мембран, стенок и других структур. Но вряд ли этот метод можно будет применить где-либо еще, помимо лабораторных условий. Вы не хуже моего знаете, что в эпицентре взорванного реактора Чернобыльской АЭС излучение было почти в два раза слабее. Поэтому целесообразность продолжения этих исследований под большим вопросом…

— Спасибо за твои ценные замечания, Мэтью, — едко прокомментировал речь подчиненного собеседник. — Удивительно даже, что не тебя поставили руководить проектом «Санта Муэрта!»

— Простите, мистер Грейси, — стушевался лаборант. — Я не хотел… э-э-э… не имел намерений вас… э-э-э…

— Полно тебе, — великодушно махнул ладонью шеф, — я не сержусь. Однако постарайся в дальнейшем воздержаться от озвучивания своих оценочных суждений.

— Конечно, сэр, как скажете, сэр! — поспешно закивал головой парень.

Перспектива работать с немертвыми и инфестатами нисколько ассистента не смущала. Скорее наоборот, завораживала и притягивала. Это было для него чем-то сродни прикосновения к неизведанным тайнам бытия, до которых еще не дотягивался ни один пытливый человеческий ум. А уж щедрое денежное вознаграждение, которое платилось задействованным специалистам в проекте «Санта Муэрта», являлось дополнительным превосходнейшим стимулом. И лишаться всего этого только из-за глупого межличностного конфликта со своим руководителем очень не хотелось.

— Итак, Мэтью, что мы имеем… — профессор с видом бывалого лектора принялся расхаживать по аппаратной, заложив руки за спину. — Порождения некроэфира действительно оказались невероятно

устойчивы к гамма-излучению, признаю! Им нипочем практически все поражающие эффекты радиации, однако не думаю, что наши коллеги из армейского министерства обрадуются, получив такие результаты. Постройка этого уникального испытательного стенда обошлась американским налогоплательщикам в кругленькую сумму, и нас просто не поймут, если мы так быстро сдадимся.

— К чему вы клоните, сэр? — недоуменно воззрился на начальника Мэтью.

— К тому, что мы будем продолжать! — открыто усмехнулся под прозрачной пластиковой маской собеседник. — Для начала проведите дезактивацию, зафиксируйте для отчета все изменения опорно-двигательных функций «бревна» и утилизируйте его.

— А потом? — с подозрением осведомился младший сотрудник.

— А потом проводите к ложементу сеньора Эрнандес, — совершенно спокойно закончил ученый.

— Кхм… мистер Грейси, вы уверены?

— А чего нам опасаться, Мэтью? — притворно удивился начальник. — Сеньор Эрнандес, будем откровенны, весьма слабый инфестат. Как в плане способностей к управлению некроэфиром, так и в моральном. Никакой особой ценности он не представляет, поэтому, если даже он не переживет этого опыта, мы ничего не потеряем. Мне просто очень любопытно, как поведет себя его организм под бомбардировкой гамма-излучением. Что сдастся раньше, неумолимая радиация или хваленая регенерация инфестата? У нас уже были такие субъекты, способные даже отращивать себе утраченные конечности при достаточном уровне подпитки энергией смерти, но они, к несчастью, не дожили до создания этого чудо-агрегата…

— О, да! — увлеченно вскинулся ассистент. — Я помню этих ребят! Просто феноменально! Действительно жаль, что их психика при усилении дара претерпела неизменимые обращения, и они впали в тяжелое помешательство, практически полностью утратив способность даже к простейшей коммуникации.

— Кстати, о психике, Мэтью, — патетично воздел палец к потолку мистер Грейси. — Я не думаю, что это поведение наших подопытных было вызвано именно сумасшествием. Ставлю свою машину — открытый моим предшественником феномен «Гласа бытия» гораздо сложнее и глубже, нежели обычные галлюцинации.

— Что же это, по-вашему?

— Вот мы и попробуем узнать у сеньора Эрнандес. Если нам удастся развить в нем способности инфестата до требуемого уровня, то нужно только вовремя поймать момент, когда он начнет слышать «Глас», но еще будет в состоянии отвечать на наши вопросы.

— Хм… звучит и в самом деле крайне интересно, сэр! — Мэтью не сдержался и облизал пересохшие губы. — Когда приступим?

— Да прямо сейчас, мой друг! — на лицо профессора наползла полубезумная ухмылка, какую рисуют в мультфильмах у сумасшедших гениев от науки.