Новая сказка о Хвосте феи

Zamil

Да, теперь я понимаю. Только сейчас я обратил внимание на то, что большая часть гильдии -- молодежь. А откуда в гильдии может оказаться такое количество детей? Ответ оказался до смешного прост. Сироты, дети, потерявшие родителей, оставшиеся одни. Такие, как я. Хотя нет, совсем не такие. Ведь они смогли преодолеть эту даже не ненависть ко всем, а равнодушие и безразличие. А вся та теплота, все то счастье, которое горело в них, которая заставляла меня страшно завидовать -- не от любящих родителей, а от гильдии, ставшей для них настоящей семьей.

Эрза права, мне действительно в ней не место. Возможно, когда-нибудь я и смог бы стать такими, как они, но не теперь. Не тогда, когда я все это понял.

Я как-то по-новому посмотрел на Скарлетт.

Эта девчонка, одетая в броню, по лицу которой текли слезы, перестала быть... нерушимой. Обычная девчонка, слишком много для своих лет пережившая, но не сломавшаяся. Закованная в броню одиночества, но не сдавшаяся. Хе, вот чему надо было завидовать. Что же, мне остается только принять свое поражение, извиниться и пойти к Макарову просить исключить меня из гильдии.

Ха, вы действительно думаете, что я это сделаю?! Не рассчитывайте. Я же говорил, что одна история не может изменить человека, и она меня не изменила. Я никогда не сдавался и не отступал, и сейчас не собираюсь!

– Я понял, что ты имеешь в виду. Так что давай обменяемся обещаниями.

– Что? Обещаниями? О чем ты говоришь?- она явно не понимала, к чему я клоню.

– Считай это чем-то вроде пари. Ты ведь выполняешь свои обещания? Так вот, я обещаю тебе, что сделаю все возможное, чтобы принять гильдию, и чтобы гильдия смогла принять меня.

Да, именно в такой формулировке. Я не согласен меняться, но вот пойти на некоторые уступки я могу. А давать обещание, что я подружусь со всеми в гильдии, я не буду, по уже озвученным причинам. И видна Эрза поняла, что я говорю серьезно, и то, что я вкладываю в слова.

– Хорошо. А что за обещание я должна дать? Мы ведь должны ими обменяться, я правильно поняла?

Я уже было хотел сказать, чтобы она пообещала, что отстанет от меня, потому что за пятнадцать минут разговора она уже умудрилась несколько изменить мое мировоззрение. А я не хочу меняться! Я уже открыл рот, чтобы озвучить ее обещание, но что-то меня остановило. Остановило что-то, что возникло в груде взамен того холода, который был вызван плачущей Эрзой. А затем я, сам не знаю что меня заставило сказать именно это, произнес:

– Ты пообещаешь, что больше не будешь плакать. Слезы тебе совсем не к лицу.

Услышав мои слова, она смутилась и покраснела.

Мне же оставалось лишь пожать плечами, развернуться и уйти. Я думаю, что все, что нужно было сказать, уже сказано, так что я решил отправиться в гильдию к Лимосу. Я все-таки пообещал постараться, и лучше всего начать со старого мага.

После этого дна как мое отношение к гильдии, так и отношения гильдейцев ко мне претерпели некоторые изменения. Я, если можно так сказать, стал членом семьи, особой активности я, правда, не проявлял, оставаясь так сказать сторонним наблюдателем. Наверное, Эрза рассчитывала на что-то другое, в целом она по этому поводу и высказалась несколько месяцев спустя. Более менее теплые отношения я сохранял с Лимосом, и как не странно с Эрзой. Вот только не надо считать, что с ней я начал тепло и помногу общаться. Скорее уж она отлавливала меня, когда оставался один, и начинала либо читать нотации, либо рассказывать и жаловаться на то, что натворили остальные члены гильдии. Так что я, оставаясь по большей части в тени, знал обо всем, что происходило в Хвосте феи. С остальными они оставались довольно прохладными, хотя я перестал всех игнорировать. Наверное, в характере у меня отсутствовала эта искра безбашенности, которая была свойственна практически всем членам гильдии.

Но как бы, то, ни было, но время идет, все меняется. И за полтора года я успел пропитаться ядовитыми эманациями Хвоста феи, так что я стал воспринимать гильдию так же, как и остальные -- как свой дом и семью. За каждого из гильдии я был готов убить, а за Эрзу... За Эрзу я был готов умереть. Ну, морально готов. Многое изменилось, да я и сам изменился, правда уже так, как сам того хотел. В гильдии за мной закрепилась репутация несколько угрюмого, но своего в доску парня, который любит сидеть за

книжками по магии. Не то чтобы я люблю за ними сидеть, меня, скорее всего, заставляет моя гордость. Если в начале, я еще мог отмахнуться от Грея, то сейчас, когда мы уже изучили магию на приемлемом уровне, я внезапно оказался в аутсайдерах. А когда к нам присоединился Нацу, то скатился вообще ниже плинтуса, потому что если раньше я еще мог как-то сопротивляться Эльфману, то сейчас уже не мог. И виноват в этом этот розововолосый. Он окончательно промыл ему мозги, так что он больше стал напоминать хулигана, чем ботаника, каким был раньше. Так что я оказался под самым плинтусом, что несколько волновало Эрзу. Стоит сказать, что красновласая могла одной рукой нокаутировать их обоих разом. Волнение ее вылилось в то, что она решила меня потренировать. Лучше бы я не соглашался. После ее "небольшой разминочки" я неделю отлеживался с сильнейшим отношением, как же, выкладывался по полной, мне не хотелось перед ней ударить в грязь лицом. И с каких это пор меня стало волновать мнение окружающих? Но, как и следовало ожидать, из этого ничего не вылилось. Я превосходно знал теорию, имел отличный контроль, но мне банально не хватало сил. Что ставило в тупик Лимоса. Под "ставило в тупик" я имею в виду то, что он шел к ближайшей стене и начинал стучаться об нее головой. И что-то говорил, что эта какая-то ошибка, что этого не может быть. Потом ему пришла в голову начать брать меня на опасные миссии, на одну из которых мы сейчас и идем.

***

Лимос, Маг воздуха.

Кто бы мог подумать, что я снова начну ходить на задания? А все мой глупый ученик. Не понимаю, у него же все предпосылки, чтобы стать одним из сильнейших магов мира, но вот силы-то ему и не хватает. Всю теорию знает назубок, даже ту часть, проверить которую на практике не может. Так что приходится таскать его на задания. Если учесть, что инициировался он в экстремальных обстоятельствах, то возможно, что для дальнейшего развития ему тоже нужна встряска.

Руин мы достигли довольно быстро, все-таки мы оба маги воздуха, а одна из главных ее граней -- ускорение. Выглядели оно довольно обычно, для развалин конечно, все-таки по стране их разбросано несколько сотен. В задании говорилось, что в них засели обычные бандиты, магов среди них быть не должно, так что никаких проблем не предвидится.

{Час спустя}

Ну, все прошло, как и ожидалось. Дюжина бандитов никакой угрозы не представляла, и если сначала выглядели довольно самоуверенно, то минутная демонстрация разницы в силе свела их уверенность на нет. Большую часть времени мы с Виндом отлавливали их по руинам, которые они, в отличие от нас, знали как свои пять пальцев. Правда, это им не особо помогло. И вот тогда, когда мы уже связали всех бандитов, по моим чувствам ударил чужой магический фон.

Магический фон -- непроизвольно выпускаемое любым магом поле энергии, которое в обычное время практически незаметно. Но вот если его сознательно усиливать, то это становится довольно действенным оружием. Правда, только в том случае, если маг действительно силен. Высшие маги, то есть маги, обладающие настолько могучей магией, что их столкновение грозит очень серьезными разрушениями, при встрече "меряются" фоном. Фон ясно показывает разницу в силе, так зачастую сражение как таковое этим и ограничивается. Да и кто будет сражаться, если уже перед боем ясно, что твой противник в несколько раз сильнее тебя, пусть и простой грубой силой?

И сейчас я явственно ощущал чужую магическую силу. Силу невообразимой мощи. Никогда ни с чем подобным не сталкивался, я даже в свои лучшие годы не мог похвастаться и половиной показанной мне мощи, что уж говорить о сегодняшнем дне? Я понял, что мы проиграем, что наверняка грозит нам смертью. Каким бы умелым магом я не был, противостоять подобной силе я не в состоянии. Так что нужно бежать. Хватаю упавшего на колени из-за воздействия фона Винда и понимаю, что уже опоздал с побегом. Источник возмущений уже стоял в единственном выходе из помещения.