Новая жизнь 5
Шрифт:
— Никто никого не заставляет — пожимает плечами Акихиро: — Кента-кун может и отказаться от товарищеского матча… если струсил, конечно. Ты же не трусишь, Кента-кун?
— Трушу — говорю я, глядя на Наояму: — конечно трушу. Я ж живой человек, а Наояма — легенда. Что тут поделать, каждому его здоровье и благополучие близко к сердцу… — говоря это я скидываю с плеч пиджак и заворачиваю рукава, кручу шеей, разминаясь. Мое поведение и мои слова диаметрально расходятся между собой и Акихиро на какое-то время затыкается, переваривая. Я делаю шаг вперед и протягиваю руку Наояме, который стоит, прислонившись к стенке и скрестив руки на груди. Он одет в спортивный костюм, на ногах — белые кроссовки с толстой подошвой, рядом, на асфальте — стоит спортивная синяя сумка.
Все-таки общие
— Меня зовут Кента. Очень приятно — говорю я, пожимая руку и чувствуя, как стальные пальцы стискивают мне ладонь.
— Наояма. Взаимно — кивает мне мой враг и тут же начинает мне нравится. Мог бы руку и не протягивать. Мог бы и не представляться. Вообще много чего мог бы, но все же вежлив и корректен.
— Какие правила нашего товарищеского матча? — уточняю я у него. Он подталкивает ногой сумку и тут же кто-то из прихвостней Акихиро — расстегивает ее, присев рядом. В сумке — перчатки. Боксерские восьмиунцовые перчатки. Ан, нет, есть и на двенадцать унций, стандартные. Ну, он мухач, ему понятно с восьмиунцовыми легче работать.
— Обычные правила — говорит он: — все по стандартам.
— Хорошо — говорю я и наклоняюсь над сумкой, совершенно не опасаясь подлого удара или еще чего. Такие как он — так не делают. Выбираю перчатки, тут есть и бинты и капа — все как положено. Разве что дело происходит не в спортзале, а на улице за школой. Свежий воздух, утро… прекрасный день чтобы звездюлей получить. Для себя формулирую задачу — немного поработать на публику, выхватить от чемпиона и попросить пощады. Сдаться на милость победителю так сказать. Почему? Да потому что у такого решения просто куча побочных плюсов. Что такое победа на школьном дворе? Да ничего. Разве что — чемпиона уделал, но к моему нынешнему статусу, после подставного боя с Сомчаем это очков не добавит. А вот в результате проигрыша и фан-клуб подуспокоится, зачем им проигравший, популярность штука такая, облажался на публике и все… прощай поклонники. Клуб ненавистников тоже обороты сбавит, как же, получил по заслугам, задача считай выполнена. Конечно, они там на старых дрожжах еще покипятятся месяц-другой, но не думаю, что дольше. И этот, который Акихиро — он же из Академии, верно? Враждовать со мной после этого тоже не будет, все-таки для здоровья вредно, а свою точку он поставил, типа отомстил, может даже подружимся… хотя вряд ли. Но по крайней мере не стал ловить за углом с толпой своих парней и то хлеб. Поединок предложил. Что дальше? На отношения с моими девчонками это не повлияет, Шизука мне доверяет, Натсуми умная, Томоко и Наоми переживать будут, но я ж целый и относительно невредимый буду — если повезет. Бьянке я написал уже, что все это часть ПЛАНА, именно так, заглавными буквами, пусть гадает и не лезет со своей самодеятельностью, а то энергии у нее много. И еще бонус — получу сегодня прилюдно, можно дома денька два полежать, на сотрясение мозга списать… побездельничать.
— Ты чего там? Уснул? — спрашивает меня Наояма, который уже успел скинуть мастерку и остался в черной футболке с принтом черепа и готической надписью по кругу. Что написано — не вижу.
— Да не. Все в порядке. Я готов. — говорю я, проверяя как сидят перчатки на руках. Все отлично. Осталось только капу, неудобно ее перчаткой брать и Хироши услужливо заталкивает ее мне в рот.
— Он левша на самом деле — шепчет Хироши мне в ухо: — и опасайся удара сверху.
—
— Готов? — спрашивает Наояма: — говорят, что ты хороший боец и за себя постоять можешь… но что-то сегодня как будто не в форме, а?
— Да готов, готов… — говорю я и едва успеваю убрать голову в сторону — мелькнувшая в воздухе перчатка пронеслась у виска. Быстрый! Удар, еще, еще удар… — отскакиваю в сторону и назад, breakingground, прием из далекого прошлого, уйти назад и в сторону. Тут же прописываю встречный хук, и обычный парень попался бы на противоход, он же шел вперед, он же просто летел вперед… но Наояма лишь подставляет под удар перчатку, легко отбрасывает мою руку в сторону и … снова джеб! Подставляю перчатку, не прошел у меня хук, сожалений нет, мозг работает на пределе своих возможностей, анализируя и подкидывая варианты. Атакую сам, джеб, джеб, кросс, прикармливаю, работая на половинной скорости и тут — замечаю его улыбку. Останавливаюсь. Он останавливается тоже.
— Хорошо — говорит Наояма: — неплохо. Есть и скорость, и техника. Ноги немного запаздывают, но на твоем уровне более чем достойно. А я не верил, что в старшей школе такие таланты могут быть.
— Спасибо — говорю я, немного выбитый из колеи. Мне не нравится эта его улыбка. Знающая. Понимающая. Он понимает, что я делаю? Прикармливать соперника — это уже даже и не тактика, это стратегия, работать в одном стиле — например, все время выбрасывая кросс после джеба, всегда — левой, правой, левой, правой. И когда противник уже привыкает и уже готовится после левой принять правую — тут-то и выбрасывается коронный свинг Джона Сулливана, абсолютного чемпиона по боксу, страшно сказать, аж в 1882 году. Так же делал и Питер Джексон, он то классически намерено промахивался левой и, едва противник поднимал перчатку, ожидая правой руки — тут же влуплял левый свинг еще раз, но на этот раз — концентрированный, жесткий.
— Понимаю, хочешь придержать козыри в рукаве — кивает Наояма: — твое право… — удар! Этот джеб я не вижу, он слишком быстрый для глаза, быстрый, быстрый — перчатка обжигает кожу лица на возвратном движении, я едва успел убрать голову в сторону, это было не осознанное движение, а обычное — «туда — сюда» боксера, привычка, интуиция, называйте, как хотите. Какой он быстрый! Чувствую себя черепахой в пруду, вокруг которой кружит серебристая молния пираньи. Или какого цвета там эти прожорливые твари? Еще удар! И …
Я открываю глаза и обнаруживаю, что сижу на заднице. Подо мной жесткий и неуютный асфальт. Как? Оверхенд! Вот же… а я и забыл про эту комбинацию, но как красиво! Подшаг после джеба и апперкот в голову, естественно я закрылся от удара снизу и тут сверху прилетает оверхенд, перчатки, все дело в них. Голыми руками такой удар не сделаешь, разобьешь костяшки об лоб, об голову, но в перчатках хороший оверхенд в состоянии встряхнуть голову. Нет, именно оверхендом сложно вырубить, перчатка по большой траектории вламывается в голову сверху, голова и так наклонена… но он встряхивает и вызывает долю секунды ступора, в которую хороший боксер добавляет еще. Апперкот. Вуаля — сижу на земле. Вернее, на асфальте. Хорошо, хоть не валяюсь, а мог бы. Хорошо, что помню оверхенд, обычно забывают как именно тебя вырубили, последние пять секунд как корова языком слизала. Наояма что-то говорит и протягивает мне перчатку.
— Что? — не понимаю я.
— Все в порядке с тобой — переспрашивает он, помогая мне встать на ноги: — уж извини, пришлось тебя на жопу посадить…
— Да все нормально… — встаю, выдыхаю. Хироши — протягивает мне новую капу. Прошлую из меня выбили, наверное. Или сам выплюнул на автомате.
— Ну… было интересно. — говорит Наояма, снимая перчатки: — ты неплох, парень. Тренируйся и можешь через три-четыре годика в профессионалы выходить. Ноги подтяни. В наше время многие забыли, что такое хороший левер-панч, так что это неудивительно. Вы, молодежь -слишком уж упираете на свою физическую устойчивость, головы у вас бетонные, а так нельзя. Бетонные они у вас первые два года, а потом — привет Паркинсон и все дела. Учись голову убирать и будешь жить долго.