Новая жизнь 8
Шрифт:
Да, тут если резонансное преступление совершил, то Фемида может к тебе довольно-таки неприятной частью тела повернуться и даже повязку с глаз снять… присмотреться, так сказать. Тут у нас vox populi vox Dei, японская Фемида к общественному мнению чрезвычайно чутка, тут такого нет, что народ линчевать хочет и у дверей суда с факелами и вилами стоит, а судья за взяточку или по большому блату — плюет в лицо общественному мнению и выпускает преступника. Нет, тут все по-другому устроено и даже если повяжут меня и в тюрьму посадят, это все еще не смертный приговор (хотя и такой тут есть, я узнавал). Затянуть дело, прямо вот лет на десять — вполне реально, а за это время накал страстей спадет, о Резне в Сейтеки забудут… кто-то другой кому-нибудь особо красиво кишки выпустит, а про меня забудут. А там, глядишь, книжку напишу, в камере сидючи… хотя тюрьмы тут не сахар. Вот совсем не
Вот только попал сюда, и уже проблемы, думаю я, выходя из кабинета госпожи следователя. Ладно, черт с ним с этим насильником сестры Мико Танн, вроде чисто все сделал, плюс педагогическая часть в духе «смотри как надо, Шизука-тян», но куда я к Куме полез? С первого взгляда идея была хорошая, вошел и вышел, несколько выстрелов из пистолета, тут же исчез, растворился в тумане, и не было тут никого, ага. Но… интуиция же! Просто вот кричала на ухо — не ходи! Обожди! Как всегда — не послушался интуиции, доверился голосу рацио и логики, плюс немного паники — сейчас прямо надо, никто не ждет, самый подходящий момент… и, еще конечно, Темный, которому жрать хотелось.
Нет, кабы не резня во внутреннем дворике, не их распри между группировками внутри семьи — так все бы тихо и прошло. Несколько трупов… а то может и повезло бы мне только Кумой и его замом отделаться… пока Сора там спектакль у ворот разыгрывала. Но, конечно, сработал закон Мерфи и все пошло наперекосяк. Как всегда, мать его. А потом — пришла беда, отворяй ворота, Бьянка с ее схематозами, удавить бы ее, да рука не поднимается… вот был бы мужик на ее месте — точно удавил бы. И в залив с бетонными башмаками, тем более от Логова там недалеко… эх…
Неприятное сосущее чувство в груди. Вроде бы давно я свои страхи проработал, но… каждый раз все приходится делать заново. Как говорил мой тренер — герой от труса отличается не отсутствием страха, а тем, как он с ним справляется. И герой и трус — каждый испытывается страх. Просто один — умеет преодолеть его. А второй — нет. Потому я закрываю глаза и выдыхаю воздух полностью, сжимая диафрагму. Прикусываю кончик языка и давлю остатки воздуха из легких. Физиологическое упражнение, помогает убрать симптомы страха. А теперь — успокоится. Завтра — нет. Есть только здесь и сейчас. Интересно то, что смерти во время боя я не боюсь… но вот перспектива попасться и сесть в тюрьму меня пугает. Почему? Да, конечно, лучше ужасный конец, чем ужас без конца, это ясно. Но не в этом дело. Вернее — не только в этом. Меня почему-то пугает то, что я на самом деле — идиот. Что меня можно вот так легко расколоть, провести, надуть, раскрыть… что я вот тут пыжился, пыжился, построения свои мысленные как карточные домики выстраивал… а что толку? Достаточно появился просто умному человеку, и он… как там Страшный Ужасный Волк в сказке про Трех Поросят Прорабов — просто подул и все мои карты в стороны разлетелись. Потому что я привык идентифицировать себя как спокойного, повидавшего виды и мудрого человека. А по факту — мелкий хулиган. И это стыдно.
Так, успокоиться. Никого еще не поймали, а внутренний мандраж ничего не изменит. Поймают — так поймают, посадят — так посадят, в тюрьме тоже люди сидят, вон, якузда пять лет «командировки» в места не столь отдалённые за здрасьте сидят и ничего. Даже если поймают — в суде поборемся, затянем, обжалуем, интерпретируем… а вот паника никогда ни к чему хорошему не приводила. Будем тонуть в установленном порядке, согласно процедуре, царапаясь за каждый дюйм. Тем более, что пока госпожа следователь меня «на понт» брала, нету у нее ничего. Тест ДНК не покажет ничего, ну не может же Кума быть моим биологическим отцом?! Я свою маму знаю, она на Куму и в юности бы не посмотрела, а уж тем более потом… хотя вроде бурная у нее юность была, но она ж меня в браке зачала, замужем за отцом, все чики-пики. Единственно… надо бы спросить у Бьянки, что именно она имела в виду, когда говорила что «у меня и тест ДНК есть»… в смысле — у нее образец ДНК Кумы есть? Или?
—… не слышишь? — раздается голос и я наконец вижу спрашивающего меня человека в костюме. Да, тут мундиров не носят, людей не пугают, но от этого не лучше. Отнюдь. Главное Полицейское Управление тут — что-то вроде ФБР в США или там Следственного Комитета в России — надведомственный монстр с большими полномочиями, выходящими за границы префектур и муниципалитетов. И форму в ГПУ не носят, все тут в костюмах, как госпожа следователь, простые офисные костюмы… разве что у некоторых кобура под ним топорщится.
— Извините — говорю я: — прослушал. Что…
— Я говорю Тамаки-сенсей
— Конечно — послушно киваю я. Как будто у меня есть выбор, ага, «Зайди к Тамаки-сенсею». Мы находимся в центральном департаменте полиции города, в его закрытой части, начиная от третьего этажа, чтобы просто находится здесь — надо личность установить, да два поста охраны с металлодетекторами пройти. В обратную сторону — такая же ерунда. И передвигаться по коридорам здесь я могу только с сопровождающим… во избежание травм на производстве, надо полагать. Сюда меня доставили под охраной и только этот факт помешал отцу Соры-тян вдумчиво поговорить со мной насчет его дочери. Думаю, если бы не это, то на выходе из кабинета я бы увидел его, терпеливо ждущего меня на стульчике в коридоре. А вот отцу Натсуми не надо прикладывать таких усилий — он просто ждет меня у себя в кабинете, и тот факт, что кабинет этот находится в закрытой части департамента, а также то, что мой сопровождающий называет его Тамаки-сенпай — о многом говорит. Например, о том, что шансов избежать этой встречи у меня нет. Так что я вздыхаю и иду вслед за моим сопровождающим, который ведет меня к лифту, мы ждем, пока двери откроются, входим внутрь и он нажимает на кнопку. Кабина лифта трогается вверх. Чем выше офис или кабинет — тем выше и социальный статус, тут так все устроено. А мой сопровождающий нажал на самый верхний…
Вот, кстати и разгадка того, откуда у нас Натсуми-тян такая информированная. Держу пари у нее домашний компьютер в спальне у отца наверняка тоже доступ ко всем базам данных в стране имеет… и даже наверное запрос оттуда послать можно, минуя официальные инстанции. По идее — должна быть бумага с печатями и почтовая либо курьерская доставка, но ведь я знаю как все происходит на самом деле… сперва обычное сообщение через электронную почту, без протокола. А уже если сведения подтверждаются — можно и официальный запрос направить. Кабинка лифта вздрагивает и останавливается. Динь-дон — звучит колокольчик оповещения о прибытии на нужный этаж. Открываются двери.
— Прошу — говорит мой сопровождающий и делает жест рукой — мол, проходи уже. Я выхожу. Он — за мной. Странно, обычно он впереди держался, чтобы показывать путь, а тут…
— Сюда, пожалуйста. — снова показывает рукой он. Здесь в длинном коридоре — всего три двери. Мне указано на правую. Я прохожу к ней. На двери табличка с надписью «ПРИЕМНАЯ», чуть ниже, иероглифы поменьше извещают о том, что это приемная Тамаки Горо, руководителя отдела по связям с общественностью филиала главного полицейского управления в Сейтеки. Проникаюсь важностью момента… впрочем вру. К этому моменту я уже слишком устал от общения с госпожой следователем и утренними событиями, чтобы проникаться. Просто толкаю дверь и вхожу. Большой и светлый кабинет… нет именно приемная, тут стоят несколько кресел для ожидания, большой стол, уставленный растениями в горшках с широкими зелеными листьями. За листьями — виднеется девушка в белой блузке, которая яростно набирает что-то на клавиатуре. Она мельком оглядывает меня и отрывается от своего занятия. Отодвигается от стола (кресло на колесиках, с высокой спинкой, кожаное, дорогое) и встает. Кланяется. С ее шеи свисает вниз бейджик с фамилией, фотографией и должностью.
— Тамаки-сенсей ждет вас — говорит она: — проходите, пожалуйста, Такахаси-кун.
— Спасибо — отвечаю я, она тем временем — делает два быстрых, легких шага и открывает дверь передо мной. Вздыхаю. Аве Цезарь, идущие на смерть приветствуют тебя. Сейчас у меня будет нелегкий разговор с отцом моей одноклассницы, которую я голой видел. Конечно, никакого разврата с Натсуми-тян у меня не было, но не сказать, что благодаря моим усилиям по сохранению ее девственности. Я бы как раз наоборот — приложил усилия в обратном направлении, хорошо, что Натсуми у нас такая высокоморальная… то есть плохо, конечно, но в данном конкретном случае — хорошо. С другой стороны ее отец ни черта мне не поверит, особенно если учесть, что в момент его прибытия у нас в цеху на кресле голая Бьянка сидела, а этой неуемной Юрико именно в этот момент вздумалось «потрогать» ее за грудь. С другой стороны, хорошо, что ночью ее папа не ворвался, в момент «наказания» Бьянки… там и Шизука участие принимала и даже Киоко… правда на правах «стой тут и ничего не трогай», но все же… надо все-таки ворота починить и ров вокруг вырыть и крокодилов пустить. А что? Вот в тот раз покупала же себе Бьянка крокодила, слышал я такое.