Новая жизнь. Хозяин замков
Шрифт:
– А что потом? Так то сражение не выиграешь?
– А потом будет военная хитрость. Думаю, в этот раз шестнадцатью убитыми не обойдемся, погибнет раза в два больше. Не меньше тридцати воинов с нашей стороны.
Вижу по лицам крестьянских командиров, что они готовы прямо сейчас уйти от своих бестолковых начальников, чтобы сохранить своих людей.
И я предлагаю им поступить именно так, понимая, что железо требуется ковать, пока оно горячо. Ибо после еще одного такого приступа мне не с кем останется потом контролировать эти земли.
Тем более что моя НЕЗАМЕТНОСТЬ дает мне гораздо больше, чем все знания о военном деле нашим дворянам. Есть еще и бластеры, которые придется пустить в ход, когда мы зайдем Стражам сзади со стороны Скалы. Чтобы отбить это святое для них место, они кинут своих самых сильных воинов сплошной толпой на нас. Тогда то ни один импульс не пропадет напрасно, мы отобьем первую, самую сильную атаку всего вдвоем с Норлем. Без лишних свидетелей завалим подступы к Скале горами трупов. Постараемся и магов выбить в первую очередь.
Поэтому я откровенно призываю крестьянских командиров поберечь своих людей, понимая отчетливо при этом, что встаю тем самым на тропу вражды со всеми оставшимися дворянами. Но эта вражда не заставит их сейчас немедленно вцепиться нам в горло и противостоять друг другу, просто они станут саботировать мои планы. Тогда мне удастся сберечь своих будущих людей. Которых я все равно собираюсь взять под свою руку, может кроме личной охраны маршала Комменволя и остальных ортов.
Вечером три крестьянских командира приводят свои хорошо потрепанные отряды в наше поселение, разругавшись при этом насмерть с дворянами, даже обнажив оружие на прощание при отказе выполнять приказы бывших авторитетных вожаков.
Слишком большая разница в потерях при штурме одинаковых поселений, мои шестнадцать погибших против их двухсот пятидесяти убитых и выбывших из строя – это не может не привести крестьян на мою сторону, если они просто хотят жить.
Конечно, в атакованном нами поселении Стражей оказалось поменьше, но про это никто не знает точно, кроме нас с Мастером Норлем.
Теперь у меня не четыреста тридцать воинов, а все семьсот с небольшим. У маршала в наличии всего столько же, сколько у меня оказалось в начале компании, около четырехсот восьмидесяти воинов. И те тоже очень колеблются, чью сторону выбрать.
По рассказам пришедших, еще три отряда собираются посмотреть, как пойдет штурм второго по очереди поселения, больше в лобовые атаки ходить они тупо не намерены, несмотря на приказ.
Ну что же, теперь мне придется провести свою компанию по штурму следующего поселения образцово и общее руководство крестьянской армией у нас с Норлем в кармане.
Осталось только победить, используя нечеловеческую тактику свирепых кочевников, в которой я и сам только теоретически немного подкован, а на практике не использовал ни разу.
Глава 5
Поэтому
Еще раз прохожусь по основам нашей орденской идеологии, о том, что трудовые люди – крестьяне, ремесленники и те же купцы вполне могут жить своим умом.
– Для хорошей жизни нам не нужны орты и прочие благородные дворяне. В нашем ордене все силы тратят на образование детей и воспитание настоящих трудовых людей. Для того, чтобы Мастера ордена точно знали, как воевать за народное счастье и как организовать жизнь в мирное время!
Надеюсь, что меня слышат все семьсот человек, которые оказались в поселении и отдыхают сейчас, но, матюгальника очень не хватает, поэтому стою и выступаю перед тремя новыми сотнями:
– Вот самый простой пример, для тех, кто только пришел к замку и проходил мимо городка Жомбурга. Орден Мастеров отменил сбор за торговлю на рынке города и снизил уплачиваемый налог ровно в два раза, до одной восьмой от проданного. Раньше жадные орты забирали четвертую часть от проданного, как в таких условиях развивать торговлю?
– И теперь рынок даже перед зимой не помещается на старом месте, приходится ратуше города спешно колотить новые прилавки и навесы для торговли. Теперь рынок понемногу расползается по всему городку, занимая улицы и уже за городом стоят крестьяне, продают свой урожай горожанам и приехавшим с разоренных земель купцам. И это стоило только убрать ежедневный сбор и понизить налог в два раза! А сколько еще можно сделать для улучшения жизни трудового народа?
Я перевожу дыханием и продолжаю:
– Еще приехали торговать крестьяне и рыбаки из села и деревни соседнего замка, которых раньше не допускали на рынок этого Жомбурга. Трудовые люди за свой урожай и улов получают на руки живые деньги, покупают в мастерских города продукцию других местных тружеников, оборот которых уже увеличился в два раза! Горожане каждый день покупают про запас продукты все дешевле и дешевле, цены дошли до таких низких уровней, что в Жомбург уже приезжают закупаться жители соседних земель. Купцы валом валят даже из города Клепера, где теперь с едой плохо из-за большого количества королевских солдат.
– Понятно, что везде, где прошла война, с едой плохо, а там, где ее еще не было – все обстоит гораздо лучше! – продолжаю я.
– Поэтому еда пока дешевая, потом уже станет дорожать. Мы же будем рассчитывать на припасы самих Стражей, они очень много заготовили, нам теперь на пару лет жизни хватит. А если воевать так, как господа дворяне привыкли, – я показываю в сторону соседнего поселения. – Так и на всю жизнь останется, если еще кто-то выживет после таких сражений.
Народ шумно поддерживает мои слова, тут никто не станет спорить, что воевать с умом гораздо лучше, чем гибнуть по-глупому. Тем более, когда появился какой-то реальный просвет в будущем.