Новая Зона. Контур боли

Прошкин Евгений

Через некоторое время появились первые признаки того, что в Москве не все благополучно. Поскольку я ковырялся в сталкерской теме очень глубоко, я сразу понял, какая беда надвигается. Многие это поняли, просто большинство предпочли промолчать. Как и ты, кстати. Взял и уехал… Вот это, надо признаться, был удивительный финт. Не ожидал от тебя такого. Впрочем, да: я старый холостяк, некоторых вещей мне не уразуметь. А контур пригодился, как выяснилось. Вначале я не знал, что делать… Ехать за тобой в Новосибирск? Как тебя уговаривать? Оказалось, контур улучшает не только передачу, но и прием. Без него я бы тебя не достал. А с ним… да, это я заставил тебя вернуться в Москву. Мягко, плавно. Это ведь была как

будто твоя собственная мысль, правда? Значит, я все-таки на что-то способен. И снова повторю: я не испытываю чувства вины перед тобой. Это нужно не для меня. Для всех.

Мое новое устройство было уже практически собрано. В Москве творилось черт-те что, поэтому я мог спокойно заниматься отладкой, не опасаясь привлечь к себе внимание или спровоцировать панику. Тут и без меня бардака хватало. Люди бежали, бросали все… Тяжело было на это смотреть. Тем быстрее мне хотелось закончить дело и остановить Последний Конвент. Ведь по сравнению с ядерной войной самый лютый ужас Зоны покажется детским утренником. Надеюсь, ты со мной согласен.

Но, кроме тебя, вернее, кроме твоих способностей, нужно было кое-что еще. «Венец» — связующее звено между тобой и моим прибором. Нет, я неправильно выразился… Без «венца» тоже все работает. Даже у меня получается — и без «венца», и без контура. Но для выполнения глобальной задачи он необходим. Что-то вроде промежуточного усилителя. Хотя и это тоже не совсем верное определение. То, что сделал Пси-Мастер в своей лаборатории, я так и не сумел повторить и даже приблизиться к его творению не смог. У меня грубая, очень грубая установка.

Как я заполучил «венец», ты и сам знаешь. Начало истории Миша тебе уже поведал. Финал — здесь и сейчас. Он думал, что везет артефакт тебе, а привез мне. И это был самый простой этап операции. Мне пришлось лишь немножко его смутить и подтолкнуть в верном направлении. Пожар в архиве СБУ устроил не я. Есть люди, готовые ради денег на самые безрассудные поступки.

Ну а дальше… в общем-то нет нужды и рассказывать. Вы со Столяровым встретились, и к вам примкнул Доберман. Это моя ошибка, одна из многих. Не нужно было его трогать, он и так сильно пострадал в Припяти, очень сильно. Но на тот момент он показался мне наиболее подходящим кандидатом из тех, что обитали поблизости. Мне было проще контролировать его, а не вас двоих. К тому же он хороший стрелок и толковый сталкер. Он должен был вас охранять. Любой ценой. Но где-то я, видимо, пережал, и его травмированная психика не выдержала. Возможно, у него в сознании всплыли какие-то старые установки и произошло наслоение… Ведь когда-то он был почти зомбированным.

Кроме того, за вами присматривал Скутер. Хотя с этим живоглотом еще хуже накладка получилась. Я недооценил его жадность и переоценил свои способности. Однако мне нужно было еще несколько дней, я хотел подержать вас в Зоне, не посвящая в детали преждевременно. Я настраивал установку, и это не всегда проходило успешно. Порой результаты оказывались противоположными. Обезьяны… И люди, вышедшие из-под контроля. Я не отдавал приказа на уничтожение, им просто было поручено не подпускать вас к телецентру раньше времени. Да, ошибок было много. Когда ты потерял сознание в Теплом Стане, люди Скутера привезли тебя ко мне, и я наконец-то отладил взаимодействие твоего контура со своей установкой. В обморок ты тоже упал не сам, ну, разумеется. Зато в итоге стало лучше, ведь правда? Головные боли прошли? Сейчас синхронизация полная. У меня все готово, Олег.

И ты тоже — готов.

Глава двадцать шестая

Когда Кенс закончил рассказ, в комнате на некоторое время воцарилась тишина. Стало слышно, как где-то за стеной работают генераторы.

Первым нарушил молчание Олег.

— Все,

что он тут наговорил, — правда, — сказал Гарин, глядя в пол.

В его голосе звучало недоверие. Но не оттого, что Олег сомневался в словах Григория. Теперь, когда Кенс снял блок, его сознание стало для Гарина открытой книгой. Каждая фраза отставного подполковника тянула за собой воспоминание, которое Олег считывал в режиме реального времени и проверял на правдивость. И все равно принять и усвоить информацию, полученную от Григория, было очень нелегко.

Столяров кивнул, потом спросил, морща лоб:

— Что вообще за хрень этот «конвент»?

— У этого слова несколько значений, — сказал Кенс. — В восемнадцатом веке так назывались сборища масонов.

— А установка, которую ты собрал… Где она? — спросил Михаил, оглядывая приборы в комнате.

— Там же, где и была последние сто лет, — ответил Григорий. — Не ищи ее в этом зале. Она бы здесь не поместилась.

Гарин посмотрел в окно.

— Теплее, — прокомментировал Кенс и снова закашлялся, склонившись к самым коленям.

— Ты ранен? — нахмурился Столяров. — Дай, я посмотрю.

Он шагнул к креслу, но Григорий поднял руку в останавливающем жесте. Его пальцы были темно-коричневыми от крови.

— Это сейчас не важно, — сказал Кенс. — Не трать время, полковник.

— Но это же не может быть… — глядя в окно, начал Олег.

— Да, это она, — подтвердил Григорий. — Шуховская башня. Собрал — неверное слово. Я просто модернизировал то, что было построено до меня. Поменял, так сказать, диапазон вещания. Кстати, я назвал систему в твою честь. — Григорий поймал удивленный взгляд Гарина и пояснил с улыбкой: — Гиперболоид.

— Пси-гиперболоид? — уточнил Олег.

— Ну, разумеется.

— Значит, это пси-усилитель? — спросил Михаил. — Что-то вроде «венца»?

— В нынешнем законченном виде это усилитель «венца», — ответил Кенс.

— То есть как бы… усилитель усилителя?!

— Без «как бы».

— И какую же территорию можно покрыть с этим двойным усилителем? — Гарин взволнованно облизнул губу.

— Смотри сам, — сказал Григорий. — Если я с моими убогими способностями сумел достать тебя в Новосибирске, то сейчас, когда система отлажена… когда здесь присутствуешь ты со своим «венцом»… — Он прикусил кулак, пережидая новый приступ кашля, и не закончил фразы.

— А как… — сказал Олег. — Каким образом можно подключить «венец» к Гиперболоиду?

— Ничего не нужно подключать. Система уже работает. Просто почувствуй это. И желательно поскорее. Пока в генераторах не закончился бензин.

Гарин неуверенно поправил «венец» и застыл, не мигая глядя на башню. Так прошла минута или две. Внезапно голова у Олега дернулась, а глаза округлились от изумления.

— Ого! — ошарашенно сказал Гарин. — Я никогда еще не чувствовал себя настолько… — Он не хотел употреблять это слово, но любые другие сравнения не годились для того, чтобы описать, что он вдруг почувствовал. — Настолько… Богом, — тихо закончил Олег.

— Ты смог! — просиял Кенс.

— Это было легко. — Гарин повернулся к Столярову и весело сказал: — Вот теперь я точно могу передать привет на расстоянии. Хоть в Новосибирск, хоть… куда угодно!

— Не трать время, — напомнил Григорий.

— Да-да, — Гарин посерьезнел. — Значит, «Последний Конвент»?

Кенс лишь кивнул в ответ. Похоже, ему было очень трудно говорить.

— Ну, последний, так последний, — промурлыкал Олег и закрыл глаза.

Это тоже было легко. Все стало простым и понятным, когда естественное пси-поле Гарина, усиленное связкой «Контур» — «венец» — «Гиперболоид», раскинулось вплоть до… Олег не смог бы сказать, как далеко. Он попросту не чувствовал границ собственных возможностей. А может, никаких границ и не было.