Новенькая для коменданта
Шрифт:
– Мою невесту? – он выглядел озадаченным.
– Какая же я идиотка. Сестра говорила так много хорошего о вас, показала своё первое воспоминание. Потом вы спасли меня, когда я чуть не утонула. То, как вы обращается со студентами.
– Алоиз, – он быстро перебил меня. – Мне кажется, вы немного запутались. Вас спас не я, а моя тьма, в академию я принял вас, потому что вы сознались в преступлении. Не идеализируйте меня, вам просто не с чем сравнивать. Я понимаю ваши чувства сейчас. Отец поступил некрасиво, Бовард повёл
– Я же даже не сказала, что я чувствую.
– И не говорите то, о чем завтра будете сожалеть. Это импульсы, госпожа Нобераль. Слишком много потрясений выпало на вашу долю в последние дни, и я впредь тоже буду держать дистанцию чтобы более вас не смущать.
Он только что отшил меня, не дав и рта раскрыть. А я-то хороша. Что на меня нашло? У него есть возлюбленная, и я сейчас мало чем отличаюсь от незрелых влюбленных студенток.
Но сердце не слушалось доводов господина Дайхарда. Оно сбивалось с бега и усталый шаг, а потом вновь неслось как сумасшедшее, стоило заглянуть в черные участливые глаза. В жизни не чувствовала ничего подобного. Больно, горячо, иссушающее, стыдно. Словно без одежды стою перед ним и прикрыться нечем.
Дверь аудитории открылась, и Дайхард облегченно выдохнул:
– Белс! Как хорошо, что ты пришла.
Волосы декана факультета целителей распущены. Больничную мантию она сменила на строгий костюм для верховой езды, сапоги выше колен, на поясе хлыст.
– Твой Генри несёт какую-то чушь про дуэль и секунданта. Попросил зайти сюда и выяснить что-то про оружие для поединка. Он сбрендил?
– Ты на прогулку собралась?
– Как видишь. И так задержалась за-за твоего секретаря, уже почти стемнело.
– Переоденусь и обсудим детали тогда. Это Элоиза вызвала Генри.
Белинда окинула меня заинтересованным взглядом, я же мечтала испариться или сбежать куда-нибудь в карцер к Николасу. Я же только что чуть не призналась в любви её возлюбленному.
– Тогда подожду в конюшне. Кого тебе седлать?
– Ворчуна. Я сейчас догоню тебя. Быстро покажу госпоже Ранвей, где её спальня и вещи.
– Всего хорошего, Элоиза, – попрощалась со мной Флюгз.
– Удачной вам прогулки.
Лучше бы он сразу ушёл с ней. Вновь подниматься с Гидеоном на этой крохотной платформе было просто невыносимо. Он молчал и бросал на меня извиняющиеся взгляды, от которых становилось только хуже.
– Эта дверь ведет на смотровую площадку, а вот эта в вашу личную комнату. Не перепутайте.
Капитан повернул торчащий из замочной скважины ключ.
– Обустраивайтесь. Ваши вещи внутри, на постели свежее бельё и ваше выстиранное платье.
– Спасибо, – хрипло проговорила и не глядя на него и шагнула к комнате.
Он успел поймать меня за руку прежде, чем я позорно сбежала.
–
– Вы благородный человек и не любите слухи и домыслы, – пришла на помощь капитану, и Гидеон вымученно вздохнул.
– Именно.
– Тогда хочу, чтобы и вы знали, что никакого жениха у меня нет.
– Я буду знать.
Он слишком долго держал меня за руку и слишком долго и пристально смотрел в глаза, пока не прошептал:
– Спокойной ночи.
Меня хватило только на короткий кивок.
Лишь только когда платформа поехала обратно вниз я позволила себе задышать вновь. Что это сейчас было?
Глава 16
Гидеон
– Ты так ей и сказал? – Белс поморщилась и хлопнула себя ладонью по лицу. Даже Ворчун встревоженно дёрнулся подо мной и повел ушами. Погладил его по шее, и он быстро успокоился, чего не сказать обо мне.
– А что ещё я должен бы сказать? Я немного староват для тебя. Мы едва знакомы, я не тот, кто тебе нужен. Ты слишком молода и сильно заблуждаешься на мой счёт?
– Правду, Гидеон. Боже, мужчины такие идиоты, не устаю это повторять, – она прицокнула языком, и её Бриз расценил это, как команду ускориться.
Ворчун же опять напрягся, приняв оскорбление на свой счёт. Обидчивая скотина.
– Кому–то хоть раз было легко от правды, Белс?
– Я сейчас не про твою сбежавшую невесту толкую. Пора бы уже отпустить ту историю и выбросить колечко, а не изводить себя изо дня в день. Твоей бывшей, конечно, стоило подсластить тот отказ. Но, с другой стороны, она не оставила тебе шансов. Отвергла и позволила жить дальше. Хоть ты и не воспользовался возможностью. Когда ты последний раз был с женщиной.
— Это я с тобой точно обсуждать не буду.
Подруга закатила глаза:
– Но про Алоиз разговор ты начал сам.
Белинда во всем была права. Я даже не пытался жить дальше, хотя письмо и кольцо были весьма категоричны, сколько ни читал все не мог отыскать между строк хоть отголосок надежды. А у неё, должно быть, уже дети подрастают.
– Что мне делать, Белс?
– Ты все уже сделал. Весьма грубо отверг девочку, даже не дав толком признаться. Гнилое благородство, Гидеон.
– Сейчас она преступница и находится у меня в подчинении. Я нарушу с десяток правил, включая устав Нуриджа, запрещающий подобные отношения. Да и потом, она аристократка, а я… Это мезальянс, как ни крути. Её отец никогда не одобрит нечто подобное.
– Ты сам себя слышишь? Мезальянс? Звучишь, как моя бабуля. Это она такими словечками любила разбрасываться, да только замуж, вышла за священнослужителя, успев родив от него мою мама и дядюшку ещё до брака. И ничего, камнями их не закидали.