Новенькая не для меня
Шрифт:
Снежинка вскрикивает. Глазки распахивает, но делает шаг ко мне. И нас разделяет не так чтобы много сантиметров. И мне хватает этого, чтобы уловить легкий аромат карамели.
– А что это мы такие колючие? – понижаю голос практически до шепота.
Мне нравится, когда она так близко. И тупо уже отрицать, что меня магнитом к ней тянет. Осталось только до конца понять, оно мне надо вообще?
Но кто мне сейчас запретит быть так близко? Мы за территорией школы, никто нас не видит. И сейчас я давлю в себе
Я не знаю, откуда желание, чтобы сейчас она была рядом, иначе от мыслей свихнусь.
– А что это мы такие наглые? – выдыхает мне в лицо и отстраняется.
Стискиваю её курточку, и Снежинка дергается от меня. Но кто ж ей даст срулить?
Притягиваю за талию. Вижу, как в глазах вспыхивает страх, перемешанный с бешенством.
– А я всегда таким был, – она ниже на голову и меньше раза так в полтора, но мне… повтор… нравится, когда она близко.
– А ты не думал, что не всем льстит твое драгоценное внимание? – врубает колючку, отчего в груди сердце разгоняется.
Глаза уже не отражают страха. В них жажда расправы надо мной.
А я только за!
Мне самому сейчас не помешает выброс эмоций.
– А зачем мне все?
Снежинка непонимающе хлопает глазками и хмурит брови. А я еле сдерживаюсь, чтобы не захохотать над её озадаченной мордашкой.
К слову, мордашка эта, очень даже милая. И почему-то мне не дают покоя её глаза. Словно видел где-то. Сталкивался взглядом.
Трясу головой. Сейчас вот вообще не время вспоминать про ту мимолетную встречу с девчонкой из группы поддержки соперников.
Я уже и лица её не вспомню. Оно там в гриме все было, но почему-то вбил себе в голову, что хочу её найти, и как дебил рыскал в соцсетях, пока Снежинка не появилась на горизонте.
– Может, ты меня все же отпустишь? – возвращает меня в реальность возмущенный голосок.
– А если не хочу отпускать? – приближаюсь ещё сильнее и чувствую, как ускоряется её дыхание.
Щеку согревает каждый её выдох. Ещё немного, и я впущу это тепло внутрь.
– Бородин, Зимина, – раздается грозный голос директора, – а что это за дом свиданий вы тут устроили?
Снежинка дергается, и я с неохотой выпускаю её.
Блин, ну такую малину испортил.
– Вообще-то, мы не в школе, – огрызаюсь, – делаем что хотим.
Снежинка как-то болезненно морщится. Директор бросает на неё злющий взгляд.
– Вот именно, какого черта вы делаете за территорией? – складывает руки на широкой груди и сверлит нас взглядом.
Снежинка будто уменьшается в размерах. Ещё немного и растает. Я же, наоборот, расправляю плечи.
– У меня разрешение на выезд домой, вообще-то, – злость скрипит на зубах.
Стискиваю кулаки. Ещё мне не хватало перепалки с директором и очередного залета.
–
И что он к ней так прицепился?
– Да че вы к ней прицепились?
– Потому что…
– Дмитрий Валерьевич, я уже иду. Просто Ярослав меня увидел и притормозил.
– И решил позажимать? – ехидно выгибает бровь дир.
Да какое ему вообще дело?
– Нет, помог просто.
Теперь я уже не понимаю, что происходит. Когда не надо, Снежинка спорит и упирается, а сейчас молча терпит все упреки этого мужика.
– И в чем же? В глаз что-то попало?
– Да че вы к ней прицепились? Можете у меня спросить, я вам сам отвечу.
Снежинка закатывает глазки, а я скалюсь. Ну не собираюсь я прятаться за твоей спиной, какой бы привлекательной она ни была.
– Ты сейчас договоришься до того, что я отменю разрешение на выезд. Зимина, в школу, Бородин, у тебя два часа, чтобы вернуться. Пулей.
Директор цепляет Снежинку под руку и уводит. Сажусь в машину и долблю по рулю.
Выдыхаю. В таком настрое ехать чревато последствиями.
Отъезжаю недалеко от школы, и телефон оживает.
Мама. Торможу и хватаюсь за телефон как за спасательный круг.
– Мам, привет.
– Привет, сынок.
– Ты почему трубку не брала? Я весь день звоню, – руки начинают трястись.
Пытаюсь глубоко вдохнуть, но легкие обжигает от боли.
– Извини, я просто… – она замолкает, словно пытается придумать отмазку, – ездила по делам, а телефон дома лежал. На зарядке.
– У тебя же в машине есть зарядка, – давлю на неё.
Чувствую ложь даже сквозь расстояние.
– Там провод что-то отходит. Надо купить новый.
Вслушиваюсь в до боли знакомый голос. И понимаю: что-то не так.
– Мам, что у тебя с голосом?
– А что у меня с голосом, Ярослав? Вроде все хорошо, – не могу понять, что именно меня напрягает.
Но раньше у мамы не было такой заторможенности в речи.
– Мам, ты опять подсела на успокоительные?
– Что? Нет, конечно, Ярослав, – напряженно смеется, а у меня от этого смеха внутри все скукоживается, – просто слегка устала.
Ага, устала. Мы это уже проходили. До больницы дошло, пришлось откачивать, потому что мама дозу перепутала.
А все папочка виноват. Задавил маму, что она шаг без его ведома боится сделать.
– Мам, тебя папа не трогал?
Снова этот надрывный смех.
– Сынок, все хорошо, не волнуйся. У нас с папой все спокойно.
Ага, знаю я это спокойно.
Прикрываю глаза и откидываю голову. Думаю, как поступить и ехать ли домой. Нужно проверить, как мама и говорит ли мне правду. Но не факт, что я смогу сохранять спокойствие, если я застану дома отца и мы с ним снова закусимся.