Новейшая история России
Шрифт:
XX съезд не завершил борьбы за власть в партийной верхушке. Опасаясь дальнейших разоблачений и реальной утраты своих властных позиций, весной 1957 г. консервативная часть советского руководства организовала кампанию с целью ликвидации должности первого секретаря и отстранения Хрущева от власти (предполагалось сделать Хрущева министром сельского хозяйства). Формальным поводом для «усмирения» Хрущева стало поспешное решение начать реорганизацию в промышленности, создать совнархозы. Противники публичной критики Сталина (Маленков, Каганович, Молотов), боясь дальнейшего углубления разоблачений сталинского режима, решили дать бой Н. С. Хрущеву и отстранить его от руководства партией. На совещании, начавшемся 18 июня 1957 г., большинство Президиума ЦК КПСС (7 из 11 членов) подвергло деятельность Хрущева резкой критике и, обвинив его в нарушении принципа коллективности руководства, сместило с поста первого секретаря ЦК КПСС. Многие из предъявленных обвинений формально были справедливы. Но за ними стояло желание просталинских сил пересмотреть решения XX съезда. Лишь благодаря поддержке маршала Г. К. Жукова и председателя КГБ И. А. Серова был созван Пленум ЦК КПСС. Предав
Озабоченный дальнейшим укреплением своих позиций, в октябре 1957 г. Хрущев инициировал отставку ставшего ему лично опасным Г. К. Жукова, позиция которого объективно противостояла всевластию аппарата. Во время государственного визита маршала в Югославию Президиум ЦК КПСС вывел его из своего состава и освободил от должности министра обороны СССР. Жуков был обвинен в «бонапартизме» и в стремлении поставить Министерство обороны выше ЦК. Новым министром обороны был назначен маршал Р. Я. Малиновский. Последнюю точку в борьбе за единоличную власть Н. С. Хрущев поставил в начале 1958 г., совместив посты председателя правительства и первого секретаря ЦК КПСС. Однако ценой этой победы стала его зависимость от партаппарата, поставившего всю последующую реформаторскую деятельность Хрущева во вполне определенные рамки, ограниченные интересами партийно-государственной бюрократии.
Новый курс в деревне. Начавшиеся после смерти Сталина реформы были вынужденны и неизбежны. Их параметры и основные задачи фактически были определены еще при жизни «отца народов». Реформы не затрагивали основ власти и определялись прежде всего внешним вызовом: необходимостью выдержать экономическое и военное противостояние с Западом. К началу 50-х гг. в наиболее сложном положении оказалось сельское хозяйство страны. Российская деревня находилась практически на грани голода. Город по-прежнему жил за счет деревни, которая оставалась основным источником поступления средств и трудовых ресурсов для промышленности. На колхозников не распространялось государственное пенсионное обеспечение. Кризис колхозно-совхозной деревни, ее деградация являлись прямым результатом господства в стране репрессивно– командной системы, отсутствия адекватного экономического механизма хозяйствования, демократических основ в деятельности колхозов и совхозов. Заготовительные цены на сельхозпродукты были во много раз ниже рыночных. Хорошо работающим хозяйствам устанавливались более высокие задания поставок государству сельхозпродукции. После февральского 1947 г. Пленума ЦК КПСС колхозы фактически были лишены права решать не только сколько, но и что сеять. Деревня резко отставала от города по условиям жизни. Крестьяне не имели паспортов и, по сути, принудительно прикреплялись к земле. Сталин до последних дней не видел причин для изменения аграрной политики. В феврале 1953 г. он в очередной раз предложил повысить налог на колхозы еще на 40 млрд руб. Лишь после смерти Сталина в августе 1953 г. по инициативе Маленкова и Хрущева была предпринята первая попытка вывести сельское хозяйство из тяжелого кризиса. На сессии Верховного Совета СССР было предложено увеличить капитальные вложения в деревню, повысить закупочные цены на мясо, молоко, шерсть и другие сельскохозяйственные продукты. Правительство «списало» все недоимки с личных хозяйств, накопившиеся с военных лет, уменьшило вдвое сельхозналог, снизило нормы обязательных натуральных поставок. В сентябре был намечен комплекс мер по расширению самостоятельности колхозов и совхозов и усилению их экономической заинтересованности в росте производства. Поворот к экономическим методам руководства был направлен на преодоление неэффективности колхозной системы, но не затрагивал ее сути. На практике экономические методы по-прежнему подменялись командно-административными, а меры по материальному стимулированию колхозников проводились параллельно с мероприятиями по свертыванию личного подсобного хозяйства.
Через полгода после сентябрьского (1953 г.) Пленума, ориентировавшего страну на оказание помощи деревни, февральско-мартовский Пленум (1954 г.) определил курс на освоение целинных земель. Этим решением постановления сентябрьского Пленума были фактически заблокированы, так как свободных ресурсов на освоение целины не было. За 1954–1961 гг. в освоение целины было вложено более 20 % всех госвложений в сельское хозяйство. Поворот к целине, в целом назревший и оправданный, означал отказ от интенсивных методов ведения сельского хозяйства и усиление административных мер. Тем не менее даже частичная реализация мер, намеченных сентябрьским Пленумом (авансирование труда колхозников, расширение прав членов артелей, паспортизация сельских районов), обеспечила в 50-е гг. самый высокий за все время после коллективизации рост сельскохозяйственного производства. К 1958 г. валовая продукция аграрного сектора выросла более чем на треть. Сельское хозяйство СССР впервые стало рентабельным.
Освоение целины стало крупнейшим начинанием, реализованным Н. С. Хрущевым в аграрной сфере. В условиях экстенсивного развития советской экономики, слабого развития химической индустрии, бюрократизации аппарата управления лишь освоение целинных земель сулило быструю отдачу и позволяло хотя бы на время снять остроту продовольственной проблемы. Однако
Освоение целинных земель сыграло немаловажную роль в развитии сельского хозяйства Западной и Восточной Сибири, но оно не оправдало надежды на стабильное увеличение урожаев зерновых. Целина, безусловно, помогла на время снять остроту зерновой проблемы, спасла население страны от голода, но задержала перевод отечественного сельского хозяйства на интенсивный путь развития.
Власть оказалась непоследовательной в аграрной политике, начатой в сентябре 1953 г. Безграничная вера советских руководителей в возможности колхозного строя, предубежденность против любой личной собственности не позволили эффективно реформировать сельское хозяйство. Вместо дальнейшего расширения материальной заинтересованности в результатах труда колхозникам в приказном порядке навязывали посевы кукурузы и другие нововведения. Село превратилось в полигон для разного рода скороспелых решений и преобразований. Хрущев изобретал один чудодейственный рецепт за другим. То он громил травопольную систему земледелия академика В. Р. Вильямса: требовал изгнать из севооборотов травы и расширять посевы пшеницы, объясняя колхозникам, как хороши пироги и пышки из пшеничной муки: «Что такое коммунизм? Это блины с маслом и со сметаной». После пшеницы на долгое время «царицей полей» была объявлена кукуруза, за что сам Хрущев получил в народе прозвище «кукурузник». Вслед за кукурузой и горохом главными и решающими звеньями подъема сельского хозяйства объявлялись ликвидация чистых паров, раздельная уборка хлебов, химические удобрения, поливное земледелие.
С середины 50-х гг. началось новое укрупнение колхозов. В 1957–1966 гг. ежегодно ликвидировалось около 10 тыс. уже укрупненных ранее колхозов. Одновременно многие колхозы «для укрепления» были преобразованы в совхозы, что на практике вело к дальнейшему разрушению традиционного крестьянского уклада, превращению колхозника в наемного сельскохозяйственного рабочего. К 1963 г. осталось лишь 39 тыс. колхозов вместо 91 тыс. в 1955 г. К началу 60-х гг. в ходе составления планов землеустройства многие тысячи сел и деревень были названы «неперспективными». Сотни тысяч крестьян покинули землю, переехав в города.
В 1957 г. перед советским сельским хозяйством была поставлена задача в кратчайшие сроки (по молоку – за год) догнать США по производству продуктов животноводства на душу населения. Не опирающаяся на реальные возможности, эта программа также потерпела полный провал. Далеко идущие негативные последствия для всей страны имела ликвидация в марте 1958 г. машинно-тракторных станций (МТС). Сосредоточенная в МТС со времен коллективизации техника использовалась неэффективно. Колхозы были единственными предприятиями в стране, которые сами не распоряжались своими орудиями труда, поэтому им было предложено выкупить технику у МТС в принудительном порядке за наличный расчет или с предоставлением на эти цели кредита в течение одного года. Прогрессивная реформа оказалась плохо подготовленной и в конечном итоге подорвала экономику колхозов. У пятой части хозяйств вообще не оказалось средств на покупку собственной сельскохозяйственной техники. Большинство из них резко снизили оплату трудодня. Кроме того, резко ухудшилось техническое обслуживание купленной колхозами техники, так как половина наиболее квалифицированных механизаторов, ранее работавших в МТС, покинули село.
На рубеже 60-х гг. провал хрущевской аграрной политики становится очевидным. Экономические стимулы в деревне вновь перестают действовать. В немалой степени этому способствовала незаконная ликвидация на рубеже 60-х гг. личного скота сельских жителей, якобы отвлекавшего их от труда в общественном хозяйстве. Главным результатом этой политики стало фактическое завершение раскрестьянивания деревни, снижение темпов роста сельскохозяйственного производства. Чтобы избежать голода в 1963 г., Хрущев впервые за всю историю страны пошел на массовые закупки зерна за рубежом. Во многих городах было введено закрытое распределение продуктов по карточкам. Реформирование сельского хозяйства окончательно зашло в тупик.
Перестройка в промышленности. В мае 1957 г. ликвидацией отраслевых министерств и созданием совнархозов началась реализация одной из самых крупных реформ, осуществленных Н. С. Хрущевым. После XX съезда страна находилась на подъеме. Большинству населения казалось, что выигрыш в экономическом соревновании с Западом не за горами. На деле положение в экономике было тревожным. В условиях ликвидации принудительного труда, отмены суровых наказаний административно-командная система теряла свои сильные стороны. В народном хозяйстве нарастали диспропорции, безхозяйственность и расточительство. Ситуация усугублялась снижением прироста рабочей силы. Нарастающая централизация, отраслевая замкнутость в развитии промышленного потенциала, ведомственность все более противоречили объективной необходимости расширения межотраслевых связей предприятий. Одновременно их интересы все больше расходились с интересами потребителей, с потребностью в непрерывном технологическом обновлении. К концу пятой пятилетки в стране насчитывалось более 300 тыс. предприятий. Управлять ими в новых условиях из столичных министерских кабинетов становилось все труднее. Н. С. Хрущев увидел в ликвидации министерств и переходе к территориальному управлению возможность освободить правительство от неэффективного вмешательства в местные дела, ослабить влияние бюрократии. Чисто интуитивно советский лидер стремился децентрализовать управление в стране и ограничить монополию центра на власть.