Новейшие приключения Остапа Бендера

Риф Илья Антонович

– Входите, не стесняйтесь! – пригласила Остапа невысокая темноволосая женщина, одетая в легкий домашний халатик.

На вид хозяйке «жилля» было лет двадцать пять, не более. Смуглое лицо, прямой нос с едва заметной горбинкой, черные волнистые волосы и большие темные пронзительные глаза безошибочно выдавали в ней гречанку.

– Присаживаетесь! что вы стоите, как маяк в Черном море? – гречанка придвинула табуретку к маленькому круглому столику.

Остап огляделся – все помещение состояло из одной большой комнаты и начиналось прямо от входа с улицы.

– Квадратов этак тридцать пять-сорок, – константировал гость.

Вдоль стен комнаты стояли аккуратно

застеленные железные солдатские кровати с никелированными набалдашниками на спинках, у каждой кровати находилось по деревянной тумбочке и табуретке. Табуретки были добротные, казарменные, с изогнутой прорезью в верхней панели для удобства переноса. Такие табуретки были на вооружении доблестной Красной армии еще со времен гражданской войны, служили многочисленным поколениям солдатских задниц, два раза в год, к весенней и осенней проверне, их красили в темно-красный революционный цвет, а старшина роты малевал инвентарный номер на внутренней стороне покрышки. Военные табуретки были добротные, невероятно тяжелые и никогда не списывались, они были вечны!

« В армии легче бойца списать, чем табуретку», – говаривал старшина роты Владимир Маврович Джелиев в бытность Остапа Бендера-Задунайского солдатом, и заставлял салаг, не выполнивших нормативов по стрельбе, драять ночами бесконечный казарменный коридор. « Я вас научу Родину любить!» – пританцовывал старшина перед строем и раздавал наряды в неочереди.

– Тяжелое наследие советского режима! – скаламбурил Остап, опустился на увесистую табуретку и спросил:

– Мадам, а какие будут ваши условия?

– А кто вы такой будете? – гречанка вопросительно смотрела на будущего постояльца. – Вы один, или как?

– О, мадам! Я забыл представиться: Остап Бендер-Задунайский, одинокий путешественник, мечтатель, психолог и целитель к вашим услугам. – Великолепный молодой человек дерзко улыбнулся и сверкнул черными глазами.

– Зося Фемиди, – чуть слышно представилась девушка и покраснела до кончиков ушей.

– А девица думает все о том же, – оценил гречанку дамский любимец. – Это хорошо! Но на сегодня амурных приключений достаточно. Пора и за дело браться!

Остап вскочил, приложился губами к ручке еще более смутившейся хазяйки, и опять спрсил:

– А скажите Ваши условия, очаровательная хозяйка Зося Фемиди. Одинокому энтузиасту и теплотехнику припали к душе ваши хоромы. – Бендер уловил характерный разговорный колорит хозяйки и настроился на ее лад.

Зося оправилась от первого смущения и, официально улыбаясь, звонким голосом сказала:

– А условия, мой хороший курортник, такие: семдесять долларов в сутки за второй этаж; с завтраком и со всеми удобствами; номер люкс, вход отдельный, – приходи, когда хочешь, приводи, кого хочешь, – гречанка заговорщицки подмигнула будущему постояльцу.

– Что Вы говорите, мадам! Я не такой, я смирный! – запротестовал Остап.

– Голубь, что ли? – хихикнула Зося.

– Перед Вами гетеросексуал самой традиционной ориентации!

Но хозяйка довольно улыбалась – она отомстила нахалу за свое недавнее смущение.

– Будете смотреть, за что платить собираетесь? – Зося направилась к выходу.

На втором этаже Бендер-Задунайский вошел, собственно, в то "жилле", которое он собирался снять. К его удивлению внутри "жилле" было полной противоположностью наружному облику. Вся площадь мансарды была разделена на три помещения: небольшая прихожая со встроенными шкафом и антресолями, санузел с итальянской душевой кабиной и унитазом в виде розовой морской раковины с изображением русалки с сигаретой во рту и, наконец, спальня.

Спальня была обустроена с большим вкусом: большую ее часть занимала просторная круглая двух, – нет! по-видимому, трех-спальная кровать, устланная воздушным шелковым одеялом. Многочисленные подушки и подушечки, столь необходимые при любовных утехах, были разбросаны по этому необъятному аэродрому в художественном беспорядке. В потолок и стены были вмонтированы зеркала, которые могли полностью отображать в своем таинственном зазеркалье все постельные баталии.

А как известно, отразившись в зеркале и попав в неизведанный зазеркальный мир, наше отображение начинает жить там новой, самостоятельной и загадочной жизнью, приходит по ночам в наши сны, зовет нас к себе… Будьте осторожны с зеркалами, не тревожьте их понапрасну! Ибо кто знает, как они изменят Вашу судьбу?

Буфетный стеклянный шкаф, холодильник, настенный телевизор, музыкальный центр и два вместительных кресла дополняли обстановку комнаты.

– Великолепно! – Остап повернулся к хозяйке. – Как говориться, заметано…

– Ежедневная уборка и смена белья, – сообщила владелица «жилля». – И оплата вперед! Дополнительные услуги за дополнительную оплату, – она внимательно посмотрела на великолепного молодого человека, глаза ее заблестели.

Заплатив хозяйке за две недели вперед и проводив ее до двери, Бендер-Задунайский, не раздеваясь, тяжело упал на круглую кровать и моментально уснул мертвецким сном. Мгновенно зафиксированное зеркалами его изображение отправилось в таинственный зазеркальный мир. Там у невиданной серебряной реки к нему подошла обнаженная гречанка Зося Фемиди и, взяв его за руки, ввела в реку, серебряные воды подхватили их и понесли в мир неизведанный, но зовущий и сладостный. Они плыли вдоль серебряных берегов, покрытых невиданными стеклянными деревьями, на ветвях которых пели дивные песни сказочной красоты большие птицы, покрытые изумрудными перьями. Большая теплая волна высоко подняла изумленных пловцов и нежно опустила на песок. Остап огляделся, – перед ним лежал небольшой остров, покрытый сияющим серебристым песком, а в центре этого острова стоял большой утес – АЛМАЗ чистейшей воды. В середине утеса виднелся вход, ведущий во внутрь. Зося взяла Остапа за руку и ввела в большую пещеру, находящуюся внутри алмаза; посреди пещеры на большом серебряном троне сидел старец, белоснежные волосы и борода спускались с его головы, увенчанной серебряной короной, до пола.

– Преклони колени, – прошептала Зося. – Перед нами король Зазеркалья!

Путники опустились на колени.

– Это новенький, Ваше Величество! – сказала Зося.

Король протянул левую руку и повелительно произнес:

– Остап! В Дозеркалье тебе уготована сладкая и тягостная участь: до конца дней своих ты будешь нести тяжелый крест Дамского Любимца; король положил холодную руку на голову Остапа и в его жилах забурлила и заметалась кровь, наполняя все его евство могучей и неиссякаемой мужской силой.

Зося вопросительно смотрела на короля.

Король протянул правую руку и положил ее на голову Зоси:

– А здесь, в моем королевстве, я дарую вам, Зося и Остап, покой и счастье, нарекаю вас мужем и женой, и дарю этот Замок, – король встал и махнул рукой, – на противоположном берегу вырос сияющий серебром дворец. К острову неслышно подплыла белая гондола с серебристым котом-гондольером и отвезла очарованных путников к их сказочному жилищу. Взявшись за руки, молодожены вошли в свой дворец. Как сложиться их жизнь в Зазеркалье? Кто знает? А может-быть и не было ничего этого? А может было? Кто знает, кто знает?…