Новичкам - везёт...
Шрифт:
– Не кипятись, Калач! Он конечно допускает вольности, но боец отличный, наших спецов за пояс заткнет.
– Да скажешь тоже... Куда этому наемнику до моих ребят?
– Ладно, ты проверить кажется собирался? Вот и проверь, а потом спать. Завтра, - Зена покосилась на часы, - то есть уже сегодня, будет тяжёлый день.
– Хорошо. Когда у нас были лёгкие дни?
Седой все ещё сердито сопел, глухо матерился сквозь зубы, размашисто шагая. Атеист еле поспевал, с напряжением вглядываясь в окружившую
– Седой, ты чего-нибудь видишь?
– Ну не сказать, что светло как днём, но вижу неплохо. Это дар Улья, так сказать личный ПНВ.
– Что за дар Улья?
– Тому, кто задерживается на этом свете, Улей делает подарок. Сверхспособность, так сказать. У кого-то полезное, у кого-то совершенный пустяк. Мне вот более-менее повезло, хотя от умения ксера не отказался бы.
– Опередив раскрывшего рот Атеиста, пояснил.
– Это когда взял в ладонь какой-нибудь предмет, а в другой из расходных материалов получилась копия. Ксеры, в основном такие фокусы с патронами делают. И живут в шоколаде.
– И когда он появляется?
– У всех по-разному. Да и его ещё развивать долго приходится, а для этого столько гороха придётся сожрать.
– Гороха? Интересно, а почему именно его?
– Да не обычного гороха, с него ты только пердеть музыкально научишься. Тут нужен горох из тварей, которых не так просто замочить. Это тебе не тупые пустыши.
– Пустыши - это которые без споранов?
– Ага. Запомни для начала порядок: пустыши, споровики, затем горошники, вот в них уже тот самый горох, потом - жемчужники - это элита зараженных .
– Судя по названию в последних есть какой-то жемчуг?
– Есть. Он нехило прокачивает умение, или открывает ещё одно. Вот только завалить элиту - это большой фарт нужен. Тут ещё неизвестно, кто на кого охотится.
– А здесь такие есть?
– Внешники неплохо округу зачищают, но всех по-любому не изведешь. Попадаются изредка. Ты шевели ножками, мне то Калач глубоко похрен, только Ахмеда и правда не стоит подставлять. Ахмедка правильный пацан, хоть и басурманин.
– Что? Вы тут совсем обурели? Кто разрешал? Кто? Как ты посмел его отпустить?
– Калач осыпал Ахмеда проклятьями и вопросами, брызгал слюной, а тот угрюмо молчал, лишь густые чёрные брови все сильнее хмурились, сливаясь в одно целое над хищным орлиным носом. На истеричные крики выглянула Зена, при виде девушки, Калач умолк, задышал хрипло, жадно хватая ртом свежий ночной воздух.
– Вы чего орете, бойцы же спят! Рассвет увидали - петухами заделались?
– Да эти бараны тут такого наворотили!
Ахмед вскинул голову, острый, как кинжал, взгляд чёрных глаз мысленно перечертил раскрасневшуюся харю Калача автоматной очередью. Вслух лишь выдавил с хрипом:
–
– Ахмед, что стряслось?
– Калач раскрыл уже было рот, но Зена остановила жестом.
– Пусть сам объяснит.
– У Седого водка кончилась, где-то неподалёку он себе тайник сделал, вот и поперся вместе с новичком.
– И далеко этот тайник?
– Не знаю...
– Ахмед опустил взгляд, Зена не стала допытываться, хоть и поняла, что боец врёт.
– Почему не остановил?
– Так Седого разве остановишь, он хоть бухой, хоть трезвый прет как танк, до победного конца... не то что всякие калачи...
– Ты на что намекаешь, черножопый?
– Калач шагнул вперёд, руки потянулись схватить Ахмеда "за грудки". Не успел. Тяжёлый армейский ботинок с сочным чвоконьем впечатался в грудь, Калач пролетел вперёд задницей шагов пять, со всего маху грохнулся на землю, подняв облако пыли. Захрипел, дыхание сбилось в ноль, наконец бешено выпучил глаза от злости и боли, рука метнулась к кобуре. Ахмед сорвал с плеча автомат, лязгнул затвор, дуло нацелилось прямиком в лоб оппоненту. Но тут вмешалась Зена, рявкнула так, что вышедший отлить Молчун и остановившийся неподалёку, заинтересовавшись бурными событиями, чуть не отлил прям в штаны.
– Стоять! Стоять, я сказала! Убрал автомат!
– глаза командирши засветились таким огнём, что Ахмед, напугать которого не так-то просто, поспешно исполнил приказ, и застыл на месте как статуя.
– Калач, убрал руку с кобуры, и вообще, вернулся в казарму, без тебя разберемся!
Тот медленно поднялся, недовольно покосившись на Зену, во взгляде явно читалось, что так просто он этого не оставит. Злобно засопев, зашагал к сараю, обтряхивая на ходу пыльную задницу.
Зена проводила заместителя все тем же недобрым взглядом и повернулась к Ахмеду:
– Значит так, через полтора, максимум два часа мы выдвигаемся. Чтоб к этому времени Седой с новичком сидели на карантине под замком. Оба! Под замком! Ищи где хочешь, или сядешь сам. Сомневаюсь, что ты так поступишь, но надумаешь слинять - один или вместе с Седым, я доложу в Центр, что вы перешли к мурам. И тогда уже сам понимаешь...
– Через час Седой с новичком будут здесь. Я отвечаю, Зена.
Глаза командирши чуть подобрели, она одобрительно кивнула, хлопнув ладонью по могучему плечу кавказца.
– Возьми с собой ещё кого-нибудь. Вон этого, как его... Малого, - Зена кивнула на того самого тщедушного часового, тихонько застывшего за спиной Ахмеда.
– И из наших ребят кого-нибудь, а, вон Молчун как раз уже не спит. Молчун! Пойдешь с Ахмедом? Тот лишь кивнул в ответ.
– Ну что - двинули?
Седой, крадучись, подошёл к крайнему из домов, внимательно огляделся, и взяв в руки обрез, до этого мирно болтавшийся на поясе в каком-то хитроумном самодельном креплении, кивнул Атеисту на дверь. Ещё на подходе Седой разъяснил порядок действий - Атеист медленно открывает дверь, Седой входит первым, и пока проверяет избу, Атеист приглядывает за округой. Если Седой начнёт стрелять - отходить обратно в сторону проржавевшего до нельзя остова грузовика. Сразу за ним начинается канава, вот по ней если что и уходить.