Новичок в XIX веке. Снова в полиции!

Леккор Михаил

— Да ладно вам! — констатировал князь Долгорукий, — это же всего лишь бутафорский парик, посаженый на излишне крепкий клей. А вы, господин поручик, однако, неплохой актер! Из мухи делаете слона. я вам скажу. Или я дворянское благородство нечаянно прищемил?

И, воспользовавшись случаем, ловко выхватил из кармана Нейгарда сравнительно небольшой, но очень нужный сверток. Он давно уже приценивался к нему и, наконец, взял. Как все, оказывается, в этот период просто!

Вот этого тот перенести уже не мог. Арестовали жандармы —

держался, не выходил из роли. Может, еще образуется и задерживают именно еврея, благо тот много чего нарушал, но по мелочам. За это чрезмерно не дают, больше ругают и штрафуют. Терпел руки князя. Тоже не через чур, все-таки не бьют.

Но нагло вытащить у него честно украденный бриллиантовый гарнитур… это уж слишком! Нейгард свирепо зарычал, попытавшись вырваться из рук жандармов.

Куда там — из объятий четырех жандармов — сильных крепких мужиков, будучи закованным в тяжелые кандалы. Ха-ха!

— Ну-ну, — сухо прокомментировал князь, — проигрывать тоже надо уметь. Ваше императорское высочество, господа, на ваших глазах я только что вынул из кармана поручика Нейгарда украденные у императорской семьи драгоценности.

Реакция у перечисленных свидетелей была достаточно разной:

— Да? — недоверчиво удивилась великая княгиня, несколько опасливо посмотревшая на сверток. Там ведь может лежать отнюдь не бриллиантовый гарнитур;

— Так точно, ваше сиятельство! — отрапортовали жандармы, не имеющие права сомневаться словам высокого начальства.

Чтобы поставить все точки над и, князь предложил Марии Николаевне самой развернуть подозрительный сверток и посмотреть гарнитур. Определить, весь ли он, все ли бриллианты, не сломаны ли нечаянно золотые звенья.

Великая княгиня нехотя развернула материю и от неожиданности ахнула. Это действительно был бриллиантовый гарнитур. Ее любимый! ЕЕ! И он, слава Богу, целый и ничуть не поврежденный!

Константин Николаевич в душе усмехнулся. Как будто она хотела увидеть в свертке нечто совсем другое. И вышел распорядиться на счет лошадей. Здесь им было делать уже нечего.

— Господа! — шепотом попросила Мария Николаевна, опасаясь, что князь ее услышит, — зачастую при следствии я чувствую себя откровенной дурочкой. А у вас нет такого странного чувства?

Конечно, даме из благородного сословия так разговаривать с простонародьем не положено. Ну пусть!

— Есть, — так же шепотом ответил рядовой жандарм Логинов, — но я думал, у князя это от дворянского сословия. Разве нет?

Видимо, нет, — вздохнула Мария Николаевна и замолчала — в зал стремительно зашел князь. Все, можно непременно ехать!

Он посмотрел на поручика Нейгарда. Без излишней еврейской волосатости он был очень похож на того, кем и являлся — прибалтийским дворянином. Правда, если Николай I не передумает. Император легко мог лишить того не только дворянства, но и самой жизни.

Сам князь Долгорукий обязательно передумал бы. Если российский дворянин так обезобразил

себя пейсами, то пусть и является евреем. Благо иудей — это не нация, это религия.

— Последний вопрос, господин бывший офицер гвардии, — сказал Константин Николаевич, — почему вы так опаздываете? Я думал, придется вас искать уже в Финляндии.

Ответ преступника был весьма банальным:

— Ушел в запой, праздновал презент. Рассчитывал, что основная волна полиции и жандармов уже сойдет. Но вот напоролся на вас.

Итак тоже бывает, пожал плечами князь. Дал приказ, жандармы Нейгарда повезли. Сначала в холодную камеру Петропавловской крепости, а затем, как государь решит — в Сибирь или на эшафот.

— Ваше императорское высочество! — обратился он к Марии, — не соизволите ли вы продолжить ваше интересное рассуждение, которые вы мастерски вели до ареста Нейгарда?

— Князь! — она смущенно улыбнулась, — вы шутите? Вы уже арестовали самого поручика. Зачем же заставляете рассказывать о версии его поимки?

— М-гм, — от неожиданности поперхнулся Константин Николаевич. Вот ведь девушка! Говорила бы еще. Повернул разговор на другую тему: — Мари, я хотел бы сразу отправиться в Санкт-Петербург. Надо завершить сугубо формальности дела о кражи драгоценностей. Вы поедите со мной?

— Да, — Мария с удовольствием согласилась. Правда, теперь она неприятно чувствовала себя лишней, как и свою свиту. Понимая это. Константин Николаевич с не меньшим бы удовольствием пригласил ее хоть вокруг света, главное на всю жизнь. Мария Николаевна в свою очередь говорила ДА не о поездке в столицу, а на свадебную процессию. И не просто говорила, а зримо показывала.

Пока они были мужем и женой только мысленно. Но раз уже в мыслях, то, значит, скоро, может быть и наяву?

Глава 20

Государь-император Николай Павлович встретил их в своем служебном кабинете сухо и деловито. Весь он — от гвардейского офицерского мундира и до тщательно побритого лица — как бы явственно говорил — я работаю, господа, и только важные и нужные дела! Мне очень некогда. Ну, хоть не стал ругаться о совместной поездке князя и старшей дочери куда-то на природу (и так можно интерпретировать совместный рейд) и то хорошо.

Впрочем, он внимательно и дотошно на них посмотрел, особенно на Марию, выглядывая на ее лице признаки физической близости. Ведь что еще может сделать молодежь? Ничего не нашел, успокоился. Сказал Константину Николаевичу:

— Долго ездили, господа. Я за это время еще раз детально проработал ваш план, который вы наметили. Злоумышленник не уйдет! — и горделиво посмотрел на них.

Император был доволен собою. Даже очень. Тут бы у него орденок попросить или очередной чин, или, поскольку ни Мария Николаевна, ни даже Константин Николаевич и в первом, и во втором не нуждались еще чего, например, выгодную аренду.