Новое рождение
Шрифт:
Только негромкое шебуршание где-то неподалеку заставило девушку повернуть голову и обнаружить спящего на диване Маркуса. Одет он был как и вчера вечером и лишь накрылся пледом, который, похоже, достал из шкафа, чтобы спать было теплее. В правой руке парня, которая лежала на его груди, Лена заметила книжку в синем переплете, но разобрать название с кровати она не смогла. Тихонько, стараясь не шуметь, чтобы не разбудить молодого человека, девушка потянулась к одежде, что аккуратной стопочкой лежала на полу, однако Маркус как-то смог почувствовать её движение и открыл глаза.
Посмотрев на неё, замершую
— Когда будешь мыться, поосторожнее с бинтами. Они, конечно, не промокают, но сдвигать их не стоит. Как закончишь, разбуди меня, сделаю ва… тебе, если понадобится, новую перевязку.
Договорив это, он снова заснул, предварительно положив книгу на столик. Лену поразила способность этого парня засыпать почти мгновенно, и, аккуратно встав с постели, прикрываясь одеялом, девушка подошла поближе к столику и посмотрела на книгу, которая как раз лежала названием вверх.
«Проклятье и любовь. Книга первая. Автор Касандра Оринова», — прочитала она и недоуменно посмотрела на парня. Тот, не поворачиваясь к ней лицом, буркнул в диванную подушку:
— Идите уже в душ и прекратите сверлить меня взглядом, пожалуйста, — и почти сразу его дыхание снова стало равномерным и спокойным.
Решив, что предпочтения в художественной литературе — дело сугубо личное, Лена направилась в ванную. К её удивлению, жжение, которое её разбудило, полностью прошло, и в ванную она зашла уже почти счастливой. Закончив принимать душ и аккуратно вытерев тело полотенцем, Лена снова надела бельё и, накинув халат, пошла обратно в комнату.
Немного смущаясь, она подошла к дивану и протянула к спящему на нём парню руку, но тот, почувствовав движение, сам открыл глаза и сёл. Помассировав глаза, он махнул рукой на кровать и произнёс:
— Садись и снимай халат.
Подавив недовольство, Лена повернулась и села на кровать. Смущаясь, она спустила халат до пояса, но ниже не стала. Вчера девушка не испытывала смущения из-за усталости и ран, но сегодня наглость парня лишь раздражала. Поэтому, когда Маркус сел позади и, вздохнув, попытался приспустить халат ещё ниже, она начала понемногу кипеть от злости. Маркус, видно, почувствовав, что она собирается что-то сказать ему, сам заговорил первым:
— Слушай, я вчера тебя со всех сторон осмотрел. Вам… Тебе не кажется, что смущаться несколько поздновато?
Лена, посомневавшись и едва ли успокоившись, всё же немного приспустила халат. Маркус быстрыми и уверенными движениями начал разматывать один из бинтов. В тот момент, когда он начал снимать последний слой, в боку девушки появилось жжение, будто она к горячей трубе приложилась через майку.
Северская позволила себе лишь тихонько зашипеть, но стон подавила ещё в зародыше. Маркус же, осмотрев ранение, вынес вердикт:
— Ну, поносишь бинты ещё пару дней для профилактики, а так раны уже зарубцевались. Потом дам тебе антибиотики, пропьешь курс и всё, — договорил он, после чего снова перевязал её.
— Можешь одеваться, — сказал он, после того как закончил с осмотром и перевязкой, а сам пошел прочь из комнаты, и спустя некоторое время Лена услышала, как в раковине потекла вода. Понимая, что вряд ли Маркус будет долго
Маркус, помолчав несколько секунд, произнёс:
— Понимаешь, в чем была не права?
— В том, что не попросила помощи?
— Радует, что это ты понимаешь, — вздохнул Маркус и, потерев лоб, продолжил: — Елена, я понимаю, что…
— Подожди, — прервала Маркуса девушка. И тот, к её удивлению, послушно замолчал, ожидая её слов. — Прежде чем ты скажешь то, что собираешься сказать, позволь мне задать тебе один вопрос. А почему я должна была обратиться к тебе за помощью?
— Потому что, зная о возможной засаде, нужно иметь поддержку, чтобы люди, которые о тебе беспокоятся, не были вынуждены ждать вечером тебя перед подъездом. Ты понимаешь, что могла просто не доехать?
— Но доехала же.
— Лен, я понял, ты не хотела, чтобы я вмешивался в твои разборки с криминалом и лез в твою противозаконную деятельность. Понимаю, что ты уже взрослая девушка и всё такое. Однако что тебе мешало позвонить мне вчера, когда ты покинула место разборок? Я не Салматия, я был в курсе твоих знакомств. — После чего, посмотрев на неё, спросил о том, о чём Северская старалась не вспоминать со вчерашнего дня: — Кого ты убила?
Вздрогнув от этих слов и всплывшего образа мертвого Кола, она спросила:
— Откуда?
— Откуда? Были и у меня знакомые. Так вот, они выглядели точно так же, как и ты, после первого убийства. Бледные, трясущиеся и творящие всякую хрень, — и, пересев к ней на кровать, он обнял за плечо поникшую девушку, сказал: — Не буду настаивать на рассказе. Это твое личное дело, но, во имя звёзд, не держи это в себе, а то свихнуться можно или ещё что-нибудь похуже.
Лена же почувствовала, как внутри неё что-то сломалось, и она просто заплакала. Сколько это продолжалось, Северская не знала, но всё время, пока она плакала, Маркус сидел рядом и работал жилеткой для её слёз. Дождавшись, когда она перестанет плакать, он тихонько спросил:
— Алкоголь наличествует или мне своё доставать?
— Думаю… сейчас… не самое… — всхлипывая, попыталась произнести Лена.
— Ну, так а я здесь зачем? — сказал парень ободряющим тоном. — Не переживай, глупостей творить тебе не позволю.
— Если… ты…
— Не переживай, у меня уже есть дама сердца.
— Да ты что? — Слова Маркуса настолько удивили Лену, что она даже всхлипывать перестала.
— Ага, мы познакомились ещё в детстве, и хоть пока надежд на взаимность немного, я всё ещё не потерял веру.