Новогоднее (не) счастье в Академии Магии
Шрифт:
Так-с, вернёмся к Леону. Из-за обиды, или из-за вредности, он и открыл «Чёрную свинью» – место, где любой люд может договариваться о незаконных поставках запрещённых артефактов, магических существ и прочего, прочего, прочего. И не только договариваться, но и на месте совершать эти сделки.
Таверна защищена от проверок, потому что по слухам, когда-то сам император Аркаса за заслуги перед Отечеством даровал Леону право просить его об одной услуге в любой период жизни. Вот бывший маг и воспользовался данным
Одним словом, Леон Хавс своей «Чёрной свиньёй» подложил настоящую свинью империи, во благо которой служил и во благо которой пожертвовал своей магической силой.
Да, карма вещь суровая и всегда берёт дорого.
– Хм. Юная госпожа не должна ходить по злачным местам без сопровождения, – говорит господин Хавс, рассматривая мою фигурку, закутанную в алый плащ.
– А в сопровождении значит можно? – усмехаюсь я.
– В сопровождении всё что угодно можно, – хмыкает он в седую бороду. Но дискуссию не продолжает, подзывает кельнера, кивает на меня со словами: – Проводи юную госпожу в третий кабинет. Её уже ждут. И на вот, подай ей молочный грог для согреву. Сегодня сильный мороз.
Хозяин таверны ставит на стойку высокий пузатый бокал с соломинкой. От бокала идёт пар. В само молоко добавлены палочки корицы, на поверхности плавают цветки гвоздики.
– Ой, да не надо… – начинаю отказываться.
– Дурёха ты моя, он от чистого сердца, – вздыхает Вискарь.
– Бери, он прав, мороз сегодня к вечеру злится так, что даже у меня усы льдом покрылись.
Да и сам мужчина на меня как взглянет грозно, что давлюсь остальными словами и бормочу какое-то беспомощное «Спасибо».
– Мммм… вот бы и мне-у горяченького молочка-у да с коньячко-ум.
– Харя треснет, – беззлобно комментирует Вискарь.
Кельнер берёт поднос с грогом и кивает мне, чтобы я шла за ним.
На миг ощущаю, что начинаю нервничать. А вдруг, не получится?
– Не трусь, мы рядо-ум, – говорит Баюн.
– Хотя можешь ещё передумать и отказаться от сомнительной сделки с василисками, – говорит Вискарь.
Вот уж нет.
Следую за кельнером. Молодой парнишка провожает меня до нужной двери, распахивает её словами:
– Проходите, госпожа.
Вхожу. Он следом. Ставит на стол мой грок и молниеносно убегает, бесшумно закрыв за собой тяжёлые двери.
Я сначала осматриваюсь. Так же мрачно, как и во всей таверне, но тоже чисто и пахнет хорошо.
За столом сидит незнакомец. Надо полагать это и есть тёмный артефактор.
При виде меня мужчина приподнимает широкополую шляпу (богинечка, да кто ж такие ещё носит!).
– Пароль? – спрашивает он.
– Гулька, – отвечаю без раздумий.
Он кивает со словами:
– Садитесь, госпожа ведьма и пейте свой грог. После перейдём к делу.
Вздрагиваю,
– Тея, ты чего дёргаешься? Возьми себя в руки. Он же не как ваши пустоголовые адепты. Мужик прожжённый и матёрый. Естественно он понял, кто заказчик, раз с ним фамильяр связывался, – немного раздражённо произносит мой кардинал.
Да, действительно, что это я?
– Простите, – говорю спокойно и сажусь. Но капюшон не снимаю. Нечего ему моё лицо видеть.
Мужчина пьёт тёмный эль и смотрит на меня с лёгкой полуулыбкой.
Я в ответ смотрю на него.
Высокий, худощавый и жилистый. На первый взгляд он не кажется сильным. Но я знаю, что вот такие как раз могут и богатыря на лопатки уложить одним махом. Они как кожаные ремни – никогда не ломаются.
В нашей ведической академии все колдуны имеют такое строение тела. Не тело, а сплошное оружие. И я прекрасно знаю, на что они способны.
Мужчина позволяет себя рассмотреть. И странно, что он совсем не боится. У меня идеальная память. Запомню его лицо.
И я рассматриваю его. У него тяжёлая челюсть. Тонкие, изогнутые в ехидной усмешке губы. Из-под чёрных бровей глядят проницательные чёрные глаза. Нос у мужчины кривой, сломанный множество раз. Высокие острые скулы. Черты лица благородные.
Так как на голове его шляпа, я не могу утверждать, что у него есть волосы. Скорее есть, чем нет: короткие, чёрные и жёсткие.
Уверена, в его предках есть или были аристократы. Почему так думаю? Да потому что прослеживается порода в его чертах лица.
– Что ж ты так прямо на мужика уставилась-то? – ворчит Вискарь. – Постыдилась бы, а ещё приличная ведьмочка.
Как же хорошо, что ни кардинала, ни кота никто не только не видит, но и не слышит.
– Да ладно-у тебе. Артефактор-то хоро-уш. И стать есть, и сила-у. И в само-ум расцвете сил. На Кощеюку, правда-у смахивает сильно-у, но может они в родстве?
За рассматриванием тёмного артефактора незаметно выпиваю весь напиток. По телу разливается приятное тепло. Грог был вкусным. И признаться честно, давно я уже не ела и не пила чего-то такого же вкусного. В академической столовой кормят сытно, питательно, но не вкусно.
Думаю, я чисто из-за грога стану частой гостей «Чёрной свиньи». Да и хозяин мне понравился.
– Ну что ж, раз вы уже согрелись и налюбовались моей физиономией, давайте перейдём к делу, – лениво говорит артефактор.
Голос у него тоже запоминающийся. Тяжёлый такой, сильный. Это следствие профессиональной работы: артефакторы часто над своими творениями мощные заклинания произносят. И чтобы они держались долго, иной раз, чуть ли не вечно, в слова вкладывается огромная сила, и приобретают они тяжесть и как нужно магу, ложатся заклинанием на создаваемый артефакт.