Новогодние истории Руби
Шрифт:
Словно по цепной реакции, все огоньки в мастерской начали хаотично мигать. Одни гасли, другие вспыхивали с удвоенной силой. Через окно было видно, как волна неконтролируемого света распространяется по всей деревне.
– Я всё испортила! – в отчаянии воскликнула Руби, чувствуя, как к глазам подступают слёзы.
– Тише, тише, – Опал положил руки ей на плечи. – Закрой глаза. Что ты чувствуешь?
Руби послушалась. Сквозь собственное волнение она начала различать другие эмоции: удивление эльфов на улице, восторг малышей, наблюдающих
– Я чувствую… всех, – прошептала она. – Каждый по-разному воспринимает эти огни.
– Именно! – в голосе Опала прозвучало одобрение. – А теперь подумай: может быть, не нужно создавать одинаковый свет для всех?
Руби открыла глаза, озарённая внезапной догадкой. Она взяла следующий кристалл, но теперь не пыталась повторить заклинание в точности. Вместо этого она прислушалась к своему сердцу и к чувствам тех, для кого предназначался свет.
Кристалл засветился нежным, успокаивающим сиянием.
– Это для малышей, которые боятся темноты, – пояснила она.
Следующий огонёк вспыхнул яркими, весёлыми искорками:
– А это для площади, где эльфы водят хороводы.
Один за другим она создавала новые огоньки, и каждый был особенным: тёплый янтарный свет для библиотеки, где эльфы любят читать зимними вечерами; мерцающие звёздочки для катка, где юные фигуристы разучивают новые пируэты; переливающиеся северным сиянием гирлянды для главной ёлки…
Опал молча наблюдал, как его ученица преображает хаос в гармонию. Когда последний огонёк занял своё место, он тихо сказал:
– Знаешь, Руби, иногда то, что кажется ошибкой, на самом деле открывает нам путь к настоящему волшебству.
Руби улыбнулась, глядя на деревню, теперь освещённую множеством разных огней, каждый из которых рассказывал свою историю и согревал чьё-то сердце.
– Спасибо, мастер Опал. Кажется, я наконец поняла: настоящий свет – это не то, что мы видим глазами, а то, что чувствуем сердцем.
А за окном начинал падать снег, и каждая снежинка, пролетая сквозь волшебные огни, превращалась в крошечную радугу, добавляя свои краски в палитру рождественского вечера.
Глава 2: Тайны зимнего сада
Зимний сад мастера Изумруда располагался в огромной хрустальной оранжерее, где даже в самые суровые морозы царила вечная весна. Руби шла по узкой тропинке между грядок с целебными травами, стараясь не задеть многочисленные ветви и лианы, свисающие с потолка.
– Главное в работе с растениями – внимательность, – говорил Изумруд, бережно поправляя листья серебристой омелы. – Каждое растение может рассказать свою историю, если знать,
Высокий, стройный эльф с изумрудными глазами и длинными тёмно-зелёными волосами, заплетёнными в косу, казался Руби похожим на молодое деревце. Он двигался плавно, словно покачиваясь на ветру, а его руки, украшенные узорами из мха и лишайников, излучали мягкое сияние.
– А как вы их слушаете? – спросила Руби, разглядывая причудливый цветок, чьи лепестки переливались всеми оттенками северного сияния.
– У каждого эльфа-самоцвета свой способ, – улыбнулся Изумруд. – Я, например, чувствую их через прикосновение. Положи руку на ствол этой ели.
Руби осторожно коснулась пушистой коры молодой новогодней ели. Сначала она ничего не чувствовала, кроме шершавой поверхности, но потом…
– Ой! – она отдёрнула руку. – Она… грустит?
Изумруд удивлённо приподнял бровь:
– Ты можешь чувствовать настроение растений?
– Не знаю… – Руби снова прикоснулась к ели. – Просто, когда я дотрагиваюсь до неё, то чувствую что-то похожее на тоску. Как будто ей чего-то не хватает.
Она медленно пошла вдоль ряда пушистых елей, легко касаясь каждой.
– И эта грустит… И эта тоже… – вдруг она остановилась. – А вот эта почему-то боится!
Изумруд поспешил к указанной ели. Её иголки едва заметно подрагивали, хотя в оранжерее не было ветра.
– Невероятно, – прошептал он, проводя рукой по веткам. – Это же начальные признаки серебряной хвори! Болезни, которая может погубить все ели в саду. Но как ты…
– Я просто почувствовала их страх, – пожала плечами Руби. – Совсем как когда малыши-эльфы боятся темноты или…
Она не договорила, отвлёкшись на странное ощущение. От больной ели исходили волны страха, которые становились сильнее, когда из-под земли дул лёгкий ветерок.
– Мастер Изумруд! – воскликнула она. – Можно я взгляну на корни?
Изумруд взмахнул рукой, и земля вокруг ели мягко расступилась. В переплетении корней мерцали крошечные серебристые грибы.
– Вот оно что! – Изумруд опустился на колени, рассматривая находку. – Серебряные поганки. Они проникают в корни и заставляют дерево отдавать им все соки. Но обычно их замечают, только когда уже слишком поздно…
– Ели боятся этих грибов, – тихо сказала Руби. – Они чувствуют, как те подбираются всё ближе через почву. – Она закрыла глаза, сосредотачиваясь. – И… кажется, я знаю, как им помочь.
Руби подошла к большой ели в центре сада, которая выглядела особенно сильной и здоровой.
– Эта совсем не боится. Она… она как будто хочет защитить остальных!
Изумруд задумчиво потёр подбородок:
– Это старейшая ель в саду. Возможно, она выработала защиту от серебряных поганок. Но как передать эту защиту другим деревьям?
– А что, если… – Руби закусила губу, собираясь с мыслями, – что, если соединить их корни? Как держаться за руки, когда страшно?
Глаза Изумруда загорелись: