Новолуние
Шрифт:
Каменная тропка спускалась все ниже и ниже под землю, и у меня появилась клаустрофобия. Если бы не прохладная ладонь Эдварда на моей щеке, точно бы закричала!
Непонятно, откуда взялся свет, но чернота постепенно стала темно-графитовой. Мы шли по низкому, причудливо извивающемуся туннелю. На серых стенах выступали траурные следы влаги, будто они кровоточат тушью или чернилами.
Меня колотило, и я сначала решила, что от страха, и, лишь когда застучали зубы, поняла: от холода. Одежда еще не просохла, а под землей температура была по-настоящему зимней. Равно
Похоже, Каллен тоже это понял и быстро убрал ладонь от моего лица.
— Н-нет! — пролепетала я, прижимая его к себе. Замерзну? Ну и пусть! Кто знает, сколько нам осталось?
Холодная рука принялась растирать мое предплечье, пытаясь таким образом согреть.
Мы быстро — во всяком случае, так казалось мне — шли по туннелю. Наша с Эдвардом скорость кого-то — похоже, Феликса — раздражала: за спиной то и дело слышались тяжелые вздохи.
В конце туннеля решетка: прутья ржавые, зато толщиной с мою руку. Маленькую, из металла потоньше дверцу предусмотрительно оставили открытой. Ловко протащив меня, Эдвард поспешил в следующий, чуть ярче освещенный зал. С громким «Вам!» дверца захлопнулась, и сухо щелкнул замок.
Оглянуться я не решилась.
По другую сторону длинного зала — массивная деревянная дверь. Массивная и толстая, я увидела это потому, что она тоже оказалась открытой.
Мы вместе перешагнули через каменный порог, и, изумленно оглядевшись по сторонам, я непроизвольно расслабилась, а вот Эдвард, наоборот, судорожно стиснул зубы.
Глава двадцать первая
Вердикт
Мы стояли в прихожей, ярко освещенной, но довольно непримечательной. Светло-кремовые стены, на полу скучный серый ковер. На потолке через равные промежутки самые обычные люминесцентные лампы. Зато, к моей великой радости, здесь намного теплее. После жуткого лабиринта канализационного коллектора прихожая казалась чуть ли не раем.
Эдвард мое мнение не разделял: он мрачно смотрел в противоположный конец помещения на закутанную в черное фигуру у лифта.
За спиной скрипнула тяжелая дверь, и послышался лязг задвигаемого засова.
Джейн ждала нас у лифта. На прекрасном лице полное безразличие.
Войдя в кабину, три вампира, принадлежащие к семье Вольтури, совсем успокоились. Мужчины скинули накидки, серые капюшоны сползли на плечи. Кожа у обоих с оливковым оттенком, что в сочетании с мертвенной бледностью смотрелось престранно, волосы — иссиня-черные, только у Феликса короткая стрижка, а у Деметрия — кудри до плеч. Радужка по окружности малиновая, а ближе к зрачку — черная. Под накидками самая обычная, вполне современная, ничем не примечательная одежда. Съежившись от страха, я ни на шаг не отходила от Эдварда, который машинально растирал мое предплечье и буквально поедал глазами Джейн.
На лифте долго ехать не пришлось: очень скоро мы вышли на этаже, напоминавшем шикарную приемную. Стены обшиты деревом, на полу — толстые зеленые ковры. Окон не было, вместо них повсюду висели большие и очень яркие тосканские пейзажи. Диванчики расставлены уютными группами, в центре
В середине приемной высокая конторка из красного дерева. За ней работала молодая женщина, на которую я смотрела в немом изумлении.
Высокий рост, смуглая кожа, зеленые глаза — незнакомка украсила бы любую компанию, кроме этой. Она смертная, как и я! Неужели здесь, в окружении вампиров, смертная женщина чувствует себя легко и непринужденно?
— Добрый день, Джейн! — приветливо улыбнулась она и, взглянув, кто пришел вместе с ее хозяйкой, нисколько не удивилась — ни Эдварду, обнаженная грудь которого тускло мерцала в сиянии белых ламп, ни мне, растрепанной и уродливой по сравнению с остальными.
— Привет, Джина! — кивнула вампирша и сквозь двойные двери провела нас в кабинет.
Проходя мимо конторки, Феликс подмигнул девушке, и та захихикала.
По другую сторону оказалась еще одна приемная. Там сидел молодой парень в жемчужно-сером костюме. Он мог запросто сойти за двойника Джейн. Волосы темнее, губы не такие пухлые, и все-таки он был не менее привлекательным.
— Джейн!
— Алек… — прижимая парня к себе, отозвалась вампирша.
«Брат с сестрой» расцеловали друг друга в щеки, и лишь потом Алек удостоил вниманием нас.
— Уходишь за одним, а возвращаешься с двумя, даже двумя с половиной, — скользнув по мне взгля дом, добавил он.
Джейн рассмеялась: радости в ее смеха было не меньше, чем в первом лепете младенца.
— Эдвард, добро пожаловать! — приветствовал Алек. — Похоже, настроение у тебя исправилось.
— В самой малой степени, — бесстрастно ответил Каллен, а я, заглянув в его лицо, удивилась: неужели он был еще мрачнее?
Не успев спрятаться за спиной Эдварда, я наткнулась на насмешливый взгляд молодого вампира.
— Так вот из-за кого столько проблем?! — скеп тически поинтересовался он.
Ничего не ответив, Каллен презрительно ухмыльнулся, а потом словно окаменел.
— Любовь зла… — будто случайно вырвалось у стоящего сзади Феликса.
Эдвард обернулся с глухим рычанием, а Феликс, широко улыбаясь, поднял руку и сжал ладонь в кулак. Да он же на драку провоцирует!
Элис легонько коснулась пальцев брата.
— Успокойся! — негромко проговорила она.
Каллены обменялись долгим взглядом, и мне очень захотелось узнать, что говорит подруга.
Наверное, убеждала брата не нападать на Феликса, потому что Эдвард тяжело вздохнул и будто нехотя посмотрел на Алека.
— Аро будет очень рад снова тебя увидеть! — как ни в чем не бывало сказал молодой вампир.
— Лучше не заставлять его ждать, — посоветовала Джейн.
Эдвард коротко кивнул.
Держась за руки, Алек и Джейн провели нас в следующий просторный, богато украшенный зал. Интересно, сколько их еще впереди?
Не обратив внимания на высокие, облицованные золотом двери в глубине зала, они остановились у стены и сдвинули обшивку, обнажив еще одну, самую простую, деревянную. Галантный Алек придержал ее, пропуская вперед Джейн.