Новые цари
Шрифт:
Александр, уже поднаторевший в искусстве коррупции, легко пролоббировал возможность оказаться в одной группе со своим братом Виталием, Французом и девочкой с золотыми волосами, серебряным голосом и волшебным телом. На четырех других пионеров группы им было наплевать, они быстро от них удрали.
Виталий хорошо помнил первую ночь, проведенную под звездным небом. Сибирское небо очень красиво, его чистота завораживает путешественника. Оно заряжает сердце невероятной энергией и очищает душу, забывающую рутинные хлопоты, беспокойство и тщетную гордыню. Сибирское небо делает гуманнее и сильнее всех тех, кто оказался под его чистыми сводами.
Но небо не было приоритетом для пионеров тем августом 1988
Девочка, имя которой сейчас тщетно силился вспомнить Виталий, встала и начала покачивать в такт бедрами. Отсветы пламени играли на ее теле, словно желая загипнотизировать безмолвных зрителей, двух русских и одного француза.
Именно в этот момент Александр решил вытащить из рюкзака, что сторговал накануне у сторожа.
— Вперед, друзья! Ваш командир про вас не забыл! — довольно произнес он, потрясая двумя бутылками водки.
— Ура! — закричали все хором. — Да здравствует наш славный командир!
Первый тост был произнесен во славу heavy metal, второй — за красоту русских женщин, третий — за здоровье родителей и четвертый уже просто за водку. А дальше картинки замельтешили, как в калейдоскопе. Они смеялись, орали и бегали за девушкой по лесу. Тайга поглощали их звериные крики. Алкоголь придавал им животной силы, ощущение, что никто не в силах их остановить, делало незаметными даже удары веток по лицу. Виталий, страшно пьяный, несколько раз падал на черную землю, но потом поднимался и пускался в погоню за дичью c пшеничными волосами и телом, которое толкало на безрассудства, лишь бы им обладать.
Это было его первое опьянение. Дикое, мощное и сумасшедшее. Как сама Россия.
Виталий добежал до брата и Луи, который пытался отдышаться, прислонясь к огромной ели на опушке леса. Он икал, пока его не вырвало. Виталий, запыхавшийся, с сухим горлом и помраченным рассудком, уставился на него. Напротив них огромная лесная поляна освещалась мягким светом луны, просачивающимся сквозь пышные облака. Виталию почудилось на мгновение, что злые силы обволакивают его судьбу, а он не в силах им противостоять. Он был не в силах даже стоять. В нескольких метрах от них молодая девушка со спутанными волосами и раскинутыми руками, лежала навзничь на земле и дрожала всем телом, будто это могло защитить ее от хищных взглядов из леса.
Александр, с блестящими глазами и страшным оскалом, исказившим лицо, протянул ему бутылку. Виталий запрокинул голову и снова влил в себя обжигающую пищевод жидкость. Вершины елей казались верхушками ракет, нацеленными против вечности. Он опустошил бутылку одним махом, и ужасный крик разорвался в ночи: «Светлана!»
Рюфоль
«Светлана..?
Алмазный король ворочался на скамье, похоже, его мучили кошмары. Вот уже добрую четверть часа он издавал непонятные звуки, видимо, по-русски. Миллиардер сильно вспотел. Конечно, если ты всю жизнь выпускал газы в шелковые простыни, тебе нелегко спать в обычной тюремной камере. И это при том, что французские тюрьмы просто дворцы по сравнению с русскими. Рюфоль наслышался об ужасных условиях содержания заключенных в стране, столица которой насчитывает чуть ли не самое большое число миллиардеров в мире.
«Нет, только не это! Не делай этого!» — снова забормотал во сне на своем тарабарском языке узник. Финансовый маленький принц беспокойно крутился во сне. Капитан Франк Рюфоль ни слова не понимал по-русски, но тон виноватого он мог бы узнать на любом языке… А олигарху, видимо, было в чем себя упрекнуть. Куря сигарету за сигаретой и опорожнив бутылку рома, Рюфоль бодрстовал перед черно-белым монитором, показывавшим изнутри клетку, в которой был заперт этот Руманофф… Франка радовало падение человека, руки которого еще вчера лизал весь мир. Брошенный и несчастный, он выглядел совсем по-другому. Рюфоль следил за ним, потому что отвечал за его безопасность и потому что его брат, конченный идиот, выразительно попросил записывать всю операцию, «чтобы осталось на память», как перевел этот рыжий даун-переводчик. Странные они, эти русские, и странно развлекаются….
Олигарх заворочался все сильнее и вдруг закричал: «Я не убивал ее! Нет! Светлана!» и проснулся.
Повинуясь инстикту старого мента, Рюфоль записал фонетически французскими буквами эту странную фразу «Ia ni ubival yeyo!» в свою старую в пятнах записную книжку.
В звуках русского языка всегда есть что-то приятное для французов. Рюфоль хранил в памяти звуки голоса советских маршалов, описывающих проникновенным тоном ужасы сражений, которые им довелось выиграть. Контраст между буддистским спокойствием и кошмарными подробностями всегда удивляли этого любителя истории Второй Мировой войны. Любая кровавая резня его интриговала. Но во фразе «Я не убивал» он услышал какие-то безнадежные нотки. Ему было любопытно. Он перепроверил запись и перемотал на момент пробуждения олигарха. «Я не убивал!» и «Светлана!». Слово «Светлана» он знал. Так звали пожилую домработницу соседей-итальянцев. «Навряд ли это одна и та же Светлана…» — пробормотал старым мент, выпивая остатки Baccardi. Похоже, он ухватил за хвост кое-что подороже тех десяти тысяч, что ему платили русские за этот маскарад. Инстинкт полицейского его не обманывал. Он умел различать запах дерьма. И он ничем не рискует, если немного поворошит это дерьмо…
Рюфоль выключил магнитофон и тот выплюнул кассету. Размеренно, не торопясь, Рюфоль взял из коробки возле монитора чистую кассету и без особого труда переклеил на нее этикетку с той, которую только что вытащил из прибора. Чистую он немного расковырял так, чтобы она стала невоспроизводимой и засунул в магнитофон на место первой. Затем нажал на клавишу «запись» и вышел из комнаты.
Комната пустовала недолго. Через пять минут в нее вошли Александр, Луи и двое других и расположились на стульях перед экраном.
— Бля, ну и повезло же братану! Потом мне спасибо скажет! — воскликнул Александр и обратился к Луи:
— Ок, все хорошо, но брат не дурак, все очень быстро просчитывается в его хитрой голове. Он просочится у нас сквозь пальцы. Пора усилить давление и вводить в клетку хищников.
Он отхлебнул из фляжки какой-то жидкости, которую ему прописали медики для улучшения пищеварения и про которую обычно со смехом говорили: «Пять глотков водки и одна ложка пыли — вот рецепт, который делает мужчину сильным!»