Новые герои(Версия третья)

Непейвода Софья Николаевна

– Но Фангрила влюблена в тебя!

– Ты ревнуешь?

– Нет! То есть да, – признался я.

– Верградка меня не интересует. Я не зависим от действия гормонов и притяжения полов. Возбуждение наступит лишь когда я сам этого захочу. Я не буду составлять тебе конкуренцию.

– Но она ведь любит тебя!

– Это только инстинкты, – Элгор поморщился. – Со временем она поймет, что я ее не интересую.

– Я сомневаюсь в этом, – возразил я.

– Почему?

– Ты блистаешь воинскими умениями и умом. Тебя легко полюбить.

К тому же ты одной с ней расы.

– Я – мутант, и не отношусь ни к одной из рас.

– Да, но твоя внешность соответствует ее представлению…

– Нет. Я не собираюсь ни с кем крутить романы. Но, думаю, что я догадываюсь, как можно тебе помочь. Хотя бы частично.

– Как?

– Атисара. Я научу тебя умению жить – играя, – пояснил экс абджудикум. – Как живет любой черный иртериан. Если хочешь.

– Это поможет мне добиться ее взаимности?

– Не гарантирую, – покачал головой Элгор. – Но вероятно.

– Но у нас же мало времени…

– Теперь времени достаточно. Я установил постоянную защиту и трачу минимум сил для ее поддержания. Время есть. Тем более что чем большего искусства достигнут абджудикумы, тем больше наш шанс разобраться с первоисточником контролирующего излучения.

– Тогда я согласен.

В атисару (искусство жить – играя), входил язык жестов, ликон, ланглий, стилостия и матрэ.

Язык жестов черных иртериан оказался невероятно сложен, малейшее отклонение даже мизинца могло обозначать уже совсем другое. Он богат словами и выражениями, но Элгор обучил меня лишь самым основным, пояснив, что остальным надо заниматься с детства, иначе на это уйдет вся жизнь.

Ликон – странная опасная игра. При стандартной вариации играющие садятся в круг, причем, чем сильнее существо, тем дальше он него садятся другие и, соответственно, тем больше у него противников. Потом достаются кинжалы: ваалы или дионы (дионами называется лезвие от кинжала, у которого нет рукоятки). Затем начинается собственно игра – мы запускаем друг в друга кинжалы, ловим летящие к нам и опять пускаем. Она требует большого искусства, ведь часто оружие запускается не прямым броском, а закрученным. Чем искуснее игрок, тем большее число кинжалов он достает. Фангрила, например, пользовалась четырьмя, а Элгор мог поддерживать до одиннадцати одновременно… Правда мы даже все вместе не могли играть с таким количеством оружия против его одного, поэтому чтобы увидеть эту его способность, я был вынужден прийти на его игру с другими черными иртерианами.

Ланглий – на наш язык переводится как "искусство углов". При этом двое садятся друг напротив друга, и ведущий пускает глиан (лезвие с упругим шариком на одном из концов) в соперника, причем, чем опытней, тем более изломанной линией, отражающейся от стен, пола, потолка и мебели. Поймав глиан, младший должен вернуть его владельцу… точно тем же курсом. Эта игра требовала ничуть не меньшей тренировки, и часто мне казалось, что я

никогда не освою ее не достаточном уровне.

Стилостия – особое фехтование. Оно далось мне наиболее легко, тем более что я и до этого изучил несколько стилей.

Матрэ – искусство борьбы. Удивительное по многим параметрам, оно позволяло использовать любую часть тела, как оружие. Мне так и не удалось освоить его полностью, хотя бы потому, что люди не способны контролировать свое тело до такой степени и наши волосы, хотя и являются оружием, но совсем не таким грозным, как волосы черных иртериан.

Постепенно я понял, что атисара – это не только военная наука. Она исполнена глубокой философии. Когда я бросаю ваал в других – я совершаю поступок.

Насколько точно я его бросил – это насколько верно я действовал. Я отдаю свою жизнь в чужие руки, а потом она вновь возвращается под мой контроль… И так до конца.

Наконец настал день, когда мы сдали проделанную работу и принялись за разработку другого, еще более странного проекта.

– И каков в этом смысл? – никак не мог понять Артем.

– Я не вижу смысла.

– Возможно, разум, который нас контролирует, болен? Это многое бы объяснило…

– Но тогда многое и запутается…

– Ненормальные, у которых повышенные умственные способности, не редкость, – возразила Фангрила.

– Но какова же его цель?

– Да хоть уничтожить мир! Мы должны это остановить!

– Должны, – кивнул Элгор. – Но нельзя торопится. Иначе мы потеряем все и ничего не достигнем.

– Кто-то из нас должен стать шпионом, своим в стане врага… Настолько своим, чтобы его допустили до всех тайн, – предложил я.

– Если бы это было так легко…

Некоторое время спустя экс абджудикум оторвал нас от работы, ворвавшись радостный, и, одновременно, обеспокоенный.

– У меня есть информация.

– Какая?

– Я знаю, где находится источник излучения.

– Как ты это узнал? – удивился Артем.

– Где? – спросил я.

– В центральном здании. В лаборатории.

– Как ты это узнал? – повторил Артем.

– Я не буду говорить об этом. Иначе вы окажетесь в опасности. Главное, что теперь мы знаем, где источник. Если мои предположения верны, он на нижних этажах.

– Что будем делать?

– Заканчиваем этот проект и начинаем тот, при котором необходимо посещение подземных этажей.

– Но у нас еще три года!

– Если мы поспешим, то ничего не добьемся.

Мы признали правоту Элгора и больше не торопились. Как и предполагал экс абджудикум, с помощью следующего задания ему удалось добиться для нас прохода в лаборатории. Но мы не разгуливали там свободно, вызывая невольные подозрения, как показывают в некоторых фильмах, а действительно усиленно работали. Мы изучали лабораторию изнутри, не вмешиваясь в чужие дела и не заходя на те территории, в которые нам не было доступа.