Новые границы

Amazerak

Два агента, что шли от ворот, были в костюмах и галстуках. Синеусова расстегнул пиджак. Младший сотрудник таких вольностей себе не позволял.

— Здравствуйте, господа. Добро пожаловать, — я спустился с крыльца навстречу гостям. — Как всегда без приглашения. Вы в своём репертуаре.

— Здравствуйте, Алексей Михайлович! — ответил Синеусов. — А как же. Не нарушать же традицию. Мы всегда приходим, когда нас никто не ждёт.

В голосе его тоже чувствовалась ирония. А мой взгляд скользнул по отсутствующему уху агента и шрамам на щеке. Не слишком приятный

видок. Наверное, можно было бы прибегнуть к какой-нибудь магической пластиковой хирургии. Такая вроде как тоже существовала в этом мире, но денег стоила немалых.

— Ну что ж, раз уж вы здесь, излагайте ваше дело. Приглашаю пройтись по саду, — предложил я, поскольку по-прежнему не имел желания пускать этих двух в свой особняк. — Жарко. Не хочется сидеть в четырёх стенах. Тут есть пруд с тенистой рощей, можем пообщаться там.

— Как вам будет угодно.

Мы пошли по дорожке через сад. В моё отсутствие садовник тут поработал (пока я торчал на границе, слуги заглядывали сюда, поддерживали порядок в доме), поэтому выглядел участок не так плохо, как мог бы. Трава и кустарник подстрижены, дорожки подметены.

— Неплохой сад, — заметил Синеусов. — Весьма приятное место.

— Заслуга дяди, — сказал я. — Это он здесь всё сделал, я всего-лишь пытаюсь поддерживать порядок. Так что вас привело ко мне на этот раз? — я сразу перешёл к сути вопроса.

— Правильно, дело прежде всего. Нам стало известно о вашем недавнем столкновении с отцом. В Нижнем вся полиция стоит на ушах. Столь серьёзное происшествие в самом центре города обеспокоило многих влиятельных людей.

— Да, было дело. Только не понимаю, какие ко мне могут быть вопросы? Или вы думаете, что сотня охранников Михаила Озёрова мирно прогуливались по привокзальной площади, а я коварно на них напал?

— По версии вашего родителя примерно так и выходит. Только он ещё утверждает, что вы будто бы похитили его дочь.

— Да надоел он уже. Его дочь — это, вообще-то, моя сестра от одной матери. И она не желает жить в родительском доме по некоторым веским причинами. Я пытаюсь защитить её. А отец, кстати, похитил мою супругу. Похитил и держал два месяца в плену. Так что чья бы корова мычала, что называется.

— И как поживает ваша супруга?

— Прекрасно поживает. Я её освободил, как и мою сестру. Правда, когда мы шли на поезд, нас чуть не убили. Но это мелочи.

— По словам полиции, в драке погибли тридцать семь человек. По-вашему, это мелочи?

— Мне, конечно, жаль, что так случилось. Вот только вы упускаете одну небольшую деталь. Все погибшие — убийцы, посланные моим отцом с определённой целью. Кто его заставлял это делать? И какая моя в этом вина?

— Похоже, ваши отношения с родителем зашли в тупик.

— Очень точно подмечено. На самом деле, мне от него ничего не надо. Только одно — что бы он оставил нас с сестрой в покое. Но даже эту скромную просьбу он упорно отказывается выполнить из-за своего бараньего упрямства.

— Один из несовершеннолетних детей Озёрова покинул дом без разрешения, — вклинился

в разговор второй, обычно молчавший, сотрудник. — Жёсткая реакция со стороны рода вполне объяснима.

— А моя реакция не объяснима? — я стрельнул недовольным взглядом в агента. — Я защищаю сестру. А теперь — и свою жизнь.

— Мы понимаем. И тем не менее, хотелось бы предостеречь вас. Вы подвергаете себя опасности, — заговорил Синеусов, не дав своему коллеге продолжить спор. — Вот что нас больше всего волнует.

— В областях тьмы я тоже подвергаюсь опасности, — напомнил я.

— Без сомнения, но в областях тьмы вы выполняете задачи государственной важности. А драки с родственниками — риск неоправданный.

Мы добрались до пруда и уселись на лавке в уютной тени прибрежных берёзок.

— Ну извините, — развёл я руками. — Я вам объяснил, как дела обстоят. У нас с папаше — вражда. И что-то мне подсказывает, так просто она не закончится. Отец воспринял мой поступок, как личное оскорбление. Теперь погибли его люди, его родственник, возможно, не один. Он — аристократ старой закалки и без ответа это не оставит. Мне придётся продолжать с ним войну, хочу я этого или нет.

— Помнится, я говорил вам, чтобы в случае возникновения проблем, вы звонили мне. У вас же сохранился мой номер?

— Сохранился. Но не буду же я беспокоить столь занятых людей из-за своих семейных неурядиц.

— Алексей Михайлович, Его Императорское Величество печётся о вашей безопасности, поэтому мы здесь. Ваши, как вы выразились, семейные неурядицы касаются не только вас. В них оказываются втянуты другие знатные люди, в том числе из других родов. Ситуация может вот-вот выйдет из-под контроля. Однако вы, кажется, этого до сих пор не замечаете.

— Господин Синеусов, мне не первый раз приходится решать проблемы, и я прекрасно понимаю, к чему всё это может привести. Я стараюсь держать ситуацию под контролем. Я к отцу не лез до тех пор, пока он не похитил мою жену. Он перешёл границы дозволенного. Моё терпение иссякло.

— Вы должны были посоветоваться с нами. Вы не имеете полной картины происходящего. Среди погибших есть ваши родственники и члены двух боярских семейств. Влиятельные люди из Нижнего Новгорода недовольны. Это может привести к ещё большей эскалации.

— Господин Синеусов, я всё понимаю. У вас есть конкретное предложение, или вы пришли читать мне наставления?

— Мы пришли предостеречь вас. На самом деле, проблему пока ещё можно уладить. Я побеседую с вашим отцом, и уверен, мы с ним договоримся. Но и вы должны пообещать, что не начнёте мстить, не попытаетесь нанести какое-либо ущерб вашей бывшей семье и не попытаетесь возобновить вражду.

Я задумался. У меня в планах было убийство Михаила, но это — вынужденный шаг. И он мог не только не остановить конфликт, но и усугубить ситуацию. Ведь родственники догадаются, кто виновник трагедии. Будут либо добиться правды через суд, либо объявят кровную месть, что тоже случалось нередко, если судить по новостным хроникам. А мне оно надо?