Новые истории
Шрифт:
Вечер того же дня.
На Коноху медленно, словно крадучись, опускалась тень. Заходящее солнце величественно клонилось к горизонту, обливая оранжевым светом Гору Хокаге, из-за чего вытесанные лица казались словно живыми, с гордостью наблюдающими за вечерней суетой их детища.
Еще один Лик Хокаге, дублирующий себя же с горы, так же смотрел на вечернюю Деревню, но во взгляде была не гордость, а тоска: бумаг на столе еще горка под метр, а выпить сакэ Шизука не дает.
Суетились и в поместье Кацураги. Вот только эта суета
Пиршественный зал, место, где хозяин дома и глава клана официально принимает гостей был оживлен. За длинным столом, преисполненным красочными яствами, больше похожими на произведение искусства, на мягких подушках восседал сам глава "маленького, но очень гордого" клана Кацураги, во всей своей красе. Но мало кто из знакомых узнал бы его сейчас в этот момент: элегантное праздничное кимоно светлых оттенков, величественная осанка, спокойное выражение лица и вежливая полуулыбка на губах. Гордо стоящие торчком лисьи уши и все девять хвостов, белоснежным ковром покрывшие левую часть пространства. Этот Курама казался настолько не похожим на обычного себя, что казалось, что Курама Кацураги и Курама Кьюби но Йоко - это совершенно разных существа, по прихоти богов имеющие одинаковые черты лица. Единственное, что было у этих двух общего - это совершенно по-лисьи хитрый полуприщур глаз.
По правую руку от него расположилась Хината. Так же как и муж, отбросив свою маскировку, она являла мира свои атрибуты зверя, скромно упрятав свой хвост под стол. На женщине было кимоно темного теплого цвета, гармонично контрастируя со светлым одеянием мужа.
Еще левее, ближе к концу стола сидели их дети. Близнецы, наряженные в парадные одежды, казались зеркальными отражениями друг друга и различить их в этот момент было чрезвычайно трудно. Малышка Ями выглядела в этот вечер еще более "кукольно", чем обычно: очень сложно было поверить, что живая девочка может выглядеть так идеально, соблюдя все каноны традиционной красоты.
Но так же отдельного описания требовали и гости, расположившиеся напротив принимающей стороны.
Первым, и главным, был высокий молодой мужчина истинно аристократической внешности. Чуть белый тон кожи, изящные черты лица, чуть горделиво вздернутый нос. Прямой взгляд человека, привыкшего видеть повиновение и поваливать, был наполнен уверенностью, и толикой самодовольства. Создавалось впечатление, что он наслаждался самим фактом своего существования и величия. Мужчина был облачен в платье ханьфу из красного шелка, изящно расшитого золотыми узорами и бисером драгоценных камней и, казалось, переливалось внутренними всполохами пламени. Алые, почти красные волосы были собраны в сложную прическу и убраны широким гребнем, инкрустированным ярко блестящими драгоценностями. Весь его наряд буквально кричал и светился роскошью. Но это совершенно не выглядело безвкусно - наоборот, одежда на удивление
Рядом с ним, по левую руку, восседала ослепительной красоты женщина. Ростом ниже своего спутника, она так же была облачена в яркие, кричащие роскошью одежды, а богатые драгоценности, казалось, лишь оттеняют её красоту, не давая зрителям ослепнуть от неё. В противовес самоуверенному и властному взгляду мужчины, женщина смотрела кротко и спокойно, редко поднимая глаза выше определенного уровня.
И движения, и жесты этой "сияющей" пары были одинаково безупречны, что говорило о их высшем воспитании.
Рядом с женщиной сидела девушка. Явно более юная, она отличалась еще более кротким поведением и чуть меньшим количеством украшений.
Позади них, чуть ближе к стене располагался еще один стол, за которым расселись другие гости. Десяток дев, облаченных в одинаковые одежды явно беднее, чем у первой пары, но так же яркие и дорогие. То, что они располагались отдельно, явно указывало их социальный статус - свита.
"Как мне всё это надоело!" - В душе воскликнул Лис, впрочем, не дав и тени отразиться на своем лице. Ситуация требовала быть приветливым хозяином, но как же ему надоел этот этикетизм!
– Здешний чай довольно неплох.
– Произнес там временем сидящий напротив мужчина. Голос его был под стать облику - красивый и очаровывающий.
– Счастлив, что сумел угодить.
– Тонко улыбнулся Курама.
– Да. Даже и не скажешь, что он взращен низшими.
– Обозначил губами тень усмешки аристократ.
"Пурпурный яшмовый, хвосты Джуби тебе в!.." - У Лиса нервно дернулась бровь, но за челкой этого было совершенно не видно.
– "Из-за тебя и брал, несмотря на все желание придушить продавца за грабительскую цену! А эта курица теперь еще и возмущается!!!"
– Не будьте таким строгим, Тейкоку-сан.
– Курама прикрыл сложенным веером губы.
– Ведь и мы чем-то похожи на людей.
Шпилька достигла цели, и Тейкоку едва не дернул уголком рта. Вместо этого он натянул улыбку чуть шире.
– Само мое происхождение уже ставит меня несравнимо выше этих букашек.
– Усмехнулся глазами он.
– Но, раз уж вы утверждаете авторитетно, Кацураги-сан.
Лис улыбнулся чуть шире, отчего края его улыбки показались из-за веера. А мысленно он уже представлял, как некий петух, почему-то с золотым гребнем, воткнутым в гребешок, связанный отправляется в печку. Эта карикатурная картина показалась ему невероятно заманчивой. Что представил Тейкоку эта история умалчивает, но и его взгляд на долю секунду стал донельзя мечтательным.
Не сказать, что эти двое не любили друг друга. Нет. Просто раздражали. Каждый по своей причине, но совершенно взаимно.
Так и проходил этот банкет-встреча: в уколах полунамеками, "случайно" оброненными фразами, обменами завуалированными пикировками. Мужчины, казалось, задались самоцелью вывести противника из равновесия и по максимуму поиздеваться, но предельно вежливо и корректно.
Общались и женщины, но тут все было тихо и мирно: неспешный, спокойный разговор ни о чем.