Новые кыргызские сказки для взрослых (Улуулар учун жаны кыргыз эл жомоктору)
Шрифт:
Подумал Абаскер: — "Чем я хуже Бекжана? Пляшу я неплохо, глядишь, какой-нибудь шайтан тоже мне за это свой чочок отдаст!" Собрался он, сел на коня и ехал три дня и три ночи. А как до поляны тайной доехал, коня стреножил, разделся, в грязи вывалялся и между корнями сухой арчи спрятался, полуночи ждать стал.
В полночь, когда взошла луна, слетелись на поляну шайтаны, стали плясать. Выскочил из-под корней Абаскер и тоже стал плясать с шайтанами. Увидели его шайтаны, замерли на месте, а главный шайтан как закричит: — "А-а-а, вот
И остался Абаскер голый, грязный, без коня и с маленьким чочоком. Насилу обратно в кыштак добрался, чуть совсем по дороге не помер. Но с тех пор в кыштаке все над ним смеялись, дразнили его «куцым» Абаскером. А Бекжан прожил долгую жизнь и вырастил двенадцать сыновей и три дочери.
Тем же, кто сказку слушал, надо твёрдо урок усвоить: кто чужому чочоку позавидует, тот и своего лишиться может!
Как злой бек сам себя наказал
В незапамятные времена жил на свете злой бек по имени Канжарбек.[57] Разбойничал он со своими жигитами на горном перевале, который по дороге в далёкую Кашгарию[58] миновать было никак невозможно. Всех проходящих злой бек до нитки обирал, а бедных путников, с которых взять было нечего, от скуки заставлял рассказывать небылицы, но с условием: если бек воскликнет "Неправда!", то уйдёт путник живым и здоровым, всё золото бека с собой заберёт; если же нет — сбросят несчастного в глубокую пропасть. Но что бы ни рассказали беку путники, он на всё "Правда!" говорил. Никому не удалось от злого бека живым уйти.
Дошла молва о злодействах Канжарбека до хитреца Апенди. Рассердился добрый Апенди на Канжарбека, наказать его решил. Оделся он в лохмотья, взял с собой сухую палку вместо посоха, драные ичиги[59] одел и к горному перевалу пошёл. Идёт и песни громко поёт, чтобы жигиты Канжарбека точно его не проспали.
Дошёл он до перевала, а жигиты Канжарбека тут как тут — "Стой, путник, плати за проход золотую монету!" Ответил им Апенди, что он — несчастный нищий путник, у которого не то, что монетки, а даже одежды приличной сроду не было. Обыскали его жигиты, не нашли ничего, и прямиком к самому Канжарбеку потащили.
Привели Апенди к Канжарбеку. Сидит Канжарбек на тёплой кошме,[60] в богатый халат одетый, ножом острым поигрывает. Сам толстый, красный, глаза недобрые, свой длинный ус от злости кусает. А Апенди перед ним в старом пыльном халате, в рваных ичигах на холодном полу стоит.
— "Как же ты осмелился по моему перевалу совсем без денег идти? — спросил у Апенди Канжарбек, — Теперь ты мне небылицу рассказать должен, да такую, чтобы я не поверил, а то
— "Неужели, бек, ты меня совсем не узнаёшь? Это же я, за наградой пришёл!" — отвечает Канжарбеку Апенди.
— "Ничего не знаю ни про какую награду, — говорит Канжарбек, — А небылицу тебе рассказать всё-таки придётся!".
— "Тогда я расскажу о том, — говорит Апенди, — кто я такой и что со мной по дороге сюда случилось. Да только ты всё равно не поверишь".
— "Ничего-ничего, — усмехается Канжарбек, — Поверю. Рассказывай!"
— "Жизнь у меня тяжёлая была, — начал Апенди свой рассказ, — В нашем аиле совсем мужчин не осталось — все они однажды на юг улетели, назад не вернулись, поэтому пришлось мне самому себе отцом быть. Еще не родившись на свет, я уже стадо пас. Тяжело мне было без собаки за стадом уследить. Поэтому я сам себе собаку родил и сам же её воспитал, грамоте обучил. Выросла моя собака, выучилась в медресе[61] и стала просвещённым кади,[62] теперь по аилам ездит, дехкан[63] судит. А мне снова пришлось самому за стадом следить".
Задумались жигиты, а Канжарбек говорит: — "Ну, это вовсе не небылица, каждому известно, что на юге жить лучше — как тут на юг не улететь? Известно и то, что жизнь у бедных дехкан тяжёлая, что приходится им с самого детства — и даже раньше — всё самим делать. И собака пастуху так бывает нужна, что хоть сам её роди. А если родил, пусть даже и собаку — как не воспитать, грамоте не обучить? А то, что собака кади стала — так на многих кади посмотри — никакой разницы не заметишь. Правда!"
— "Слушай дальше, бек, — говорит ему Апенди. — Пас я себе стадо до недавнего времени, и всё у меня было хорошо — разве что иногда овца волка загрызёт. А недавно чихнул я, и всё моё стадо этим чихом унесло. В поисках влез я на самую высокую гору, но стада своего не увидел. Тогда воткнул я в гору палку, на неё влез, но и с палки стада не увидел. Я тогда воткнул в палку нож, а в рукоятку ножа — шило. Влез наверх, и земля показалась мне величиной с потник.[64] Опёрся я на свой чочок на самом кончике шила, а всё никак стада своего не вижу. Тогда взялся я за свой чочок, поднатужился и ещё выше себя приподнял, но стада своего опять не увидел. Обратно я на кончик шила сполз, так и заснул на нём от усталости".
Стали жигиты переглядываться и шептаться, но Канжарбек взмахом руки замолчать их заставил, и говорит: — "И это — чистая правда: иногда и палка стреляет, так почему бы овце волка иногда не загрызть? А если стадо своё потерять, так не только на чочок — на уши встанешь. А уж если нужда припрёт — и за чочок себя поднимешь. И то правда, что от чоха многие беды бывают: говорят, один бек так сильно чихнул, что у него чочок совсем отвалился. Что на палку можно залезть — это даже дети малые знают, но за смекалку, конечно, хвалю. Всё правда!"