Новые Миры Айзека Азимова. Том 3

Азимов Айзек

Ливи дернула его за локоть.

— Перестань. Перестань сейчас же! Люди кругом!

Человечек весь съежился, спрятал черный ящичек за спину и забился в угол. Норман поглядел на него, потом на Ливи, потом на пожилую даму, которая сидела по другую сторону прохода и смотрела на него с явным неодобрением.

Он покраснел и поперхнулся еще каким-то злым словом.

В ледяном молчании доехали до Нью-Лондона, ни слова не сказали во время остановки.

Через четверть часа после того, как поезд отошел от Нью-Лондона,

Норман позвал:

— Ливи!

Она не ответила. Она смотрела в окно, но ничего не видела — только стекло.

— Ливи, — повторил Норман. — Ливи! Да отзовись же!

— Что тебе? — глухо сказала она.

— Послушай, это же нелепо. Я не знаю, как он это проделывает, но, даже если в этом есть на грош правды, все равно ты несправедлива. Почему ты остановилась на полпути? Допустим, я и впрямь женился на Жоржетте, ну а ты? Разве ты осталась одна? Откуда я знаю, может, ко времени моей предполагаемой женитьбы ты уже была замужем за другим. Может, потому я и женился на Жоржетте.

— Я не была замужем.

— Откуда ты знаешь?

— Уж я бы разобралась. Я-то знаю, о чем я думала в то время.

— Ну, так вышла бы замуж не позже чем через год.

Ливи злилась все сильней. Краешком сознания она понимала, что злиться нет причины, но это не утешало. Напротив, досада росла. И она сказала:

— А если бы и вышла, это бы тебя уже не касалось.

— Да, конечно. Но это бы только доказывало, что мы не можем отвечать за то, что было бы, если бы да кабы.

Ливи гневно раздула ноздри, но промолчала.

— Послушай, — продолжал Норман. — Помнишь, мы встречали у Винни позапрошлый Новый год? Было много народу и очень весело?

— Как не помнить! Ты мне устроил душ из коктейля.

— Это к делу не относится, да и коктейля-то было всего ничего. А я вот что хочу сказать: Винни ведь твоя лучшая подруга, вы с ней дружили давным-давно, когда мы с тобой еще не были женаты.

— Ну и что?

— И Жоржетта тоже с ней дружила, верно?

— Да.

— Ну так вот. И ты и Жоржетта все равно встречали бы у Винни Новый год, на ком бы я ни женился. Я тут ни при чем. Пускай он нам покажет, что было бы на этом вечере, если бы я женился на Жоржетте, и пари держу, ты там будешь либо с женихом, либо с мужем.

Ливи заколебалась. Честно говоря, именно это ее и пугало.

— Что, боишься рискнуть? — сказал Норман.

И, конечно, Ливи не стерпела. Она так и вскинулась:

— Ничего я не боюсь! Уж наверно я вышла замуж! Не сохнуть же по тебе! И любопытно посмотреть, как ты обольешь коктейлем Жоржетту. Она тебе при всех надает оплеух, не постесняется. Я ее знаю. Вот тогда ты увидишь, какой кусок в твоей головоломке подходящий.

И Ливи сердито скрестила руки на груди и устремила вперед взор, исполненный решимости.

Норман поглядел на человечка напротив, но просить ни о чем не пришлось. Тот уже установил на коленях матовое стекло. В окно

косо светило закатное солнце, и венчик седых волос вокруг лысины человечка отливал розовым.

— Ты готова? — напряженным голосом спросил Норман.

Ливи кивнула, и они снова перестали слышать рокот колес.

Раскрасневшаяся с мороза, Ливи остановилась в дверях. Она только что сняла пальто, на котором таяли снежинки, и обнаженным рукам еще было зябко.

Ее встретили криками: «С Новым годом!» — и она ответила тем же, стараясь перекричать радио, которое орало во всю мочь. Еще с порога она услыхала пронзительный голос Жоржетты и теперь направилась к ней. Она больше месяца не видела ни Жоржетту, ни Нормана.

Жоржетта жеманно подняла одну бровь — это она в самое последнее время завела такую манеру — и спросила:

— Ты разве одна, Оливия?

Окинула взглядом тех, кто стоял поближе, и вновь посмотрела на Ливи. Та сказала равнодушно:

— Я думаю, Дик заглянет попозже. У него там еще какие-то дела.

Она не притворялась, ей и правда было все равно.

— Ну, зато Норман здесь, — сказала Жоржетта, натянуто улыбаясь. — Так что ты не будешь скучать, дорогая. По крайней мере раньше ты в таких случаях не скучала.

И тут из кухни лениво вышел Норман. В руке он держал шейкер, кубики льда в коктейле постукивали, точно кастаньеты, в такт словам:

— Эй вы, гуляки-выпивохи! Подходите, хлебните — от моего зелья еще не так разгуляетесь… Ба, Ливи!

Он направился к ней, широко и радостно улыбаясь.

— Где вы пропадали? Я вас сто лет не видал. В чем дело? Дик решил вас спрятать от посторонних глаз?

— Налей мне, Норман, — резко сказала Жоржетта.

— Сию минуту, — не взглянув на нее, отозвался Норман. — А вам налить, Ливи? Сейчас найду бокал.

Он обернулся, и тут-то все и произошло.

— Осторожно! — вскрикнула Ливи.

Она видела, что сейчас будет, у нее даже возникло какое-то смутное чувство, словно так уже когда-то было, и все-таки это случилось, неизбежно и неотвратимо. Норман зацепился каблуком за ковер, пошатнулся, тщетно пытаясь сохранить равновесие, и выронил шейкер. Тот словно выпрыгнул у него из рук — и добрая пинта ледяного коктейля обдала Ливи, промочив ее до нитки.

Она задохнулась. Вокруг стало тихо, и несколько невыносимых мгновений она тщетно пыталась отряхнуться, а Норман опять и опять все громче повторял:

— Черт подери! Ах, черт подери!

Жоржетта сказала холодно:

— Очень жаль, что так вышло, Ливи. С кем не случается. Но это платье как будто не очень дорогое.

Ливи повернулась и выбежала из комнаты. И вот она в спальне, тут по крайней мере никого нет и почти не слышно шума. При свете лампы на туалетном столике, затененной абажуром с бахромой, она в куче пальто, брошенных на кровать, стала отыскивать свое.