Новые оттенки Пятидесяти
Шрифт:
…Я не знаю, сколько прошло времени, сколько мы так просидели на полу больницы, но из операционной вышел врач. До смерти, ужасно уставший врач, еле переставляющий ноги, с опущенным вниз взглядом, а маска снята с лица и он держит ее в руке. Операция закончена. Возможно, на его лице нет радости потому, что он устал? А не потому что… Господи, как же хочется верить в лучшее!
– Мистер Ривера, - врач подошел к Блейку и моему отцу. Туда же подтянулись и мы с Кэт, - мне очень жаль… - хирург нахмурил брови, сначала взглянул в глаза Риверы и затем опустил к кафельному полу.
– Нет, нет, нет! – начал судорожно бормотать я. – Скажите, что
«Врачи не боги, Алекс…» - прошептало подсознание.
– Мне очень жаль, - повторил хирург, - что девушка не выжила.
– А девочка? Младенец!? – может, хоть она жива? Я должен знать! Она не могла оставить меня! Нет, моя доченька…
– Девочку мы чудом спасли, - при этих словах я, Кэт и мой отец облегченно вздыхаем. – Она в полном порядке, здорова, но ее мать мы спасти не смогли… Было уже слишком поздно… Слишком серьезные травмы!
– Спасибо, док, что постарались! – папа пожимает ему руку, после чего тот уходит в направлении ординаторской.
Следом из операционной, спиной, выходит медсестра, вывозя каталку с телом, накрытое простыней. Мэл больше с нами нет и никогда не будет! Как же я сам справлюсь с малышкой? Ей нужна мама… Господи, что мне делать? Блейк почти в бессознательном состоянии, он не верит, что больше нет его единственной дочери. Больше он с ней не поговорит, не спросит «Как дела?», не встретит в аэропорту… Мелисса… как все быстро изменилось! Всего лишь месяц назад я ходил с ней на последнее узи, всего лишь месяц назад мы выбирали ей имя, но так и не пришли к компромиссу. Ее тело увезли в морг…
После вышла медсестра, держа на руках кроху в розовой пеленке. Я мигом подлетаю к ней и смотрю на это детское, нежное личико.
– Кто Вы? – медсестра обернулась на меня.
– Я… папа девочки… Когда я смогу ее забрать? – я ведь не могу ее оставить здесь саму!
– Пару часов она пробудет здесь. Ее нужно хорошо осмотреть, а после, Вы сможете ее забрать. И еще, подумайте над именем… - с этими словами медсестра ушла вместе с малышкой…
Черт, больше всего я хотел, чтобы у моей дочки были оба родителя, а не один. А получилось все совсем наоборот. Это называется «хочешь рассмешить Бога – расскажи ему свои планы»! Как теперь быть с девочкой? Как я буду сам ее воспитывать?
– Алекс, может, записать Кэт матерью девочки? – ко мне, стоящему посреди коридора, подходит папа. Кэт? Согласиться ли она?
– Я не знаю… Я… Она и так слишком много сделала для меня в этой ситуации! – я посмотрел в сторону Кэт, которая разговаривает с Блейком.
– Спроси, она хорошая девушка. Возможно, она согласиться. И тогда у моей внучки будет полная семья! – чуть ухмыляется отец. – Моя внучка… Жаль, что с Мэл так получилось. Я уверен, что она не была настолько плохой, как кажется…
– Она была замечательной! Добрая, отзывчивая, нежная… - почему-то вспомнился первый день в Гарварде, когда она поцеловала меня около библиотеки. – И хорошо целовалась…
– Откуда ты… знаешь? – хмурится папа. – Ты же ничего вроде не помнишь с той ночи, когда вы… Ну, когда вы сделали малышку…
– Да, я и не помню. Но я помню наш первый поцелуй в самом начале учебы, в первый же день, – грустно вспоминать.
– Что? – возмущается отец. – И ты тогда был трезвый, я надеюсь!?
– Да, я был трезвый, как стеклышко. Это все Мэл! Я шел, не ожидал ничего, она взяла повернулась и уже поцеловала меня, а я не успел опомниться…
– Парень? Да, Блейк как-то говорил, что у нее был парень… Они вроде расстались, когда он узнал о ребенке… Ладно, но не смей об этом поцелуе говорить Кэт! – папа слегка угрожает мне пальцем.
– Я и не собирался…
– Кто из вас Алекс Грей? – меня прервала подошедшая медсестра.
– Это я! В чем дело? – отвечаю я.
– Пройдите, пожалуйста, со мной… - говорит она и ведет меня.
Мы проходим по длинному коридор, в ту сторону, куда другая медсестра унесла малышку, поворачиваем налево и останавливаемся около двери заведующего отделением. Зачем мы сюда пришли? Медсестра заходит первая, за ней захожу и я. В кабинете сидит мужчина в белом халате, по моим догадкам он и есть заведующий, и еще один мужчина в дорогом черном костюме. Кто он?
– Мистер Грей, проходите, присаживайтесь! – доктор указал рукой на кресло около мужчины в костюме. – Это адвокат, у которого мисс Ривера оставила свое завещание, написанное несколькими днями ранее…
– ЧТО? – у меня округляются глаза. – За…за…завещание? Зачем она писала завещание в семнадцать лет? – нервно спрашиваю я.
– Этого нам неизвестно, - начинает адвокат. – Меня просили передать Вам письмо, молодой человек, - он из кейса достает белый конверт. – Вот, держите…
– Так, там что-то ужасное написано? Или, может, это шутка такая, да? – господи, у меня уже паранойя начинается.
– Нет, это не шутка, мистер Грей, – уверяет меня адвокат. – Это письмо написала действительно Мелисса Ривера!
Я с опаской взял конверт и немного подержал его в руках смотря то на доктора, то она адвоката. Я распечатал заклеенный конверт и достал лист А4, сложенный пополам. Господи, что же там написано? Это я могу узнать только прочитав…
«Дорогой Алекс,
я сейчас пишу это письмо с легкостью на душе. Наверняка ты хочешь знать, как я себя чувствую, как малышка… С нами все в порядке, не переживай! Она частенько пинается, и мне кажется, что она будет буйной девочкой, какой была в детстве я. Но сейчас не об этом…
Два дня назад ты и Кэт уехали в медовый месяц, и я безмерно рада за вас двоих. Вы действительно хорошая пара, и Кэт самая лучшая девушка на свете. Не каждая согласилась бы остаться женой мужчины, у которого ребенок на стороне. Собственно поэтому я и пишу это письмо тебе. Меня посещали эти мысли и раньше, но я не могла воплотить их, ибо ты без конца был где-то рядом. Спасибо тебе за это! Я ценю все, что для меня сделал ты, твоя семья и Кэт. Но так не может продолжаться…
Я всегда буду лишней между тобой и Кэт. Мы все не сможем так нормально жить, пойми. Я сначала хотела уехать в Сиэтл к маме, но подумала, что это слишком близко к тебе. И ты бывает туда приезжаешь… За последние месяцы я стала часто себя ловить на мысли, то ты мне нравишься, Алекс. Да, да, и только за последние месяцы я полюбила тебя настолько сильно, что вряд ли даже Сиэтл меня удержит от тебя! Никогда не знаешь какую шутку с тобой сыграет жизнь, да? Вот со мной такая шутка. Я тебя не любила 8 месяцев назад… А теперь люблю… Теперь мне стало больно, потому что ты сейчас с другой девушкой развлекаешься на уединенном острове, а я сижу и скучаю здесь, в огромной квартире, сама. Вру, нет, я не сама. Я с твоей дочкой! Я люблю с ней разговаривать… она отвечает мне легкими пинками изнутри и это заставляет меня не чувствовать одиночество.