Новые оттенки Пятидесяти
Шрифт:
Дальше последовал приказ, дьявольски обрадовавший меня – целовать ей ноги. Я нежно начал с пальчиков и переключился на стопы, трепетно облизал их и переключился на щиколотки.
– Выше, – из нее вырвался сладкий шепот с наслаждением. Ей приятно.
Вытянув язык, я начал облизывать икры ног, переключился на колени и вопросительно поднял глаза вверх в немом вопросе: «Можно ли выше?». В ее взгляде я прочел одобрение и стал целовать выше и буквально в сантиметрах десяти от «киски», когда ее аромат пьянил меня «пряным запахом», она остановила меня, но я чувствую, как она хочет этого, как еле видно сбивается
Вижу ее взгляд, вижу и понимаю, что она уже другая… совсем… Сижу, молча смотрю на нее, затаив дыхание, а внутри словно скручивается тугая пружина напряжения, страха неизвестности, волнения и… желания… её… сейчас… и всего, что она хочет от меня получить, и дать мне… Слышу ее голос, тоже какой-то неуловимо иной… Это говорит не юморная, легкая и приятная в общении женщина, а доминирующая и властная Верхняя, моя Верхняя женщина:
– Еще рано. А ты хочешь трахнуть себя? Я только предлагаю, не настаиваю, но мне бы хотелось…
– Да, Госпожа, – я быстро соображаю, что она хочет со мной сделать. Вспоминаю, как очень-очень давно Элена постепенно готовила меня к этому. В тот раз мне более чем понравилось…
Она снова встает с кресла, скрываясь за моей спиной. Я сижу неподвижно на коленях. Шум открывающегося комода позади, теперь закрывается ящик. Я ожидаю, что она сейчас подойдет ко мне. Ее голос звучит резко и холодно с приказом встать и повернуться к ней, что я делаю незамедлительно. В ее левой руке фаллоимитатор с присоской на конце, а в другой тюбик со смазкой. Она повернула присоску ко мне и сказала сплюнуть на нее, и прикрепила член к полу напротив кресла, на котором сидела.
– Снимай джинсы! – ее голос властный, меня это заводит еще больше. Ох, черт, Анастейша, что ты со мной делаешь? Я готов на любую глупость, которая тебе заблагорассудится! Учитывая, что я уже был сабмиссивом.
– Да, Госпожа, – но руки мои за спиной. Спасибо Господу, что я не застегнул пуговицу! Руками сзади я начал чуть спихивать джинсовую ткань и быстро освободился от них.
– Уже хочешь, мой мальчик? – игриво улыбнулась Анастейша, глядя на мою возбужденную плоть.
Она все еще в сексуальном белье, а я абсолютно голый в наручниках и сейчас трахну свой зад. «По своему же согласию!»- пищит подсознание. Да, по своему согласию. А если бы она наказала меня не согласись я на это? Нет, лучше я соглашусь, чем наказание.
– Повернись! – снова приказ. Я становлюсь к ней спиной.
Я чувствую, как по плечам и по мышцам груди ползут ее руки, словно лозы винограда. Такое нежное прикосновение, и мне это тоже нравится. Я не могу определить, что мне нравится больше. Пока она держит меня в своих объятиях, я чувствую всю теплоту и огонь ее возбужденного тела своей кожей. Она отстраняется. В миг я уже чувствую прикосновения холодных рук на ягодицах. Она медленно разводит, и смазывает снаружи и изнутри, вставив в меня палец. Ох, черт, возбуждение достигает почти верхушки, еще немного и я кончу!
– Садись! – она обходит меня, становясь лицом, садится вновь на кресло. – Ни звука!
Я стал садиться на член. Нет, это не унижение. Когда он проникал в меня, возбуждение росло по две единицы на миллиметр. Когда вся длина вошла в меня, был дан приказ лизать ее. Я безумно ждал этого момента, что может быть прекраснее этого? Раб у ног любимой Госпожи, ублажающий такую красоту.
– Спасибо, Госпожа!
Медленно и ласково продолжаю ласкать клитор, постепенно набирая тем. Иногда, исходя из ее реакции, я сбавлял обороты и ласкал ее «изнутри» языком, стараясь как можно глубже проникнуть в нее.
– Давай, трахни себя! – прозвучал ее изнеможенный голос на грани.
Я начал двигаться на члене. Она приказала еще сильнее. По ее голосу я понял, что она на грани оргазма, да и я сам захлебываюсь от восторга не меньше моей госпожи. Я впился в нее губами сильнее и она бурно кончила, и пока я наслаждался сокращениями ее плоти, выдал хорошую порцию белой, горячей спермы.
Она позволила встать с члена, сняла наручники и сказала, что это еще не конец. Минут 15 она полулежала в кресле, приходя в себя. А я сел около ее ног на полу, и, как она, приводил себя в чувство. Мне хорошо, ей хорошо… Что еще нужно? Мы давно так не развлекались…
– Раунд два, – протянул ее нежный, мелодичный голос.
Анастейша подошла к кровати и сказала лечь на нее. Быстро я поднялся с пола и лег на спину на большой бардовой кровати. Едва уловив ее грацию, она уже сидела на мне, и от ощущения ее влаги мой член снова был готов, уперся ей во влагалище, но не вошел. Ана сначала немного насладилась вкусом остатков спермы на конце члена, облизав языком. Затем приказала снять с нее лиф. Когда я выполнил приказ, она села на меня и член легко скользнул в нее от влаги. Так горячо, приятно и чертовски блаженно чувствовать ее изнутри. Каждую клеточку ее тела. Она двигалась вперед-назад, снова и снова, доводя меня до блаженного чувства. Мои руки ласкали ее обнаженное тело. Я проникал все глубже и глубже. Вверх-вниз и снова вперед-назад. И так до тех пор пока ее снова не накрыла волна оргазма. Хотя и не прекратила двигаться. Последний толчок и я снова выпускаю горячую жидкость из себя, заполняя ней Анастейшу.
Не вставая с меня, она улеглась на мою грудь, а я обнял ее, прижал крепче. Ее сердце колотиться словно бешенное, в ее крови адреналин. Это был прекрасный вечер, который можно с удовольствием повторить. Я бы не отказался! Я тихо прошептал ей:
– Спасибо, Госпожа!
Она стала тихо всхлипывать. Господи, ей же не больно? Черт, я не хотел. Я уложил ее рядом с собой, прикрыл простыней тело, по которому бежали мурашки.
– Малышка, ты как? Что-то болит? – я нахмурился, только бы она не молчала. – Скажи мне, Ана…
– У меня ничего не болит, – но почему-то же на ее глазах слезы?! – Просто это неправильно! Так не должно быть…
– Малышка, все нормально. Мне очень понравилось, ты была великолепна! – я стал гладить ее по плечу.
– Нет, Кристиан, нет…
– Тебе не понравилось? – удивился я.
– Мне понравилось. Но, – на минуту она задумалась, – теперь мне стыдно! Стыдно за то, что я с тобой сделала!
– И что же ты со мной сделала, Ана? Подумаешь: подчинила, соблазнила и оттрахала собственного не особо сопротивлявшегося мужа. Тоже мне криминальное преступление! – надо все перевести на шутку. Она улыбнулась. Вот, уже лучше.