Новые приключения Эллери Квина
Шрифт:
— Бедные дети, — вздохнула Паула. — Ну, поговорите с Уайти Уильямсом, и посмотрим, не осенит ли вас вдохновение.
В течение следующих нескольких дней мистер Квин бродил по ранчо Скотта, беседуя с жокеем Уильямсом, с очкастым мистером Холлидеем — кто, как выяснилось, знал о скачках столько же, сколько Эллери, а интересовался ими еще меньше, с постоянно плачущей Кэтрин, со сторожем по имени Билл, который спал в конюшне возле Риска, положив руку на дробовик, и с самим старым Джоном. Он многое узнал о жокеях, людях, добывающих и продающих информацию о скаковых лошадях, самой процедуре скачек, а также упряжах, препятствиях,
Поэтому в пятницу под вечер, видя, что на ранчо Скотта его странным образом игнорируют, Эллери с тоски поехал на Голливудские холмы для омовения в водах Галаада. [43]
Он обнаружил Паулу в ее саду утешающей двух расстроенных молодых людей. Кейти Скотт, как всегда, плакала, а трусливый, по собственному признанию, мистер Холлидей, облаченный на сей раз не в зловонную одежду, смущенно поглаживал ее золотистые волосы.
— Снова трагедия? — осведомился мистер Квин. — Мне следовало догадаться. Я только что с ранчо вашего отца, на которое опустилась пелена мрака.
43
Галаад — в Библии гористая область за рекой Иордан, славящаяся водными источниками и целительным бальзамом.
— Еще бы! — воскликнула Кэтрин. — Я высказала отцу все, что о нем думаю. Так обращаться с Хэнком! Больше я до самой смерти с ним не заговорю! Он ведет себя просто… противоестественно!
— Кейти, — укоризненно промолвил мистер Холлидей, — так нельзя говорить о своем отце.
— Хэнк Холлидей, если бы у тебя была хоть капля мужества…
Мистер Холлидей дернулся, словно возлюбленная коснулась его оголенным проводом под напряжением.
— Я не это имела в виду, Хэнкус, — заплакала Кэтрин, бросаясь в его объятия. — Я знаю, что ты не виноват в своей трусости. Но когда он сбил тебя с ног, а ты даже не…
Мистер Холлидей задумчиво погладил левую сторону челюсти.
— Знаете, мистер Квин, когда мистер Скотт меня ударил, со мной что-то произошло. На миг я ощутил странное… э-э… желание. Я уверен, что если бы у меня был револьвер и я умел с ним обращаться, то запросто совершил бы убийство. У меня, так сказать, покраснело в глазах.
— Хэнк! — в ужасе вскрикнула Кейти.
Хэнк вздохнул — жажда человекоубийства погасла в его блеклых голубых глазах.
— Старый Джон, — объяснила Паула, подмигнув Эллери, — снова застал этих двоих обнимающимися в конюшне и, очевидно, счел это дурным примером для Риска, чей ум должен сосредоточиться на завтрашних скачках. Поэтому он уволил Хэнка, а Кейти взорвалась, наговорила Джону дерзостей и ушла из дома навсегда.
— Уволить меня — его право, — холодно заметил мистер Холлидей, — но теперь я ему ничем не обязан. Я не буду ставить на Риска.
— Надеюсь, эта скотина проиграет! — всхлипывала Кейти.
— Знаешь, Кейт, — твердо сказала мисс Перис, — я достаточно наслушалась этой чепухи. Теперь я намерена поговорить с тобой как строгая тетушка.
Рыдания Кейти усилились.
— Мистер Холлидей, — чопорно заявил мистер Квин, — по-моему, это предлог для нас пойти и совершить небольшое возлияние.
— Кэтрин!
— Хэнк!
Мистер Квин и мисс Перис с трудом оторвали влюбленных друг от друга.
Было начало одиннадцатого, когда мисс Скотт, уже не плачущая, но
Когда она включила зажигание и нажала на стартер, с заднего сиденья послышался хриплый бас:
— Ни звука! Разверните машину и езжайте прямо, пока я не велю вам остановиться.
Мисс Скотт взвизгнула, но большая рука в кожаной перчатке зажала ей рот. Через несколько секунд машина тронулась с места.
На следующий день мистер Квин зашел за мисс Перис, и они с черепашьей скоростью поехали на восток, в сторону Аркадии, возле которой находился знаменитый ипподром Санта-Анита.
— Что произошло вчера вечером с плачущей Кейти? — осведомился мистер Квин.
— О, я отправила ее назад на ранчо. Девочка ушла от меня в начале одиннадцатого. А что вы сделали с Хэнкусом-Пэнкусом?
— Напоил его как следует и отвез домой. Он поселился в меблированных комнатах. Парень всю дорогу рыдал у меня на плече. Старый Джон, помимо прочего, пнул его пониже спины, причинив ему тяжкие душевные муки.
— Бедный Хэнкус. Единственный порядочный представитель мужского пола, которого я когда-либо встречала.
— Я тоже боюсь лошадей, — поспешно сказал мистер Квин.
— Вы просто отвратительны! Сегодня утром вы меня даже ни разу не поцеловали.
Только освежающий бальзам губ мисс Перис, применяемый в различных пунктах шоссе номер 86, удерживал мистера Квина от вспышек гнева. Дороги были забиты транспортом. У ипподрома стало совсем скверно. Казалось, все обитатели Южной Калифорнии встретились сегодня в Санта-Аните, использовав всевозможные средства передвижения: от пыльных фермерских драндулетов до сверкающих металлических монстров кинозвезд. Трибуны усеивали тысячи людей, создавая пеструю мозаику цветов и движений. На голубом небе сияло нежаркое солнце, дул приятный ветерок. Скачки уже начались, и маленькие фигурки мчащихся лошадей четко вырисовывались в ярком солнечном свете.
— Какой чудесный день для скачек! — воскликнула Паула, таща за собой Эллери. — О, здесь и Бинг, и Дин Мартин, и Боб Хоуп!.. Привет!.. И Джоан, и Кларк, [44] и…
Несмотря на энтузиазм мисс Перис, мистеру Квину удалось в итоге подобраться к стойлам ипподрома. Они нашли старого Джона Скотта наблюдающим с настороженностью индейца за конюхом, массирующим бархатные передние ноги Риска. Мрачное выражение грубого лица Скотта заставило Паулу спросить:
— Что-нибудь не так с Риском, Джон?
44
Кросби, Бинг (Харри Лиллис) (1903–1977), Мартин, Дин (Дипо Пол Крочетти) (1917–1996), Хоуп, Боб (Лесли Таунс) (1903–2003), Крофорд, Джоан (Люсиль Фей Ле Сюер) (1904–1977), Гейбл, Кларк (1901–1960) — американские актеры.
— С Риском все в порядке, — ответил старик. — Все дело в Кейт. Мы поругались из-за этого парня, Холлидея, и она убежала из дома.
— Чепуха, Джон. Я сама вчера вечером отправила ее домой.
— Кейт была у тебя? Но она не вернулась домой.
— Не вернулась? — Паула наморщила маленький нос.
— Очевидно, — проворчал Скотт, — она сбежала с этим паршивым трусом. Он же не мужчина!..
— Не всем быть героями, Джон. Он хороший парень и любит Кейти.
Старик молча уставился на жеребца, а Эллери и Паула направились к своей ложе.