Новые приключения Великолепной Пятерки
Шрифт:
Глядя на обшитый панелями участок стены над каминной полкой, она начала считать деревянные квадраты. Их было восемь. Так, так. Где это она раньше слышала о восьми квадратах? Ах, ну да, конечно, — Тайный Путь. На полотняном свитке было обозначено восемь панелей. Какая жалость, что на деревянной стене над каминной полкой на ферме Киррин не оказалось восьми панелей!
Джордж посмотрела в окно, спрашивая себя, уж не выходит ли оно на восток. Она оглянулась, чтобы установить, где находится солнце — его лучи не проникали в комнату, но рано утром солнце ее освещало. Значит, окно обращено на восток!
Пол был застлан огромным толстым ковром. Джордж поднялась и подошла к стене. Приподняв там край ковра, она увидела, что пол состоит из больших плоских каменных плит. Кабинет, ко всему прочему, имел еще и каменный пол!
Она снова уселась на стул и стала смотреть на деревянные панели, пытаясь вспомнить, какая из них была на лоскуте помечена крестиком. Впрочем, комната, конечно, не могла находиться в Киррин — коттедже: Тайный Путь обязательно должен был начинаться на ферме Киррин.
Ну, а все же, если предположить, что он берет начало в Киррин — коттедже? Правда, лоскут с указателями был найден на ферме Киррин, но из этого вовсе не следовало, что Тайный Путь обязательно начинается там, хотя миссис Сандерс, по — видимому, так считает.
Джордж почувствовала, что ее охватывает волнение. «Я должна простукать как следует эти восемь панелей и попытаться найти ту, что помечена на свитке, — размышляла она. — Эта панель может сдвинуться в сторону или куда — то еще, и я внезапно увижу входное отверстие!»
Она встала, чтобы проверить, не повезет ли ей, но в этот момент дверь снова отворилась, и вошел ее отец. Выражение его лица было очень суровым.
— Я говорил с твоей матерью, — сказал он. — Она, как и я, считает, что ты проявляешь крайнее непослушание, грубость и дерзость. Мы не можем оставить такое поведение без внимания, Джордж. Придется тебя наказать.
Джордж с тревогой взглянула на отца. Только бы ее наказание никак не коснулось Тимоти! Но, конечно, коснется…
— Всю остальную часть дня ты проведешь в постели и три дня не будешь видеться с Тимоти, — сказал отец. — Я велю Джулиану кормить и прогуливать его. Если же ты будешь упорствовать в своем непослушании, тебе придется распрощаться с Тимоти навсегда. Боюсь, как бы странно это ни прозвучало, но эта собака оказывает на тебя скверное влияние.
— Да нет же, нет! — воскликнула Джордж. — О, он будет так несчастен, если нас разлучат с ним на целых три дня!
— Говорить больше не о чем, — заявил отец. — Поднимайся сейчас же наверх, ложись в постель и поразмысли как следует над тем, что я тебе сказал. Меня очень огорчает твое поведение во время нынешних каникул. Я — то думал, что общение с двумя твоими кузенами и кузиной оказало на тебя благотворное влияние и ты стала нормальной, разумной девочкой. Но ты сейчас ведешь себя хуже, чем когда — либо.
Он распахнул дверь, и Джордж вышла из кабинета с высоко поднятой головой. Она слышала, как остальные дети обедают в столовой. Джордж пошла прямо к себе наверх и разделась. Улегшись в постель, она горестно думала о том, что три дня не увидит Тима. Для нее это было невыносимо. Никто не имел понятия о том, как она любит Тимоти!
Джоанна поднялась
— Ах, мисс, — сказала она веселым голосом, — какая обида видеть вас в постели. Будьте благоразумны, ведите себя как следует, и вам скоро позволят спуститься вниз.
Джордж поковыряла вилкой принесенные ей кушанья. Есть совсем не хотелось. Она снова улеглась в постель, думая о Тиме, а также о восьми панелях над каминной доской. А вдруг это те самые, что помечены на лоскуте, и они — начало Тайного Пути? — напряженно размышляла она, глядя в окно.
— Бог ты мой, снег идет! — вдруг сказала она и села в постели. — Когда я увидела сегодня утром это свинцовое небо, я подумала: наверное, пойдет снег. Какой сильный снегопад! К вечеру толщина снежного покрова достигнет нескольких дюймов. Ах, бедняга Тимоти. Надеюсь, Джулиан проследит за тем, чтобы в его конуру не намело снега.
У лежавшей в постели Джордж была масса времени для раздумий. Пришла Джоанна и забрала поднос. Больше никто к ней не приходил. Джордж была уверена, что остальным ребятам запретили навещать ее и разговаривать с ней. Она чувствовала себя одинокой и всеми покинутой.
Девочка размышляла о пропавших страницах из книги ее отца. Мог ли мистер Роланд их взять? Ведь он очень интересовался работой отца и, как видно, понимал ее суть. Вором обязательно был кто — то, знавший, какие именно страницы наиболее важны. Тимоти, без сомнения, залаял бы, если бы вор пришел снаружи, хотя кабинет находился в другом конце дома. У Тимми такой острый слух!
— Думаю, что это был один из тех, кто находился в доме, — произнесла вслух Джордж. — Конечно, это не был кто — либо из нас, детей; исключаются также мама и Джоанна. Таким образом, остается только мистер Роланд. И ведь в ту, другую ночь, когда Тимми разбудил меня своим рычанием, я застала его в кабинете!
Внезапно она села в постели. «Думаю, что мистер Роланд добился, чтобы Тимоти выставили из дома именно ради того, чтобы он мог снова пошарить как следует в кабинете. Он боялся, что Тим залает, — пронеслось у нее в голове. — Он так настаивал на том, что Тим должен оставаться на улице — даже тогда, когда все остальные вступились за меня и умоляли его пустить Тима в дом. Я думаю, я даже убеждена, что вор — не кто иной как мистер Роланд!»
Девочка была очень взволнованна. Возможно ли, чтобы учитель украл те самые страницы из книги и разбил такие важные для отца приборы? Как ей хотелось, чтобы остальные ребята пришли к ней и она могла бы обсудить все это с ними!
Джулиана подстерегает сюрприз
Трое ребят внизу очень жалели Джордж. Дядя Квентин запретил им подниматься наверх и разговаривать с ней.
— Надо дать ей немножко времени поразмыслить обо всем наедине с самой собой. Это пойдет Джордж на пользу, — заявил он. — Бедняжка Джордж, — молвил Джулиан. — Как неприятно! Вы только поглядите, какой сильный снег!
Снег падал густыми хлопьями. Джулиан подошел к окну и посмотрел, что творится снаружи.
— Мне придется выйти и проверить, все ли в порядке с конурой Тимми, — сказал он. — Мы не можем допустить, чтобы бедолагу засыпало снегом! Он небось недоумевает, что это за штука такая — снег.