Новые расследования в школе
Шрифт:
– Ну конечно! – перебил меня Реми. – И танк тоже извергает огонь!
Мы поспешили к гигантскому деревянному волчку. Волчок был конусообразный и формой напоминал китайскую шляпу, только у основания зияли отверстия, из которых торчали пушки. Согласно чертежам, конструкция вращалась на центральной оси и стреляла в разные стороны, примерно как башня танка.
Я угадала. В свете фонарика на месте одной из пушек обнаружился скрученный в трубочку листок бумаги. Дрожащими руками я его развернула: это была четвёртая подсказка.
– Опять стихотворение! – воскликнула я. – Скорее, надо его переписать.
Мы даже не стали пытаться решить новую загадку прямо на месте. Аккуратно положили послание обратно в тайник и начали искать выход.
К счастью, рабочие, которые трудились здесь в дневное время, оставили окно открытым. Подтащив к стене мешок с цементом, мы забрались по нему на высокий подоконник и выпрыгнули в сад. Оставалось выбраться за ворота. Лично я занимаюсь балетом, так что я юркая, как кошка. Но вот Пэ-Пэ пришлось подсаживать с одной стороны ограды и потом силой стаскивать с другой, и он едва не остался висеть на верхней перекладине, как толстенький ломтик ветчины.
Двадцать минут спустя мы сидели у себя в палатке. День опять выдался долгий, все были совершенно без сил и немедленно нырнули каждый в свой мешок.
– Да, мой король, – вдруг забормотал Пэ-Пэ. – Это я, гениальный де Жанвье, твой излюбленный изобретатель…
– Туннель! Крысы! Скорее! Надо выбираться, пока вода не поднялась! – отозвался Реми и бешено завертелся в своём спальнике.
Мальчишки уже спали. Я тоже уснула, и мне приснилось, что я, опираясь на руку короля, открываю бал, и на мне ослепительно прекрасное платье, расшитое жемчугом и бриллиантами…
15. Комната ядов
Дорогой месье Корусант,
я пишу вам из зaмка Блуа, куда мы прибыли вчера. К несчастью, хороших новостей у меня для вас нет. Похоже, поиски сокровищ для нас завершились. Мы глупейшим образом потеряли целый день и теперь, видимо, прощаемся с «Золотой саламандрой»…
Но расскажу всё по порядку.
Итак, позавчера утром мы стали собираться в Блуа. Четвёртая подсказка, обнаруженная нами в Кло-Люсе, оказалась совсем несложной. Стояла замечательная погода, и после тревожной ночи в подземном туннеле жизнь представлялась нам прекрасным приключением.
Наскоро умывшись и плотно позавтракав, около одиннадцати часов мы выехали из Амбуаза. Времени у нас было предостаточно: вы же знаете, что между Амбуазом и Блуа расстояние не больше тридцати километров. Моторы весело тарахтели, Реми беззаботно крутил педали, в воздухе пахло тёплой травой и боярышником. Мы как минимум на день опережали человека из поезда, и лично мне так и хотелось сделать остановку, чтобы поваляться на солнышке на берегу Луары, полюбоваться песчаными островками и зелёными бухточками, мимо которых мы проезжали.
И вдруг – катастрофа: мотороллер Пьер-Поля закашлялся и через
Реми немного разбирается в механике, но в данном случае проблема выходила за пределы его компетенции. Пришлось нам толкать «Веспу» до ближайшей деревни – в нескольких километрах от того места, где мы остановились. Пока мы туда добрались, настало обеденное время, и единственная здешняя автомастерская оказалась закрыта на перерыв.
Нам пришлось ждать целых три часа, прежде чем наконец-то пришёл механик и осмотрел «Веспу».
– Ничего не понимаю, – сказал он, вытирая о штаны руки, перепачканные машинным маслом. – Мотор забит какой-то липкой кашей: придётся всё разбирать, чтобы её оттуда вычистить. Приходите завтра утром, будет готово.
– Это диверсия конкурентов, – объявил Реми. – Наверняка человек из поезда кинул в бак с бензином несколько кубиков сахара, и поэтому теперь мотор Пэ-Пэ производит карамель!
Ну и подлость! Терпеть не могу нечестных игроков! Поймать бы этого типа… Я вообще-то не злая, но, честное слово, я бы его хорошенько накормила сахаром!
– Это я во всём виноват, – вдруг застонал Пьер-Поль, который до этого момента был на удивление молчалив. – Конкуренты тут ни при чём: я сам изобрёл и приготовил особую смесь – топливо для ракет – и хотел её протестировать.
Мне показалось, что Реми сейчас на месте его прибьёт.
– Особую смесь? Да я тебя заставлю его выпить, это твоё топливо для ракет! Ты вообще понимаешь, сколько времени мы потеряли из-за твоих фокусов?
Впрочем, нам ничего не оставалось делать, кроме как ждать. Ночевать пришлось в городском кемпинге. Его атаковали комары и немцы в автофургоне, которые всю ночь болтали.
С утра Реми был сердит и мрачен.
Ровно в десять мы стояли у дверей мастерской.
– Ну вот, всё работает, – объявил механик. – Но с мотором придётся обращаться бережно, иначе я ничего не гарантирую.
Мы поехали дальше, на этот раз очень медленно. Время от времени «Веспа» фыркала и отплёвывалась облаками чёрного дыма, и от этого было как-то не по себе.
К счастью, до Блуа мы всё-таки добрались без остановок.
Вид у Пэ-Пэ был такой несчастный, что я сказала:
– Ничего, мы всё равно опережаем противника. При удачном раскладе Кло-Люсе до сих пор закрыт на ремонт, и тогда весьма вероятно, что человек с поезда пока не добыл четвёртой подсказки.
В кои-то веки смысл послания был вполне прозрачен: очередной ключ охоты за сокровищами находился где-то в зaмке Блуа.
Зaмок оказался большим величественным зданием с квадратной площадью посередине, на которую из дома вела парадная лестница с балкончиками.
По счастью, в этот зaмок пускали бесплатно. Следуя указаниям послания, мы отправились на поиски комнаты ядов. Так называется спальня, в которой жила Мария Медичи, жена Генриха IV. Стены помещения были обиты деревом, сообразно моде тех времён. Королева, если верить нашему экскурсоводу, распорядилась о том, чтобы за деревянными панелями разместили секретный шкаф, и в нём она хранила маленькие флакончики с ядом, которые были нужны, ясное дело, для того, чтобы избавляться от неудобных врагов.