Новые, старые сказки
Шрифт:
— Вот и слава богам, а то у меня неделя не задалась, то русалки топят, то косу обрезают, а потом назад отращивают, только почему-то зеленую. Вот скажите, может нормальная девица с такой косой жить, — я спрыгнула с Марки, — я против вас ничего лично не имею, но просто устала сильно, да ещё отец на границе стоит, войной грозит. В общем простите.
Огненный несколько раз споткнулся и заржал.
— Ты чего? — не понял Кащей.
— Да Олька, трех мужиков метелит.
— Что? —
Картина, представшая перед их взорами удивила всех, даже Огненного, трое мужчин сидели на макушке дерева, ухватившись за ствол ногами и руками.
— А ну слазьте, — бушевала я внизу, — вы ещё себя разбойниками называете, позор вам, как элементам преступного мира. Я слабая девушка, да я не в духе, а вы от меня на дерево, спускайтесь, вам говорят.
— Заберите эту припадочную, — раздалось с макушки.
— Вот как только у девушки появляется стойкое желание пошалить, все разбегаются.
— Оля, оставь мужчин в покое.
— А Вас ваше величество никто не спрашивает, я сама разберусь.
— Нам во дворец пора, Матрена уже волнуется.
— Ладно, живите пока, но попадетесь мне снова не сносить вам голов. Марка, хватит траву есть, нас работа ждет.
Лошадка тут же перестала объедать какой-то куст и подошла ко мне я вскочила в седло и взяла в галоп.
— Проводите Олию до замка, а мы с Владимиром на границе закончим.
Уже вечером я стояла перед зеркалом напротив была Василиса.
— Вась, — я опустилась на пол, и все ещё держа руку улыбнулась. Зеркало немного покривилось, но тут же стало ровным, — прости я по делам уезжала. Ты как?
— Как всегда женихов хоть лопатой греби.
— А ты о Кащее не думала?
— О Кащее, да он старый и страшный.
— Да не такой он и старый, да и нестрашный, в общем. Он любит тебя, он хороший, у него много достоинств.
— И каких же?
— Он не пьет, не распускает руки, он добрый, отличный хозяин, он заботливый, нежный, правда не признается, а ещё он не храпит. Вот смотри, что он для тебя вырезал сам.
— Для тебя, — почему-то послышалось мне, я удивленно покосилась по сторонам, никого.
— И что это? — нахмурив носик, спросила Василиса.
— Оберег, звездочка. Вась он любит тебя, жить без тебя не может, выйди за него, он же тебя на руках носить будет. А ещё у него сад с золотыми яблоками, большой есть.
— С золотыми?
— Настоящее золото, правда, зачем они ему, есть то их нельзя.
— Золотые?
— Да. Поговори с ним.
— Я подумаю. Мне пора у нас сегодня бал.
— Я понимаю до встречи. Ты всё же подумай, где ты ещё такого найдешь.
Я опустила руки, зеркало снова мигнула и погасло, уже уходя
Царь Игорь ходил по пограничной земле, вытоптав приличную тропу от одного пограничного столба до другого, вдоль границы. Вдали в клубах пыли показалась люди и на границе остановилось два всадника.
— Я царь Кащей, что вам нужно? — спросил Кащей спешившись.
— Дочку верни, — упавшим голосом сказал царь, — корону возьми, и царство забери только девочку мою отдай, я не дурак вижу, что в бою не выиграю, всё отдам, только малышку мою верни.
— Да нет у меня вашей дочки, — разозлился мужчина, но потом глубоко вздохнув добавил, — поехали в зеркало глянем, где она.
Вскоре небольшой караван въезжал на двор.
— Пошли в конюшню, там зеркало.
Игорь понуро пошел следом, Кащей вошел в комнату и приложив руку к зеркалу сказал: «Данной мне правом царской крови покажи мне, как дочь зовут?»
— Олией.
— Данной мне правом царской крови покажи мне царевну Олию, где бы она не была.
Зеркало подернулась и перед их взорами предстала девушка с ведром.
— Ой, — цари резко обернулись, я взвизгнула и захлопнула дверь перед носом отца.
— Олия выходи, — взревел отец.
— Не выйду, — отозвалась я.
— Олия? — спросил Кащей.
— Дочь моя, единственная, разбаловал на свою голову, вот теперь и страдаю, выходи.
— Не выйду, отец тебе не кажется, ты повторяешься.
— Вот сечь тебя нужно было.
— Я Вашу дочь знаю чуть больше месяца и меня тоже посещала такая мысль.
— У тебя розги есть? — спросил Игорь, обернувшись к Кащею.
— Розгами царевну, нет, но крапиву надергаю с удовольствием.
— Слышишь, последний раз спрашиваю, выйдешь замуж?
— Что? — спросил Кащей, голос почему-то дрогнул, но спорщики это не заметили.
— Девица выросла ещё немного и не один жених не посмотрит, а царство у меня маленькое, да внуков понянчить пока в силах хочу, а она упрямиться.
— Не выйду, не за царя Мировского, не за князя Ирвана, не за барона Аривского.
— Откуда знаешь?
— Не выйду и не проси, я лучше от трона отрекусь.
Отец опустился на пол.
— Вырастил на свою голову, от трона она отречется. Слышал, давай крапиву.
— Что, царевен бить нельзя, — взвизгнула из-за двери я.
— Так я царевну и не буду, я дочку.
— Пап, а силенок то хватит?
— Пособишь с дверью?
— Зачем, тут потайная есть.
И цари вышли с другой стороны, вдоль стены росла ядреная крапива.