Новые забавы и веселые разговоры
Шрифт:
– В Партене, сударь? – спросит он вас.
– Ну да, в Партене, чтоб тебя язвило!
– А откуда вы едете, сударь?
Надо что-нибудь придумать и ответить, откуда вы едете.
– Как же отсюда проехать в Партене?
– Погодите. Вы туда едете, сударь?
– Да, любезный. Я туда еду. Где же дорога?
Тогда он кликнет другого волотыку, который в это время подъедет, и скажет ему:
– Миша, этот человек спрашивает, как отсюда проехать в Партене. Не туда ли это будет, под гору?
Другой, если только ему бог поможет, ответит:
– Надо полагать, сюда.
Можете решать сами, сойдете ли вы с ума или сделаетесь мудрецом, пока они вдвоем обсуждают, куда вам ехать. Наконец, когда пуатинцы все основательно обсудят, один
– Когда вы доедете до того большого перекрестка, поверните направо, а потом поезжайте все прямо. И вы не собьетесь.
Довольны ли вы, наконец? Можете смело продолжать ваш путь. После таких подробных объяснений вы уж, наверное, не заблудитесь.
Затем, если вы пойдете на городской рынок что-нибудь купить, то вам придется иметь дело с искусными и хитрыми купцами.
– Любезный, сколько стоит этот козленок?
– Этот козленок, сударь?
– Да.
– А вы хотите купить его вместе с маткой? О, это очень хороший козленок.
– Это правда. Козленок хороший. Сколько ты за него хочешь?
– Приподнимите-ка его, сударь, какой тяжелый!
– Верно, но сколько же?
– Сударь, матка принесла всего еще только двоих.
– Верю. Но сколько же тебе за него заплатить?
– А хотите, я вам скажу только одно слово. Я уверен, что вам это не покажется много. Нет.
– Да сколько же, наконец, тебе за него дать?
– Право, я прошу с вас за него всего только пять с половиной су. Вот вам товар. Берите или оставьте.
Новелла LXX
О пуатинце, у которою сержант отобрал телегу и волов и передал в руки короля
Я больше не буду занимать вас рассказами о пуатинцах, которые, бесспорно, весьма забавны. Нужно лишь знать их язык, и самое главное – их удивительно милое произношение. Но раз уж я начал, так расскажу вам еще один рассказ.
У одного пуатинца за неуплату подати сержант описал имущество и, согласно приказу властей, забрал в королевские руки телегу и волов. Бедняга пуатинец был совсем убит горем, но делать было нечего. Случилось так, что через некоторое время король приехал в Шательро. [244] Узнав об этом, наш пуатинец, живший в Ла-Тришери, отправился в Шательро посмотреть на королевские забавы, и ему удалось увидеть, как король выезжает на охоту.
Посмотрев на короля, он вернулся в свою деревню, – больше его при дворе ничего не интересовало. Вечером, ужиная со своими кумовьями-волотыками, он сказал:
244
Шательро – небольшой город в 32 км от Пуатье.
– Тьфу ты, навоз! Видел я короля так же близко, как вас. Лицом он – как и все люди. Уж я поговорю с этим шельмой сержантом, что забрал у меня третьего дня телегу и волов в королевские руки. Тьфу ты, навоз! У него руки не больше, чем у меня!
Этот пуатинец думал, что король должен быть ростом с колокольню святого Илария [245] и иметь руки величиною с дуб, а в них держать телегу и волов.
Но отчего мне не рассказать еще один рассказ?
245
Колокольня святого Илария – одна из самых высоких колоколен в Пуатье.
Новелла LXXI
О другом пуатинце и ею сыне Миша
Это был человек трудолюбивый и неглупый. Он отвез двух своих сыновей в Пуатье, чтобы отдать их в школу; вместе со своими земляками-одноклассниками они поселились у «Коронованного вола». Старшего звали Мишелем, младшего – Гильомом. Поместив их в школу, отец простился с ними
Случилось, что оба они заболели, и младший из них умер, а старший, еще не выздоровев, не мог написать отцу о смерти брата. Через некоторое время отец услышал об этом, он не мог узнать, который из сыновей умер. Весьма огорченный этой вестью, он составил с помощью приходского писаря письмо, которое было адресовано: «Моему сыну Миша, проживающему у короля волов или где-то поблизости». А в письме, между прочим, были такие слова: «Миша, сообщи мне, кто из вас двоих помер, Глом или ты. Это меня очень беспокоит. А еще сообщаю тебе, что наш епископ находится, говорят, в Диссе. [246] Ступай к нему и прими тонзуру, да пускай тебе ее сделают получше да побольше, чтобы не ходить за ней второй раз». Мастер Миша так обрадовался этому письму от отца, что сразу выздоровел, встал с постели и написал ответ. Ответ был начинен риторикой, которой он научился в Пойте. [247] Ради краткости я не буду излагать его здесь целиком и приведу из него только одно место: «Отец мой, уведомляю вас, что умер не я, а брат мой Глом. Но, наверное, я хворал сильнее его, ибо кожа у меня сползает как у свиньи». Хороший ответ, не правда ли? Ей-богу, кто будет это оспаривать, тот ужасный спорщик!
246
Диссе – небольшое селение в 20 км от Пуатье.
247
Пойте – название Пуатье на местном наречии.
Новелла LXXII
О дворянине из Босса [248] и его обеде
Один босский дворянин, из тех, что, отправляясь в дорогу, садятся по двое на одну лошадь, довольно рано и весьма легко пообедал каким-то кушаньем, приготовленным по местному обычаю из муки, нескольких яичных желтков и еще из чего-то, что я затрудняюсь назвать (ибо не знаю, как оно приготовляется, словом, какой-то похлебкой, которую, я слышал, там называют «коделе». [249] Вот этим-то «коделе» он и пообедал. Но ел он с таким аппетитом, что не успевал вытирать губы и оставил на них несколько кусочков «коделе».
248
Босс – старинная область («земля») в районе Орлеана с главным городом Шартром. Благоприятные условия для сельского хозяйства привели к большому наплыву населения, в результате чего не только крестьянские наделы, но и дворянские землевладения становились все меньше; это породило немало поговорок и шуток о бедности и жадности местных жителей.
249
Коделе – так называлась похлебка, которой в старину угощали новобрачную.
Пообедавши, он отправился по тамошнему обычаю навестить соседа (а этот обычай у них так же распространен, как обычай пукать на ходу) и, запросто ввалившись в дом соседа, когда тот садился обедать, завел с ним разговор.
– Как? – сказал он. – Вы еще не обедали?
– А вы, – спросил его сосед, – уже пообедали?
– Да, – ответил наш дворянин. – Уже пообедал, и славно пообедал. Я заказал в горячем виде горлышки двух куропаток и обедал я только сам-друг с женой. Жаль, что вы не пришли ко мне откушать.