Новый человек

Вейнер Эндрю

— По-моему, даже похудел немного.

— Но злой, как черт?

— Нет. Вполне добродушен.

— Погоди-ка. Стива никак добродушным не назовешь.

— Иногда бывало, — рассмеялась Шейла. — Но я понимаю, о чем ты. Видишь ли, он изменился. Не вспыхивает от любых пустяков, как раньше. Не такой дерганый. Проводит меньше времени в офисе и больше со мной и Энджи. И представь себе: стал заниматься садом. Улыбается соседским детишкам, даже если они топчут его цветы…

— Брось, — замахала руками Дорис. — Кто-то подменил твоего мужа. А ты и не заметила.

— Нет, это Стив. Только другой Стив.

Тот, в которого я когда-то влюбилась. Он вернулся. Наконец.

— Трудно поверить. Всего полгода назад ты была готова собирать чемоданы, — фыркнула Дорис. «Особенно когда узнала насчет той шлюшки в его офисе», — хотела добавить она, но вовремя сдержалась.

— Да, — кивнула Шейла, — но он обещал, что изменится. И сдержал слово.

Дорис скептически вскинула брови, вспомнив, как всего несколько месяцев назад на званом ужине у Терцев Стив зажал ее в библиотеке и стал лапать. Тогда Дорис едва вырвалась. После чего он предложил устроить полдник в гостинице. Да-да, именно так он и сказал. Полдник.

— Неужели люди действительно могут столь измениться? — удивилась она.

— Не знаю, но у Стива вышло. В его голове вроде как щелкнул переключатель. Словно он посмотрел на себя со стороны, и то, что увидел, ему не понравилось. Сейчас он продает БМВ…

— И покупает «мерседес»?

— Нет, джип. Собирается присмотреть землю в сельской местности, построить небольшой домик и переехать туда, как только Энджи поступит в колледж. Хочет выращивать орхидеи…

— Дикость, — заключил Фридман, заглядывая в бачок, стоящий на столе в гостиной Киннока. — Абсолютный бред.

В питательном растворе плавало с полдюжины крохотных человеческих сердечек, каждое размером с ноготок.

— Уверены? — спросил он у Макаллисона.

— Что они настоящие? Совершенно. Он выращивал их. Смотрите. Они перешли к следующей емкости. Тут сердца уже были с добрый мужской кулак.

— Клонирование! — догадался Фридман.

— При нынешнем состоянии современной науки — нет. Если верить большинству ученых.

— Очевидно, этот тип знает то, что не известно им, — заметил Фридман. — Жаль, что мы не сможем расспросить его подробнее.

— Говорю вам, инспектор, мы в толк не можем взять, как это получилось. Только сейчас был здесь и — фьють! Исчез.

Фридман угрюмо покачал головой. Шестеро полицейских во главе с Макаллисоном ворвались в квартиру. Шестеро полицейских поведали одну и ту же историю. Преступник растаял у них на глазах. Испарился.

У всех входов в здание были расставлены полицейские. Никто не видел/ как выходил Киннок.

— Должно быть, он каким-то образом загипнотизировал вас, — предположил Фридман. — Первый раз слышу о таком трюке, но если он способен клонировать человеческие органы, может, для него загипнотизировать отряд копов — пара пустяков.

— По крайней мере, Линден у нас, — утешил его Макаллисон.

— Этот тип был поважнее Линдена, — покачал головой Фридман, продолжая осматривать квартиру.

Ванная. Порядок, чистота. Влажные полотенца. Ни мыла, ни косметики, ни бритвы, ни крема для бритья.

Спальня. Ни кровати, ни матраса, только что-то вроде резервуара. И стол, заваленный книгами. Нет, это не книги. Альбомы. Битком набитые

бейсбольными карточками. [3]

— Вот это да! — ахнул он. — 1925 год, 1918-й! Эти штуки, должно быть, стоили ему целого состояния!

3

Открытка с фотографией какого-либо известного игрока и сведениями о нем на обратной стороне.

— Посмотрите в шкафу, — посоветовал Макаллисон.

Фридман открыл шкаф. Три рубашки, пара брюк, пиджак, плащ. И груда старых комиксов, запаянных в пластиковые пакеты.

— Что еще он собирал?

— Пластинки, — сообщил Макаллисон. — Записи сорок пятого. Здесь их целая стопка.

— Бред какой-то, — пробормотал Фридман. Он перешел во вторую спальню.

— А что здесь?

— Вроде поточной линии. Конечности, — сообщил Макаллисон.

— Конечности?

— Ну да. Руки, ноги…

Фридман толкнул дверь и вошел. Макаллисон остановился в дверном проеме, видимо, не слишком горя желанием последовать его примеру.

Еще несколько резервуаров с питательным раствором. Фридман тупо уставился в большую емкость, заполненную человеческими руками.

— А что, существует спрос на руки? — спросил он.

— Должно быть. Фридман постучал по стеклу.

— Снимите отпечатки пальцев, — велел он. — Может быть, сумеем узнать, кому они принадлежат.

— Как это?..

— ДНК, — терпеливо пояснил Фридман. — Тканевая культура. Отпечатки пальцев. Откуда Киннок это брал? У себя? У кого-то еще?

Макаллисон нерешительно посмотрел на плавающие конечности.

— И еще одно, — вспомнил Фридман. — У вас остались еще какие-то записи наблюдения за Кинноком?

— Мы установили камеры в здании напротив и нацелили на окна гостиной. Чтобы проверить, бывали ли тут посетители. Но ни одного не оказалось. Во всяком случае, из тех, что входят в дверь.

— Давайте запись. Может быть, станет ясно, каким образом он сумел улизнуть.

— Прости, Пит, — извинился Лиман, — с удовольствием поехал бы на стадион. Но обещал Энджи, что возьму ее покататься на роликах.

— На роликах?! — донесся потрясенный голос Квинса. — Да ведь мне пришлось совершить убийство, чтобы отвоевать места для компании! Ларри так обрадовался, что бросился мне на шею!

— Мне ужасно жаль, Пит, но я обещал.

— Энджи поймет. Сегодня ведь решающий матч для «Соек»!

— Нет, Пит. Вряд ли она поймет.

— Ну… если ты так думаешь…

— Передай привет Ларри.

— Может, на следующей неделе соберемся с парнями, выпьем? Последнее время мы тебя совсем не видим.

— Конечно, соберемся, — согласился Лиман. Но в душе сильно усомнился. Пит Квинс решительно ему разонравился. И почему они считались раньше приятелями? Этот парень невыносимо скучен. Настоящий зануда. Только и говорит, что о работе или спорте, а в лучшем случае — о деньгах и сексе. Не прочел ни одной книги, если не считать двух-трех шпионских романов, пролистанных в зале ожидания аэропорта. Не интересуется ни искусством, ни музыкой, ни политикой, ни садоводством, ни религией.