Новый дом для Гарри
Шрифт:
Поппи покачала головой. «Я ничего не помню с того момента, когда я вышла из хижины Хагрида и до того как я очнулась, а вокруг моей кровати стояли врачи из святого Мунго», - пояснила она остальным, всхлипывая.
«Это… это было довольно ужасно, - сказала Гермиона. – Мы все только что увидели В-вольдеморта, и, мадам Помфри, в этот момент вы вошли с огромной тыквой, вы еще сказали, что Хагрид послал ее профессору Квирреллу».
«Ах, Хагрид, всегда такой заботливый», - ласково сказал Дамблдор, игнорируя гневный взгляд Люциуса,
«Ага, мадам, вы еще говорили что-то профессору, когда вошли в дверь, ваши руки были заняты, и как только он, точнее, они, увидел вас, то он послал в вас заклинание, - объяснил Рон. – Черт! Это был такой жуткий черный свет, и он летел прямо в вас!»
«Он сказал «Дуро», - добавила Гермиона, и лицо Поппи посерело.
«Значит, он действительно пытался убить меня, - прошептала Поппи вполголоса, словно обращаясь к самой себе. – Я не могла в это поверить…»
Снейп фыркнул. Святая наивность. Вольдеморт все-таки был Темным лордом. Она в самом деле полагает, что такой титул присуждают лишь за отсутствие пунктуальности и дурные манеры?
Дорогая Ассоциация Темных лордов,
Я хотел бы подать заявление на членство. Не могли бы вы подробнее разъяснить критерии приема. Насколько необходимо хладнокровное убийство множества людей, может быть, достаточно просто наслать на них крайне неприятное жалящее проклятие? Является ли Круциатус обязательным условием, или можно ограничиться оскорблениями в адрес родителей и критикой чужого вкуса в выборе одежды? Я также систематически выбираю самые вкусные орешки Берти Ботта, а совсем гадкие, например, со вкусом рвоты, оставляю другим людям. И еще я изобрел темное проклятие, которое причиняет жертве несколько болезненных порезов бумагой – повышает ли это мои шансы на вступление?
«Ага, хорошо еще, что вы держали ту тыкву, - встрял Рон. – Проклятие попало в нее и превратило ее в камень, но оно было такое сильное, что отбросило вас к стене. Вы даже сбили по дороге несколько стульев и все такое».
«И потом Квиррелл сказал нам несколько гадостей, и Вольдеморт, - Гермиона проигнорировала то, как большинство присутствующих вздрогнули при упоминании этого имени, - говорил с Гарри, а потом Гарри ответил ему что-то, от чего он жутко разозлился».
Теперь все глаза обратились к Гарри. «Я… э… я», - заикаясь пробормотал смущенный мальчик.
Снейпу на ум пришло ужасное подозрение, он закрыл глаза и ущипнул себя за нос свободной рукой. «Вы назвали его лордом Волан-на-Тортом, не правда ли?» - обреченно спросил он.
Люциус громко поперхнулся, в то время как Бонс с трудом сдерживала смех.
«Э, ну да», - признался Гарри.
Фадж, казалось, разрывался между ужасом и невольным восхищением, в то время как Скитер начала подпрыгивать на своем стуле от нетерпения. «Гарри Поттер сравнивает Темного лорда с кондитерским изделием. Герой Света смеется перед лицом смерти».
Глаза Альбуса безумно
Гермиона ответила прежде, чем это успел сделать Гарри. «Рон был такой невероятно храбрый! – воскликнула она. – Когда Сами-знаете-кто отвлекся, он попытался сразиться с ним».
Молли вскликнула и схватила Рона покрепче.
«Но Квиррелл подбросил его к потолку, а потом дал ему упасть. Так он и пострадал», - закончила речь Гермиона, посмотрев на Рона так, что тот покраснел. Этот рыжий мальчик временами может быть редким придурком, подумала она, но он и правда был настоящим гриффиндорцем.
Снейп прищурился. Мальчик пошел в атаку на двух Темных волшебников, вооруженный лишь новой палочкой и безумной бравадой? Он и правда был настоящим гриффиндорцем.
«А потом?»
«Я была слишком напугана и несколько секунд не могла двигаться, а Вольдеморт все продолжал говорить с Гарри. Было похоже, что он его загипнотизировал или что-то вроде этого».
Гарри кивнул: «Он что-то сделал, и я почувствовал себя ужасно. Совсем одиноким и безнадежным, и я был уверен, что он меня убьет. Но потом он кое-что сказал, и я дико разозлился».
Теперь все взрослые (за исключением Грейнджеров) уставились на него с удивлением. Сам Вольдеморт контролировал его разум, а мальчик самостоятельно освободился от него? Взрослые волшебники, включая обученных авроров, были на это неспособны!
«Что он сказал, что вас так разозлило?» - с трудом спросил Снейп сдавленным голосом. Сколько же волшебной силы у этого ребенка? Он заметил, что Люциус смотрит на него оценивающим взглядом. Поттер смог устоять перед самим Вольдемортом, а Снейп походя отчитывает его и шлепает по попе?
Гарри выглядел смущенным. «Он… он сказал кое-что плохое про моих родителей. Из-за этого я начал думать про вас, и поэтому больше не чувствовал себя одиноким», - признался он таким тихим голосом, что только Снейп смог расслышать его последние слова.
Снейп с трудом сглотнул и заставил свое выражение лица остаться неизменным, но Гарри почувствовал, как руки профессора крепче стиснули его, и в его груди снова разлилось теплое чувство. Его профессор может сколько угодно злиться, но как бы он ни ругался, Гарри знал, что он все равно его любит, и объятия это доказывали. От пристального взгляда Гарри не укрылось, что профессор Снейп вел себя в точности как родители Рона и Гермионы.
Впервые в жизни Гарри наблюдал, как родители обнимают его одноклассников, и не чувствовал себя одиноким изгоем. На самом деле, профессор Снейп был даже лучше, чем предки Рона и Гермионы – разве он не остался в больничном крыле рядом с Гарри?
«Потом он послал в меня секум что-то», - продолжил Гарри в ответ на ласковый кивок директора.
Снейп замер. «Сектумсемпру?» - спросил он слегка дрожащим голосом.
«Ага, точно!» - Гарри был в восхищении. Его профессор знал все на свете!