Новый год для двух колючек. Издание 2-е, переработанное
Шрифт:
Мужчина в гостиную не возвращался. А я, встреченная нелюбезно, боялась двинуться дальше отведённого мне кресла. Как собака. Указали место – я и сижу. Это наследство от бывшего – поломанная психика и страх наказания за неповиновение. Наконец, окончательно согревшись, подогнула ноги под себя и, сжавшись в кресле в клубок и натянув халат на голову, задремала.
Снилось, что этот мужик выгнал в колготках и футболке на улицу. Я мёрзла и меня трясло. От того и проснулась. Я лежала на знакомом диване под толстым одеялом. Халата на мне уже не было. Была мужская футболка и тёплые вязаные носки на ногах.
– Апчхи! Апчхи!
Организм решил сообщить-таки хозяину, что его гостья проснулась.
– Свалилась же на мою голову. Всего на две недели решил уехать от всех, и вот тебе раз! В первый же день такая красота нарисовалась! Только соплей не хватало ко всем моим неприятностям.
Почему-то показалось, что не так уж он и не рад мне уже. Может, он и ничего? Просто прикидывается? Но он не в моём вкусе… Вот если побрить его да постричь, был бы очень даже красавчик. А так… Как дикарь… в современном доме. Одна только спутниковая тарелка чего стоит. Интересно, где он был?
– Простите. Я не хотела. Если вы вернёте мою одежду, я уйду.
– Куда? Ты видела, что за окном творится?
– Нет, а что там? – что могло быть хуже того, что уже было?
– Иди, посмотри.
Властный тон хозяина подстегнул, словно плётка, испугав неожиданной резкостью. Я вскочила…. И тут же снова нырнула под одеяло – футболка не закрывала мою пятую точку, облачённую в прозрачные стринги.
– Нет, я лучше тут посижу… пока вы не выйдете из комнаты.
– Да? А что потом? Посмотришь в окно? – во взгляде и в словах насмешка не скрывалась, она вопила. Только что в полный голос не захохотал.
– Нет, оденусь.
– Ну… Если твои капроновые колготки тебя спасут…
– А где моя футболка?
– Там же, где и джинсы. Сохнут.
– А футболка когда намокла? – джинсы ладно, я пришла по пояс в снегу, но футболка то…
– Когда её машинка стирала.
– А зачем её машинка стирала?
– А зачем машинки вещи стирают?
– А зачем вы стирали мои вещи?
Что вообще тут происходит? Что за «забота» такая? Чего ему от меня надо? Мне стало страшно. А он, вообще, один дома? Может, гостей ждёт, таких же малоприятных, как он сам? Вроде, говорил – «уехать от всех».
– А может, ты уже успокоишься, а? Зачем, зачем! За надом!
Чудесно поговорила. Главное – информативно. Хочу домой!
– А вы знаете номер службы эвакуаторов? Я хочу уехать и больше не досаждать своим присутствием.
И что дальше делать? Я совершенно не умею вести себя в таких ситуациях.
– Ты мне уже досадила, дальше некуда. И прекрати тупить. В мокрых штанах пойдёшь? Да ради бога! Твои проблемы, – мужчина встал, бросив пульт ко мне поближе. – Если хочешь, посмотри телевизор. Ужин в духовке. И не мешай мне. Завтра днём разберёмся с твоей машиной.
– Я не мешаю. Если бы вы вернули мне халат…
– На кресле висит. И расслабься. Ничего нового я не увидел. Я
– Отлично. Вы меня успокоили, – я не удержалась от сарказма, брезгливо сморщив нос.
– Давай на «ты», не люблю я эти выканья-мыканья, – уже миролюбиво добавил бородач, игнорируя мою колкость.
– Мне так неудобно. Лучше я на «вы». Но вы мне можете говорить «ты», я не против.
Мне не хотелось сокращать дистанцию. И так было некомфортно до крайности. Мужчина вышел из комнаты. Уже из коридора раздался его голос:
– Захочешь спать, на втором этаже комната в углу. Бельё найдёшь в шкафу. И не мешай мне!
Я высунула язык, передразнивая его. Будто я с первого раза не поняла. Встав с дивана, аккуратно сложила толстое мохнатое одеяло, поправила диванные подушки и надела знакомый халат. Он шикарный. Я бы тоже такой хотела, но на зарплату учителя русского и литературы не могла позволить себе такие дорогие вещи. Мой предел – распродажи в дешёвых магазинах. Остальное сжирает аренда квартиры. Камин почти прогорел. Рядом красиво перевязанные бечёвкой по три штуки лежали и стояли, формируя живописную кучку, дрова. Какой идиот дрова связывает? Я развязала толстую верёвку и бросила поленья в камин. Огонь жадно накинулся на них, а я пошла на кухню. Очень хотелось есть.
Кухня, совмещённая со столовой, занимала всю противоположную гостиной половину. Зачем мужику такая кухня? Тут просто рай для поварихи! Только неопрятненько. И запах какой-то странный. Вроде как пластмасса горит. Может в духовке что-то? Я открыла дверцу духового шкафа и втянула носом воздух. Пахнет вкусно. На противне лежит запечённая курица с картошкой и сладким перцем. Запах горящей пластмассы становился сильнее. Проводка?.. Она по-другому пахнет. Что за ерунда, откуда запах? На кухне гореть нечему. Вернулась в гостиную. Из камина клубами валил вонючий дым. Что за ерунда? Хозяин что, канистры в нём сжигал? Зажав нос и рот ладошкой, старалась разглядеть, что там плавится в камине.
– Что ты делаешь?!
Неожиданно раздавшийся над ухом гневный вопрос сбил меня с ног, а я, подскочив, сшибла хозяина приятного, но сейчас злого баритона. Я упала на него сверху, а он, охнув, спихнул меня на пол и ринулся к камину. Закашлявшись, большими щипцами вынул из огня в ведро для золы то, что осталось от поленьев. Это были декоративные, очень натуралистично выполненные поленья из пластмассы.
– Ну ты идиооотка!
В голосе мужчины было столько злости, раздражения и досады, что я втянула голову в плечи так, что она чуть вместе с шеей не ушла в грудную клетку.
– Я… только… поленья… в камин… Простите… я не хотела… не знала…
От едкого дыма и страха потекли слёзы. Мне было страшно, неуютно в чужом доме, я боялась этого странного грубого мужчину, не знала, что делать дальше. Зачем вообще я попёрлась к чёрту на кулички за старой, совершенно мне не нужной облезлой ёлкой? Подобрав под себя ноги, я прижалась спиной к стене, и старалась унять скатывающиеся по щекам слёзы. Больше всего на свете хотелось, чтобы закончился этот кошмар.
Мужчина, не обращая на меня внимания, вычистил камин и открыл окна в гостиной. Грубо подняв меня под локоть, увёл в кухню и многообещающе предупредил: