Новый Год Майора Никитича
Шрифт:
– Ну все, – обреченно прошептала своему отражению женщина. – Можно идти спать…
На кровать села аккуратненько, на самый краешек.
Найденыша-то своего она на бок повернула, лицом к стенке, как Марийка учила. Примерно полкровати остались свободными. Ну ладно, не половина, а треть… Ну ладно, четверть…
Ленка аккуратненько примостилась с краешку, замерла, примерила на себя образ мужней жены. Почти решилась все же постелить себе на кухонной кушетке, как…
С громким храпом
Глава 6
Утро началось многообещающе!
Нежно поглаживая роскошные округлости жены, майор Никитич сладко потянулся, повернулся, пристраиваясь к вожделенным бедрам супруги, нашел губами мочку уха…
– Как ты думаешь, он там проснулся, не? – огорошила его вопросом жена.
Никитич замер ровно в той позе, в которой планировал будить Марийку.
– Я вот думаю, – та чуть поерзала, поворачиваясь на спину. – Я отвар знаю бодрящий, но если он спит, то как его напоить-то… Может, это… через трубочку…
– Так! – Андрей резко сел на кровати. – Все ясно!
– Что тебе ясно? – Марийка тоже попробовала сесть, но так как у нее уже округлился пузик и постоянно тянуло поясницу, то получилось, скорее, перекатиться. – Ты, кстати, с таким никогда не сталкивался? Вот если он сейчас не проснулся, то что делать-то? Снег всю ночь шел… Скорая не приедет…
– Марий! – рявкнул Никитич, вызвав недоуменный взгляд жены.
Та вздрогнула, похлопала глазами и натянула на себя край одеяла…
Андрею стало даже стыдно. Чертыхнулся, потряс головой.
– Ты как хочешь, а я в душ и на работу! – проворчал он. – Там у шефа корпоратив какой-то жутко важный, да и вообще… Считай, последний рабочий день, – выкрикнул Никитич уже из коридора. – Надо появиться…
Зашумела вода.
Мария недоуменно смотрела на дверной проем, в котором скрылся ее благоверный, и пыталась понять причины его раздражительности…
– Соколовский, а ты что на завтрак будешь? – спросила она аккуратно у двери санузла.
– Ничего! – рявкнула дверь. – Отвар бодрящий!
– Соколовский, – аккуратно постучала в дверь Марийка. – А ты чего такой нервный? – спросила заботливо. – Ты там случайно не беременный?
Дверь резко распахнулась, заставив Марийку испуганно отпрянуть.
– Значит, так! – нервно повел крыльями носа Андрей. – Приедет скорая или не приедет, я сегодня же сообщу о нем в полицию, и пусть они с ним что хотят, то и делают!
– Андрей, ну подожди, ну зачем в полицию-то… – начала суетливо уговаривать мужа Марийка. – Подумаешь, уснул мужик в неудачном месте… Ну или, наоборот, в удачном…
– Марий! – прервал ее муж скорее взглядом,
– Ой! – распахнула глаза Марийка. – Ленка… Ленка… – она уже бежала по коридору в поисках телефона. – Андрей, добеги до нее… Нет. Пойдем вместе. Андрей!
– Так, а ну успокоилась! – скомандовал Никитич, и Марийка послушно села на стул.
***
В маленьком домике в ста метрах от Марийки и раздраженного Никитича тоже все было мило и необычно…
Правда, в основном в Ленкиных фантазиях.
Мужик-то еще спал.
Она, по своей фермерской привычке, потянулась и, не дожидаясь звона будильника, повернулась на бок, просыпаясь.
Ее нежданный, но гаданный сосед по кровати сладко заплямкал и прижался к Ленкиной спине, упираясь в ее попу чем-то совершенно однозначно твердым.
Лен Семенна моментально распахнула глаза!
Только вот резких движений уже не делала… Плавненько выползла из-под одеяла, на цыпочках вышла из комнаты…
Вещи… Рабочие вещи, в которых в птичник выйти надо, были в коридоре. Но вот белье да футболка – в спальне.
В спальню Лен Семеновне заглядывать было боязно.
Присутствие в ее постели мужчины, с наличием, простите-с, самого что ни на есть основного мужского признака, волновало, смущало и наталкивало на самые разнообразные мысли.
Например: “А что если он и правда женат?”
Ну не может же такой… Такое… Такие…
Тьфу!
Лен Семеновна в сердцах выругалась и ушла кормить птицу.
Придя немного в себя на морозе и задав корму всем, кто этого от нее ждал, она решила собрать завтрак и себе наконец-то…
Провиант у деревенской птичницы был не то чтобы разнообразный: копченая курочка, тушеная в банке уточка, ну и яйца, конечно…
Все это скрашивалось домашним хлебом, который Лен Семеновна пекла себе в хлебопечке, и отборным сортом кофе, который раз в три месяца ездила закупать в город на оптовую базу.
Окинув критическим взором две оставленные с вечера чашки, женщина тяжко вздохнула и впервые за полтора десятка лет нарезанный хлеб положила не просто на стол, а на тарелочку.
– Лена! – распахнулась дверь ее домишка.
Взволнованная Марийка вбежала, придерживая сползающий тулуп.
– Лена, с тобой все в порядке?! Ты телефон не берешь!
– Ой… – Лен Семеновна растерянно оглянулась. – А я его в спальне забыла… Ну Марий, – она виновато посмотрела на подругу. – Ты ж понимаешь, пока всех с утра покормишь, то да се… Не до телефона…