"Новый Михаил-Империя Единства". Компиляцияя. Книги 1-17
Шрифт:
Власть утекает, словно вода сквозь пальцы. Если я не переломлю ситуацию прямо сейчас, то к завтрашнему утру я вполне могу бодро писать бумагу о своем отречении. Хорошо еще если портьерой не придушат свои же. Уже сейчас чувствуется, что многие считают меня, как говорят янки, «хромой уткой», с которой можно и не считаться, или как минимум готовить себе запасные аэродромы. Вот тот же наследничек – великий князь Павел Александрович, с одной стороны, вроде как и проявил верноподданнические чувства, немедля доложив о визите Бьюкенена, но с другой – сам не поехал ко
Что ж, милый Джорджи, видит Бог, я пытался найти выход, который устроил бы всех.
– Илларион! Срочно найдите мне Суворина!
Пламя со спички перетекло на смятый лист бумаги. Я смотрел на то, как потемнели и превратились в золу строки, написанные моей рукой:
«Мы подошли к крайней черте. Необходимо до конца сегодняшнего дня…»
Да-с, как говорят отдельные мои подданные, именно до конца сегодняшнего дня…
Москва. Министерство вооружений и военных нужд.
25 марта (7 апреля) 1917 года
Непривычным еще жестом Маршин козырнул дежурному офицеру. Что ж, вероятно, придется привыкать, ведь теперь он не гражданский инженер автозавода, а целое «ваше благородие господин зауряд-капитан».
А ведь, как говорят в таких случаях, ничего не предвещало Александру Тимофеевичу такого поворота! Утро началось как обычно в хлопотах перед выходом на службу, голова была занята текущими заводскими проблемами, как вдруг в дверь его квартиры требовательно постучали.
– Имею честь говорить с господином инженером Маршиным Александром Тимофеевичем?
Инженер удивленно рассматривал пехотного поручика, который деловито оглядел как самого Маршина, так и помещение за ним.
– Точно так. С кем, так сказать, в свою очередь имею честь?
– Поручик Дорохов, Военное министерство.
– Чем обязан?
– Имею вручить вам мобилизационное предписание. Благоволите собираться.
– Что? – Маршин растерялся от неожиданности. – Но, простите, у меня бронь, я освобожден от мобилизаций!
– Интересы империи требуют. Я не уполномочен обсуждать эту тему. Внизу нас ждет автомобиль, и я имею приказ доставить вас в Военное министерство. Все пояснения вы получите там. Извольте проехать со мной. Вещи можете не собирать, думаю, что вечером вы сюда еще вернетесь.
Но чудеса с этого только начались. В Военном министерстве Маршину подтвердили факт его мобилизации на военную службу, но правда не рядовым и не в окопы, а с назначением ему временного офицерского чина зауряд-капитана и прикомандированием его в ведение Министерства вооружений и военных нужд, куда его благополучно и препроводили.
Там же новоиспеченный зауряд-капитан имел обстоятельную беседу с товарищем министра вооружений полковником герцогом Лейхтенбергским, который и ввел его в курс дела.
– Принято решение, – герцог ткнул пальцем куда-то вверх, – об образовании нескольких особых конструкторских бюро по разработке новых
Маршин покачал головой.
– Не думаю, что наш директор господин Бондарев очень обрадуется этому известию.
Лейхтенбергский усмехнулся каким-то своим мыслям.
– А я, в свою очередь, не думаю, что с господином Бондаревым у меня возникнут какие-то сложности. Впрочем, это уже не ваша забота. Ваша забота теперь иная. Вам и вашим коллегам по вновь создаваемому КБ предстоит в кратчайший срок создать новый авиационный двигатель, который отечественная промышленность сможет быстро запустить в крупную серию. Вопрос организации и обеспечения такого производства полностью моя забота. Ваша – дать стране двигатель. Вот примерные требуемые параметры.
Маршин взял протянутый лист бумаги и невольно присвистнул.
– Да, Александр Тимофеевич, да, задача непростая, понимаю. Но вам будут созданы все условия. Группа будет жить в отдельном имении на полном обеспечении и заниматься только этим. В КБ будут собраны лучшие специалисты, инженеры и конструкторы, вам будет предоставлен доступ ко всей имеющейся у нас технической информации о разработках союзников и противников. Если что-то будет нужно – постараемся обеспечить.
Новоиспеченный зауряд-капитан хмуро поинтересовался:
– И в какие сроки мы должны создать нечто похожее?
– На разработку принципиальной схемы и чертежи вам дается месяц.
– Сколько?!
Маршин отказывался верить своим ушам.
– Месяц.
Взгляд герцога обещал все что угодно, кроме шуток.
И вот теперь Александр Тимофеевич стоял на ступеньках Министерства вооружений и прикидывал, что еще нужно сегодня успеть сделать, с тем, чтобы разобраться со всеми делами, заехать в АМО, передать все бумаги, с которыми он работал, собрать вещи и подготовиться к новому переезду. Завтра утром за ним должна прибыть машина, которая и доставит его в некое загадочное «Имение», в котором ему предстоит жить и работать в ближайшие недели, а возможно, и месяцы.
Тут внимание Маршина привлек бегущий в толпе мальчишка-газетчик, выкрикивавший пронзительным голосом:
– «Подлый удар в спину!», «Русские войска атакованы во Франции!», «Множество убитых и раненых!»
Народ зашумел. К газетчику потянулись десятки рук. Тут на площадь выбежали газетчики-конкуренты и стали выкрикивать заголовки своих изданий.
– «Предательство Франции!», «Идет бой!», «Франция предъявила России жесткий ультиматум!» Покупайте «Русское слово!»
– «Московский листок»! «Франция наносит предательский удар!», «Конец военному союзу?»