"Новый Михаил-Империя Единства". Компиляцияя. Книги 1-17
Шрифт:
Внутри же «Борт № 1» и вовсе мало походил на свои пассажирские систершипы. Несколько кают, салон и, собственно, мини-Ситуационный центр из нескольких офицеров и мощной радиостанции. И даже конюшня, если понадобится. Конечно, начинка и возможности дирижабля значительно уступали возможностям императорского поезда, но тут уж ничего не попишешь: грузоподъемность и объем гондолы значительно уступали железнодорожному составу из полутора десятков вагонов.
В пользу дирижабля была скорость, возможность двигаться напрямую и независимость от наличия железнодорожных линий. Из минусов
Собственно, катастроф с дирижаблями случалось не так много, как это могло показаться обывателям в моем прошлом-будущем. «Гинденбург» еще не сгорел, и вообще еще не был даже в проектах, других громких происшествий тоже пока не наблюдалось, а поезда и автомобили также имели свойство попадать в различные неприятности. Как сейчас помню, как царственный папА держит на своих плечах крышу вагона, пока все семейство спешно покидало разрушенный императорский поезд. И как папА, словно разъяренный зверь, буквально раскидывал обломки вагона, пытаясь найти среди стального и деревянного месива мою перепуганную тушку. В смысле прадеда тушку. Нашу тушку, в общем. А вы говорите – дирижабль.
Понятно, что мой нынешний поезд совсем не ровня прежнему поезду папА. Броня, амортизация, конструктивные особенности, позволяющие минимизировать последствия любой катастрофы, но все же зарекаться от возможной опасности я бы не стал. Как, впрочем, и на борту императорских яхт. Затонул даже теоретически непотопляемый «Титаник», что уж говорить о яхте.
Тем более что мои химики делали все возможное, чтобы уменьшить пожароопасность дирижабля и взрывоопасность его водородной начинки, добавляли в баллоны всякого рода инертные газы и прочий азот, но я в химии не слишком силен. В любом случае я очень внимательно слежу за ходом работ в Оренбурге, очень уж я хочу получить в свое распоряжение гелий…
Ладно, что-то задумался я не о том, а внизу уже все готово к высочайшему визиту. Спускаюсь по трапу, за мной выходят сыновья, сопровождающие меня сановники, генералы и офицеры. Одной из последних скромно вышла Ольга Кирилловна и встала за спинами генералов. Не слишком хочет попадать на страницы местных и общеимперских газет. Может, и правильно. Особенно если не забывать, что моя Маша тоже читает газеты. А женщины иногда бывают весьма мнительными, и им не всегда нравится сидеть с маленькими детьми на острове и видеть, как возле находящегося в отъезде благоверного мужа крутится соперница. Тем более что их общий ребенок тоже где-то рядом.
– Здравия желаю, ваше императорское всесвятейшество и величие! Счастливы верноподданнически принимать вас на благословенной земле Екатеринославской губернии! Верный вашему всевеличию генерал-губернатор губернии генерал-майор Свиты вашего всесвятейшества и величия князь Владимир Оболенский!
Пожимаю руку предводителю встречающих.
– Рад видеть вас, князь. Все ли благополучно?
– Так точно, государь! Готов предоставить полный отчет!
Киваю.
– После, князь. Я предоставлю вам время для аудиенции.
– Благодарю вас, ваше всевеличие!
Дальше следовали городской
Я пожимал руки. Козырял военным. Отвечал на титулования и приветствия. За мной шли сыновья и тоже пожимали руки, тоже козыряли, благо форма юнкеров Звездного лицея давала им права, равные с правами юнкеров Пажеского корпуса. Да, они еще не офицеры, но официально они на государевой службе.
За спиной только и слышалось:
– Ваше светлейшее высочество.
– Очень рад.
– Ваше светлейшее высочество.
– Очень рад…
Сыновья не слишком разменивались на изобретение оригинальных ответов и явно тяготились этим шоу. Ничего, пусть привыкают. И они пусть привыкают, и верноподданные тоже пусть не расслабляются. Пусть мои сыновья не наследуют корону, но они – мои сыновья, и всем с этим жить. И им, и всем моим подданным.
Присваивать сыновьям офицерские чины я считал неправильным. Выучатся, сдадут испытания, получат свой чин поручика, вот тогда и будут с полным правом козырять. Во всех смыслах этого слова.
И я позабочусь, чтобы они прошли действующую армию. Без дураков прошли. Я не знаю, что нас всех ждет в будущем, но во многом мой авторитет в армии держался именно на самом факте моего реального участия в войне. Как я могу требовать что-то от других, если мои собственные сыновья будут паркетными офицерами?
Тут в ряду встречающих неожиданно для себя вижу генерала Васильева.
– Здравия желаю ваше императорское всесвятейшество и величие!
– Здравствуйте, Иван Петрович. Рад видеть вас в добром здравии.
– Благодарю, ваше всевеличие.
Киваю и иду дальше, пожимая руки. От меня не убудет, а они месяц руку потом мыть не будут, показывая ее всем и рассказывая, что пожимал ее САМ (!!!).
Что-то случилось. Васильева тут быть не должно. Нет, ничего внешне сверхъестественного не произошло, подумаешь, шеф ИСБ прибыл на место заранее, дабы проинспектировать подготовку мер безопасности во время высочайшего визита. Но я-то знал, что он сейчас должен был быть в Москве и заниматься совершенно иными делами. Что ж, видимо, в делах этих возник совершенно новый поворот, да такой, что глава Имперской службы безопасности рванул встречать меня в Мариуполь.
Вновь знакомое лицо.
– Где бы мы еще увиделись!
– В любом месте мироздания, если будет на то воля вашего всевеличия.
Усмехаюсь.
– Никола Милутинович, будьте осторожны, делая подобные заявления, ведь я могу пожелать организовать встречу и на Марсе.
Тесла склонил голову.
– Если такой будет ваша воля и под это будет выделено соответствующие финансирование, то я незамедлительно начну работать в этом направлении.
– Вот и славно. Значит, договорились.