Новый мир для Элиз
Шрифт:
– А что я мог сделать?! – огрызнулся тот. – Я уже жаловался губернатору. Три раза отправлял ему письма, а один раз даже заявился к тому домой. Но все бесполезно.
– Говорят, им приносят на выделку шкуры тех тварей, которых убивают Ночные Патрули, – понизил голос рыжий. – Затем они втридорога продают их в столицу, и губернатор имеет с этого свою долю. Поэтому…
– Поэтому кожевников не закрыть и не перенести, раз уж губернатор в деле, – согласилась я. – Но в помещении почти не воняет, а сюда все равно не заходят. К тому же вы сами сказали, что
– Дом утех мадам Жоржет, – поправил меня хозяин. Кирк – вот как его звали. – Но я бы не сказал, что из-за кожевников они сильно потеряли в клиентах.
Кивнула.
– Хорошо. Значит, клиентов они не потеряли, а у вас запах распугал последних. Кстати, а где те, кто утешился у мадам Жоржет? Почему они у вас не обедают и не ужинают? После такого дела, как мне кажется, должен порядком разыграться аппетит.
Все трое уставились на меня с удивлением.
– Похоже, я вас все-таки заинтересовала. Ну что же, раз так, то давайте начнем с малого. Для начала стоит навести порядок в таверне. Вымыть окна, затем постирать эти занавеси… Вообще-то, лучше их убрать. – Сжечь в печи, уж больно они страшные! – Да, избавиться от них, чтобы в помещение попадал свет и с улицы было бы все видно.
– Что именно видно? – нахмурился хозяин.
– То, что здесь не убивают и не разделывают трупы постояльцев, как кожевники через пять домов от вас, – вежливо сказала ему. – Заодно мы уберем паутину с потолка и углов, после чего отскребем полы. Пусть здесь все пахнет чистотой, людям это нравится! После этого обновим вывеску, а то она совершенно нечитаемая. Нет, название менять не предлагаю, оно придает своеобразный колорит… Вместо этого я приведу в порядок улицу, после чего уже плотно займусь рекламой. У меня есть множество идей.
Ну что же, про рекламу они ничего не слышали, а нанять меня менеджером по маркетингу не захотели. Вместо этого мне был предложен ужин…
– И моей собаке тоже, – вредничая, сказала ему.
Да, и моей собаке тоже.
А еще вода, которую пить из реки во избежание болезней и мора было запрещено церковью и законом, но почти у каждого в Сирье имелся простенький магический фильтр для очистки.
Также я получила на руки целую коллекцию тряпок и мутную жижу, которую здесь называли моющим средством. Заодно мне показали Великую Китайскую стену из посуды на кухне. Ее тоже следовало перемыть в обмен на ужин, который оказался на удивление неплохим.
С посуды я и начала, но уже после того, как насытилась. Мой пес тоже ел до отвала, затем потопал за мной на кухню и, пока я возилась возле мойки, упал на бок и счастливо заснул, высунув изо рта язык.
Язык у него был темный, узкий и по-змеиному раздваивался на конце.
Немного посмотрев на это безобразие, я тяжело вздохнула. Затем вздохнула еще раз, возвращаясь к мойке.
Упрямство родилось раньше меня – так всегда утверждала моя бабушка. И раз уж пес у меня со змеиным языком и неправильными глазами, значит, я буду любить его и таким.
Заодно меня совершенно не пугала
Вымыв кухню и негромко напевая, я перебралась в обеденный зал.
Работы было много, но сил после нормальной еды – овощное рагу с кусочками мяса и лимонный пирог – порядком прибавились. Заодно меня вдохновляли перспективы хорошо себя зарекомендовать, устроиться при маленькой гостинице, а не погибнуть, разгуливая по ночным улицам, на которых от неведомой опасности меня не спасет ни Ночной патруль, ни моя собака.
Потому что Кирк Андерсон – таким было полное имя владельца «Дохлой Лошади» – явился на кухню и с изумлением уставился на результаты моей работы. Подозреваю, подобной чистоты он не видел еще никогда. Хмыкнув, сдержанно меня похвалил, после чего я перебралась со своими тряпками в обеденный зал.
За окнами окончательно стемнело, когда я принялась выгребать старую золу из камина, складывая ее в ведра, которые потом выносил и выбрасывал в отхожее место рыжеволосый Пусториус, помощник повара.
К этому времени я уже многое успела для себя уяснить. О чем-то спросила, а кое-что почерпнула из разговоров.
Итак, владелец «Дохлой Лошади» – Кирк Андерсон.
Получил бар в наследство от отца, который умер три года назад после того, как в пустыне его укусил скорпион. Возможно, это был тот самый паук-мутант, который цапнул и меня, но подробностями произошедшего Кирк со мной не поделился.
До этого он беззаботно жил в столице на деньги, присылаемые отцом, так что, получив таверну по завещанию, особо ею не заинтересовался. Решил, что все будет идти как прежде. Но еще через год ему пришлось вернуться в Сирью, потому что нанятый им распорядитель вместе с бухгалтером окончательно проворовались.
В Сирье Кирк попытался продать «Дохлую Лошадь», но идея оказалась такой же дохлой, как и все попытки получить от таверны прибыль. Посетителей не прибавлялось, а после того, как неподалеку открыли свое производство кожевники, разбежались даже завсегдатаи.
Так он жил последние полтора года – едва сводил концы с концами. Работников в таверне осталось только двое, а Кирку самому пришлось встать за барную стойку.
И все это время он мечтал убраться из Сирьи и вернуться в столицу, но бросить «Дохлую Лошадь» не мог. Дело было не только в памяти об отце – другого дохода у него не имелось.
Кстати, Кирк оказался вполне милым, как только перестал выгонять меня на улицу. Принес мне даже воды с кухни, когда я устала и присела отдохнуть. Затем посоветовал вытереть от золы лицо, иначе я распугаю всех клиентов, если такие вдруг появятся.
Потому что они появились.
Из дома напротив явился часовщик, тяжело переживавший развод. Попросил налить ему того, что покрепче, причем сразу два стакана. К нему тотчас же подсел Пусториус, который помимо помощника повара исполнял еще и роль местной «жилетки».