Новый Мир. № 5, 2000
Шрифт:
Александр Касымов. Идеальный поэт в поле степеней свободы. — «Волга», 1999, № 10.
«Путь идеального поэта (а это, естественно, всего-навсего бледнолицый конструкт!) состоит из суммы отрезков, пройденных неидеальными, может быть, так и не покорившими вершину, но упорно к ней карабкающимися». «Неидеальные» — это Николай Якшин, Аркадий Застырец, Геннадий Русаков и другие.
Илья Кириллов. Средь зерен и плевел. — «День литературы», 2000, № 1–2, январь. Электронная версия: http://www.zavtra.ru.
«Проза „Нового
Классическая история Томаса Венцловы. — «Новая Юность», № 39 (1999, № 6).
Глеб Шульпяков интервьюирует знаменитого литовского поэта, преподающего в Йельском университете (США). Томас Венцлова вспоминает: «Я однажды поднимался по лестнице в Москве к знакомой опять же даме… Это было на Пушкинской, и я был относительно трезв. И вот вижу: на лестнице сидит кодла мрачнейших личностей, их много и они пьют. Тут я, как Воробьянинов, понимаю, что меня будут бить, и, возможно, даже ногами. Но делать нечего, я обреченно иду вперед, как вдруг навстречу мне поднимается их атаман, красивый, но мрачный человек, и спрашивает: „Ты кто?“ — „Я Томас Венцлова, а ты кто?“ — „Я Венедикт Ерофеев. Давай выпьем“. Он слышал что-то обо мне, я, естественно, слышал о нем — „Москва — Петушки“ уже была написана. Оказывается, они тоже шли к этой даме, но кодлу дама справедливо не пустила к себе, они сели на лестнице и стали распивать по ходу дела. Я, естественно, с ними упился до полусмерти и к даме уже не пошел. Таков единственный случай моего общения с великим Ерофеевым».
См. в январском номере «Нового мира» за этот год рецензию Татьяны Касаткиной на сборник статей Томаса Венцловы «Свобода и правда» (М., 1999).
Анна Козлова. Утопленники пяти рек. — «Литературная Россия», 1999, № 51–52, 31 декабря.
О том, что «на месте ерофеевского слова в романе (Ерофеев Виктор. Пять рек жизни. М., „Подкова“, 1999. — А. В.) может стоять любое другое. Это как порнографическая фотография, под которой можно поместить заголовок любой газетной статьи».
Юлия Кокошко. «Ничего, кроме болтовни над полем трав». Повесть. — «Уральская новь», Челябинск, 2000, № 1 (6).
«У этой прозы сегодня аналогов нет, Кокошко занимает в русской литературе место, на которое никто не претендует и претендовать не может» (из предисловия Аркадия Бурштейна). О прозе Юлии Кокошко см. короткую рецензию Ольги Славниковой («Новый мир», 1998, № 5).
Владимир Корнилов. И жалко было страну Россию! — «Дружба
«Надобно знать и честь, / Хватит уже блажить… / Но, как хочется есть, / Снова хочется жить».
Анатолий Королев. Человек-язык. Роман. — «Знамя», 2000, № 1.
Тератология — наука о врожденных уродствах. «Так вот, если у англичан был человек-слон (см. известный фильм Дэвида Линча. — А. В.), то у нас есть человек-язык». Он святой, зовут его Муму. Язык является больным местом и самого автора, констатирует Мария Ремизова в рецензии «Новое русское барокко» («Независимая газета», 2000, № 15, 28 января).
См. о романе А. Королева в статье А. Злобиной «Кто я?» в этом номере «Нового мира».
Петр Краснов. Добро народное. Из записных книжек. — «День литературы», 2000, № 1–2, январь.
«С момента опубликования „Мастера и Маргариты“ вокруг Михаила Булгакова сразу же образовался некий согласный „заговор молчания“ относительно явно антихристианской, гностической и манихейской, в конечном счете масонской идейной концепции романа — весьма согласный „заговор“ как с либеральной, так и с патриотической стороны литературного шестидесятничества…»
Александр Крылов. Особенности национального терроризма. — «Новая Юность», № 39 (1999, № 6).
Каракозов, Каляев, Халтурин — «психопатия параноидального круга с выраженными аффективными реакциями».
Борис Крячко. Края далекие, места-люди нездешние. Повесть. Предисловие Александра Зорина. — «Дружба народов», 2000, № 1.
Будни трудового коллектива ремонтной мастерской. Одна из последних повестей недавно умершего русского прозаика, жившего в Пярну (Эстония).
Александр Курский. Рассказ на пороге нового литературного направления. — «Волга», Саратов, 1999, № 10.
«90-е годы прошли и заканчиваются под всё возрастающим доминированием рассказа, вытесняющего на обочину литературного существования жанр романа». Да-а-а?.
Наум Лейдерман. «И время было мной, и я был им…». (Поэты-«шестидесятники»). — «Урал», Екатеринбург, 2000, № 1.
Евтушенко. Вознесенский.
Эдуард Лимонов. «Покажите мне героя!». Интервью провел Олег Головин. — «Завтра», 2000, № 2, 11 января.
«Я считаю, что Сталин стал символом, олицетворяющим могущество России… Это миф о мощном человеке, о мощном властителе. Я знал, долго живя на Западе, что если кого там действительно и уважали, так это только Сталина. Уже над Хрущевым смеялись…»
Новелла Матвеева. Не спрашивай у чудищ… — «Знамя», 2000, № 1.
«Что в сумерках расправ, на взгляд наш, злой и сытый, / Всегда убивец прав, а виноват убитый» (из «Сонета на убиение короля Гамлета, Гамлетова отца…»).
О новых поэтических книгах Новеллы Матвеевой см. рецензию Дмитрия Быкова в февральском номере «Нового мира» за этот год.