Новый мир. Книга 1: Начало. Часть вторая
Шрифт:
Я не вызвал подозрений, которые могли повлечь за собой более тщательную проверку — снятие слепка зубов, экспресс-анализ ДНК и допрос с использованием комплексного детектора лжи (один раз мне пришлось пройти подобное в Окленде).
Хотя правительство Содружества не подтверждало это в официальных источниках, всем известно, что в ЕРФО содержится оценка каждого человека по так называемой «шкале Накамуры». Оценку производит искусственный интеллект исходя из анализа всех данных о лице, содержащихся в Едином реестре — как прямых, так и косвенных — биографических данных, результатов медицинских обследований и психологических тестов, информации о родственниках
Подойдя к турникету, я поставил свой рюкзак на металлическую подставку с надписью «Для багажа» и замер, чтобы металлодетектор и другие устройства могли просканировать меня и мой багаж. Секунд десять спустя загорелась зеленая лампочка и я прошел через турникет зарегистрированным в аэропорту пассажиром. Теперь мне оставалось только сесть на электричку, чтобы прибыть в основной терминал.
— Уважаемый господин Димитрис Войцеховский! — обратился ко мне через динамики наушников тот самый приветливый женский голос — виртуальный интеллект аэропорта воспользовался своим правом доступа к личным средствам связи с целью предоставления сервиса. — Рады сообщить, что вы зарегистрированы в Международном аэропорту «Сент-Этьен». К вашим услугам все сервисы аэропорта, включая заведения общественного питания, отель и магазин беспошлинной торговли. Ограничение: товары и услуги, запрещенные для несовершеннолетних пассажиров. Ограничение: нет разрешения на выход в город Сент-Этьен. Разрешено транзитное пребывание. Вы можете находиться в аэропорту, пока не отбудет ваш рейс. Время отбытия вашего рейса: ошибка, нет данных. Пожалуйста, приобретите авиабилет…
— Хватит, достаточно, — остановил я словоизлияние компьютера.
Электропоезд, управляемый компьютером, прибыл через несколько минут. Заняв место в полупустом вагоне, наполненном гомоном и ярким светом голографической рекламы, я шевельнул пальцами, вновь пытаясь выйти на связь с мамой. Попробовал номера Джерома, Мей, других друзей и знакомых из Генераторного — с тем же результатом. Похоже, связи там нет. Распрощавшись с этой надеждой, я набрал Дженни. После седьмого или восьмого вызова я услышал ее сиплый со сна голос.
— Димитрис, — перед экраном появилось в слабом свете ночника веснушчатое лицо австралийки с растрепанными волосами, выражающее сильную обеспокоенность. — Еще такая рань. Что-то случилось?!
Я вдруг вспомнил, что в Перте, где она жила, сейчас пять утра, или около того. Она спала, и не знает ничего о случившемся. Я открыл было рот, чтобы как-то это объяснить, но не придумал, с чего начать. Так и промолчал несколько секунд, пока девушка, протерев глаза, переспросила:
— Что у тебя там за шум? Ты где?
— В поезде, — тупо ответил я.
— Ты куда-то едешь? Ты ничего мне не говорил!
— Я… в Сент-Этьене. В аэропорту, — выдавил я следующие слова.
— Где? В Сент-Этьене?! — на лице Дженет возникло форменное недоумение. — Ничего не понимаю. Что случилось?
— Война. Ильин напал на нас.
— Что? Господи. О, Господи! — смысл сказанного до нее дошел не сразу. — Как? Когда?!
— Думаю, часов пять или шесть назад.
Я все еще не мог нормально изъяснятся и ей пришлось вытягивать из меня слова словно клещами. Отвечая на ее вопросы, я вышел из электрички в терминал А, ослепивший и оглушивший меня своей бурной жизнедеятельностью. Здесь находились
— Так, что же делать, — рассуждала тем временем Джен, уже окончательно проснувшись. — Так-с, я зашла на новостной сайт, все сейчас только об этом и пишут. О Боже, пишут, что основной удар нанесен на Олтеницевском направлении. Это ведь совсем рядом с твоим селением, так? О, Димитрис, мне так жаль.
— Что там пишут? Далеко они продвинулись?
— Сложно сказать. Ты же знаешь, в таких случаях появляется куча противоречивой информации. Я лучше тебе не буду ничего читать, чтобы не сбивать с толку. Что это у тебя там за звук?!
— Комм разряжается, по-моему. Надо найти стойку подзарядки.
— Хорошо. Димитрис, ты должен немедленно связаться с этим папиным другом, Робертом. Слышишь? Позвони ему и пусть он скажет, что делать дальше. А потом мы с тобой снова поговорим. Все будет хорошо, слышишь?
— Да, конечно. Спасибо, Дженни, — вздохнул я.
Стойку подзарядки я нашел невдалеке. Мама говорила, что вредно заряжать сетчаточник, не снимая, так что я, словно это сейчас имеет какое-то значение, снял его и положил на чашеобразную поверхность стойки рядом с другими.
Оставшись без собственного мира, я огляделся вокруг и невольно съежился, почувствовав себя жалкой песчинкой в этом чудовищном здании с двадцатиметровым потолком, где каждую минуту объявляли о прибытии и отбытии очередного рейса. Я бывал здесь и прежде, но тогда я был всего лишь путешественником, ненадолго покинувшим свой дом, чтобы вскоре туда вернуться. Теперь я бездомный и никому не нужный.
Пройдя по залам ожидания, наполненным людьми самых разных рас, национальностей и социальных прослоек, я подошел к группе пассажиров, собравшихся у телевизора и слушавших чрезвычайный выпуск новостей на Euronews. «Ильин наступает!» — огромными буквами оповещала красная надпись внизу экрана. Диктор ощутимо нервничала, сбивчиво пересказывая противоречивые данные о событиях на фронте. Через какое-то время появилось прямое включение из Турина.
Президент Центральноевропейского Альянса Лукас Пирелли, обычно блиставший непревзойденным шармом пятидесятилетнего красавца-итальянца с симпатичными седыми висками, теперь выглядел так, словно его подняли из постели сицилийские мафиози с помощью бейсбольных бит. Он был опытным политиком, профессиональным дипломатом, тонким интриганом, искусным оратором — кем угодно, но не кризис-менеджером, который сейчас требовался. Попытки сохранить самообладание давались ему плохо. Одного взгляда на президента было достаточно, чтобы оценить, сколь сильно он ошеломлен случившемся и растерян. Ярлык «Верховного главнокомандующего» к нему не клеился.
Пирелли говорил что-то о «подлом, циничном и вероломном нападении». Но мне хотелось спросить у него, неужели он такой идиот, что не смог предвидеть этого нападения еще два месяца назад, когда отправленная в Бендеры делегация, от которой он неумело пытался откреститься, включая моего отца, была арестована. Стотысячная группировка войск все эти два месяца скапливалась у границ Альянса — а он говорит о нападении так, словно это был гром средь ясного неба. Очень надеюсь, что пока этот идиот болтает, люди действия вроде генерала Думитреску, Бруны Бут или того же Семена Аркадьевича Симоненко делают что-то полезное для обороны от агрессора.