Новый мир. Книга 2: Разлом. Часть вторая
Шрифт:
— Ну, в общем-то, нет, — чувствуя себя все большим идиотом, признался я.
— И что же, после этого вы продолжаете верить и уверенно утверждать, что эти люди — невинные Божьи агнцы?
Старый-добрый прием с тремя «нет». Они задали мне три вопроса, ответы на которых были отрицательными, и на четвертый вопрос ответ «нет» приходил сам собой. Но я не спешил клевать на эту удочку.
— Димитрис! — воззвала ко мне Челли проникновенно. — Вы же полицейский. Вы не можете не чувствовать за их версией фальши и недомолвок.
— В этой истории много непонятного, это уж точно, — неопределенно буркнул я.
— У нас
Я напряг слух, чтобы ничего не упустить. А ведь я и забыл, что двое из подельников Захери были арестованы, не в последнюю очередь, моими стараниями.
— Они называют себя Сопротивлением, — прошептал специальный агент. — Именно так. Без каких-либо уточнений, без кавычек. Высоко метят! И планы у них наполеоновские. Они борются против несправедливого социального устройства. Против Содружества как такового. Он так прямо и сказал, этот Шастри. Начал увлеченно рассказывать нам, что все наше общество построено неправильно и его необходимо переделать.
— Да, это на них похоже, — осторожно согласился я. — Они мечтатели, идеалисты. Считают, что могут построить новый идеальный мир…
— … предварительно разрушив старый, — хмыкнула Челли.
— Они называют себя мирными. Да вы посмотрите на этого Шастри! Парень похож на монаха, он от одного моего вида едва в штаны не наложил…
— Такие, как Шастри и Захери — это идеологи, проповедники. Но, кроме них, есть и бойцы. Вы ведь сами рассказали нам о Лейле Аль Кадри с плазмометом. А как насчет Ронина Хуая? Сирота из Узкоглазого гетто, с малых лет иного раз был замечен в мелких преступлениях, занимался карате…
— Его карате не слишком меня впечатлил. Обыкновенный сопляк.
— Но ведь им удалось разгромить спецотряд полиции и взять вас в заложники, несмотря на ваш уровень подготовки?
— Виной тому мои собственные ошибки. Я их не отрицаю. Кроме того, я уже говорил, что за нападением стоят другие люди…
— Вы хоть понимаете, сержант, как они опасны? — тем же доверительным тоном продолжил шептать следователь. — Это совершенно новый вид терроризма. Не завязанный ни на религии, ни на национальности, ни на территории. Нечто нацеленное на всех и каждого. Бацилла, от которой ни у кого нет иммунитета. Мы уже давно прогнозировали появление подобных движений. Они способны распространяться, как лесной пожар. А такие места, как Южное гетто, Узкоглазое гетто, Новый Бомбей, другие неблагополучные районы — это сухой лес, способный вспыхнуть от малейшей искорки. Вы ведь помните, как сами едва не погибли во время беспорядков в 83-ем? То был черный день в истории этого города. Но эти люди, Димитрис, уготовили для нас всех нечто несоизмеримо худшее. Этот мальчишка Шастри с горящими глазами и светящейся улыбкой талдычит о «всемирной революции». Они стремятся разрушить все наше общество до основания. Вот кто они такие.
Речь Аффенбаха прозвучала тревожно и внушительно. Однако я не вполне проникся. Быть может, сказывался менталитет копа, далекого от вопросов глобальной безопасности,
— Касательно них я бы не хотел делать никаких выводов. Они утверждали, что отстаивают свои права ненасильственным путем, и я не видел прямых и однозначных подтверждений иного. Хранение оружие, сомнительные контакты — да. Но это, согласитесь, не то же самое, что терроризм. Больше того, эти люди спасли меня. По крайней мере, именно так это выглядело. И мне сложно поверить в столь умелую инсценировку. Но это ваша работа — расследовать их действия. Вот и расследуйте. Я могу сказать одно: ни я, ни Клаудия, ни Мирослав не имеем к случившемуся никакого отношения. Но я знаю, кто точно имеет. Тайсон Блэк. Эта тварь лично лишила жизни человека, офицера полиции, любящего мужа и отца, моего друга. И сейчас убийца разгуливает на свободе.
§ 34
Аффенбах и Челли обменялись красноречивыми взглядами. Специальный агент подавил в своей груди вздох, и доверительно прошептал мне:
— Димитрис, вы были детективом. Вам известно, как работает система. Вы должны понять, какая сейчас сложилась ситуация. В этой истории очень много фактов, которые говорят против вас. Факты в настоящем, какие-то обстоятельства в прошлом. Машина начала раскручиваться, и эта версия, ставшая основной, нарастает, как снежный ком. Чем дальше это заходит, тем сложнее потом будет развернуть эту махину назад.
— Я знаю, как это работает. Но изменить это — в ваших силах. Все, что вам нужно это — взять Гаррисона и Блэка. Прижмите их!
— Против них нет никаких доказательств, кроме ваших слов. Они последовательны в своих показаниях, не отказывались от прохождения сканирования. Даже если мы арестуем их, хотя для этого сейчас нет оснований, я не представляю себе, почему бы они изменили свое поведение. Если я немного разбираюсь в человеческой психологии, оба этих человека обладают весьма стойким и твердым характером. Такие личности не раскалываются под давлением, если чувствуют под собой твердую почву. А у нас сейчас нет таких сильных доказательств, которые могли бы выбить эту почву у них из-под ног.
— Так бывает. Продолжайте копать! И попробуйте сканирование еще раз, через пару дней после их изоляции, чтобы исключить препараты! В конце концов…
— Димитрис, — мягко перебил меня Аффенбах. — Лишь в ваших собственных силах найти подтверждение вашей версии. И мы хотим дать вам такой шанс.
Установившееся молчание красноречиво дало понять — мы приближаемся к тому, ради чего эта парочка сюда вообще явилась.
— Вы должны помочь нам взять Захери, — выпалила Челли.
— Лишь так вы сможете поддержать вашу версию, — не дождавшись моего ответа, подхватил инициативу Аффенбах. — Если мы возьмем всех этих людей, Хуая, Аль Кадри, Захери, если мы считаем информацию с их мозгов — мы получим подтверждение их связей с сотрудниками компании «Эклипс». Если это действительно правда.